* *
В районах дислокации советских военных объектов обострялась оперативная обстановка — в частности, активизировались неофашистские элементы, пользовавшиеся попустительством властей и правоохранительных органов. Военные контрразведчики стремились получать информацию о готовящихся провокациях, принимали меры к их предотвращению. Особую обеспокоенность вызывали факты нападения на часовых по охране военных объектов, на личный состав выездных караулов и патрулей, которые в целях самообороны даже вынуждены были применять оружие. Об этом органы военной контрразведки незамедлительно информировали полицию.
Постоянно поступала информация об интересе, проявляемом местными гражданами и иностранцами к приобретению оружия. К примеру, 21 июля 1990 года к ограждению объекта одного из полков 57-й мотострелковой дивизии подъехала автомашина, в которой находилось трое мужчин. Один из них, в форме капитана народной полиции ГДР, обратился к часовому с просьбой продать два пистолета Макарова. Прибывший по вызову часового начальник караула задержал «покупателей», которые предъявили удостоверения сотрудников полиции ГДР и отрицали свою просьбу о продаже оружия. Задержанные были переданы полицейскому патрульному наряду. Военные контрразведчики неоднократно фиксировали подобные предложения, поступающие именно от сотрудников полиции — не исключено, что таким образом те пытались выяснить реальность приобретения советского оружия местными жителями.
На настроения людей накладывали свой отпечаток и события, происходившие внутри СССР, порождавшие неуверенность в завтрашнем дне. К тому же и военной контрразведкой ежемесячно фиксировалось до десятка попыток граждан ФРГ склонить наших военнослужащих к уходу на Запад. Действительно, советские граждане стали обращаться в полицию ГДР, позднее — ФРГ с просьбой о предоставлении им вида на жительство в Германии. Это было на руку спецслужбам, которые проводили разведывательный опрос потенциальных эмигрантов. Видимо, с подачи разведслужб ФРГ, летом 1990 года МВД ГДР издало указание, согласно которому органы полиции на местах прекратили информировать советское командование о лицах, изъявивших желание остаться в Германии, — это усилило угрозу утечки сведений, так как среди пытавшихся получить убежище было немало тех, кто обладал секретной информацией.
На руку спецслужбам было и то, что отдельные военнослужащие, гражданские служащие и члены их семей без санкции командования отправлялись в ФРГ, где порой совершали кражи в магазинах и другие правонарушения. Это давало законное основание правоохранительным органам ФРГ для их задержания и последующего целенаправленного опроса. В некоторых частях ЗГВ поездки за покупками в западные земли носили буквально массовый характер…
Самым активным образом спецслужбы использовали в работе по ЗГВ эмигрантов из числа бывших советских граждан. Те, например, распространяли в окружении советских частей инструкции для лиц, намеревающихся остаться на жительство в Германии, — там указывалось более двух десятков адресов, куда можно обратиться за получением политического убежища. В ряде случаев в действиях эмигрантов содержались явные признаки шпионажа. Военными контрразведчиками был задержан некий Макс, предлагавший военнослужащим за денежное вознаграждение выкрасть документацию засекречивающей телефонной аппаратуры, танка Т-80, БМП-2, ПТУРС. Другой эмигрант просил своих знакомых осуществить съемку военных объектов на полигоне Капустин Яр.
Отдельные предприимчивые жители ФРГ даже пытались организовать на территории советских воинских частей свой бизнес. Так, к командованию одного вертолетного полка обратился немец с просьбой предоставить ему по договору часть территории для открытия фирмы по продаже автомобилей. Оперработник, обеспечивавший полк, предупредил командира о невозможности принять эту «заманчивую» идею — подобные фирмы могли быть использованы для изучения советских военнослужащих, сбора информации и компромата.
Вывод войск в СССР, а затем в Российскую Федерацию осуществлялся в строгом соответствии с графиком, при этом разведывательный интерес к войскам ЗГВ только усиливался. Активно отслеживала ситуацию разведка бундесвера: для наблюдения за нашими частями и соединениями ею были созданы специальные мобильные группы, организованы стационарные и подвижные посты контроля и визуального наблюдения. В некоторых случаях использовались даже самолеты — так, два самолета совершили облет технической зоны одного из складов вооружения во время погрузки боеприпасов на автомашины. Разумеется, особенно интересовал «западников» вывоз ядерного оружия, но это, под прикрытием военной контрразведки, было сделано скрытно и своевременно, о чем представители спецслужб с некоторым опозданием узнали из официальных источников…
Отмечались также попытки проникновения на территорию военных объектов и визуальная их разведка — только в мае 1990 года было зафиксировано более тридцати случаев фотографирования и 33 попытки проникновения на охраняемые территории. Военная контрразведка информировала о создавшейся обстановке командование, которое принимало дополнительные меры по маскировке и усилению охраны объектов.
Летом 1994 года территорию бывшей ГДР покинули последние части Западной группы. Официальное прощание с российскими войсками состоялось 31 августа в Берлине, в Трептов-парке, когда Б. Н. Ельцин дирижировал оркестром — для него это тоже был праздник. Зато серьезных эксцессов с участием военнослужащих Группы за весь период вывода отмечено не было.
* * *
Во все времена работа органов контрразведки ВМФ отличалась особой спецификой — равно как и всё, что связано с флотом. В середине 1960-х годов ВМФ СССР, на вооружение которого стали поступать атомные и ракетные подводные лодки, вышел на постоянную боевую службу в Мировой океан. В 1967 году руководством Минобороны было принято решение о создании оперативных эскадр ВМФ в стратегически важных и нестабильных регионах мира. Советские корабли постоянно присутствовали в Индийском океане, Средиземном море и других регионах Мирового океана. В состав эскадр стали включать десантные корабли с подразделениями морской пехоты и боевой техникой на борту. Во Вьетнаме, Сомали, Эфиопии, Сирии и других дружественных государствах были созданы пункты маневренного базирования, ремонта и снабжения кораблей.
Особые отделы выявляли разведывательные устремления иностранных спецслужб к частям и соединениям ВМФ — особенно оснащенным ядерным оружием, занимались предупреждением утечки информации о состоянии боеготовности флота, тактико-технических данных кораблей и лодок, планах их боевого использования. Совместно с командованием военные контрразведчики проводили мероприятия по выявлению каналов утечки информации, а также имеющие своей целью скрыть от противника истинные сроки выхода подводных лодок в районы несения боевой службы. В поле зрения военной контрразведки постоянно находились проблемы охраны ракетно-ядерных объектов, мест базирования кораблей, штабов, узлов связи, командных пунктов. Проводилась большая работа по предотвращению взрывов, пожаров и других чрезвычайных происшествий, аварий и катастроф в ходе госиспытаний и боевого использования кораблей. Через командование принимались меры по устранению недостатков, а доклады о реальном положении дел регулярно направлялись в КГБ СССР.
О масштабах боевой учебы и деятельности ВМФ СССР, а следовательно — об объеме работы соответствующих органов военной контрразведки, можно судить хотя бы по тому, что только в 1984 году особые отделы КГБ СССР по флотам осуществляли контрразведывательное обеспечение нескольких десятков выходов на боевую службу в различные районы Мирового океана ракетных подводных крейсеров стратегического назначения, более ста выходов многоцелевых атомных подводных лодок и 514 надводных кораблей и судов. Контрразведчики обеспечили безопасность 956 заходов советских кораблей и судов сопровождения в 89 портов 45 иностранных государств, где на берег сходило более 70 тысяч военнослужащих