хитам ФМ», когда на горизонте вырисовывается лазурный «Пежо».
Дорога битая, это пригород пригорода, и в середине буднего дня здесь должно быть пусто. Солнце висит в небе, как лампочка на проводе. За окном жарко, в машине холодно, а «Пежо», получается, первая тачка, которую Рид встречает здесь за пятнадцать минут. «Пежо» едет в ту же сторону, что и он.
Он еще раз проверяет адресок: глядит одним глазом в телефон, другим — на дорогу, неторопливо обгоняя случайного попутчика. В авто Салима тонированные окна — он всегда был стеснительным мальчиком; в «Пежо» тоже. Рид решает лишний раз не выдумывать, но запомнить.
Он обгоняет и едет дальше. Цивилизация сюда пока не добирается, сплошные остовы зданий да заводы. Спустя какое-то время среди антропогенного рельефа начинают все чаще вырисовываться деревья, а это значит, Рид подъезжает к точке Б. Добро пожаловать за черту Джакарты.
Судя по координатам, его цель — шестая из встреченных им по улице недостроенных пятиэтажек.
Рид паркует машину среди деревьев, там, где погуще, чтобы не заметили с высоты. Влажные густые леса Явы не раз служили ему хорошим прикрытием, не подвели и сейчас: укромно укрывшись на пригорке, он получает хороший обзор на подъездную дорогу к зданию и некоторую часть самого здания.
У будки охранника Рид то и дело видит вооруженного мужика — видимо, дежурного, — но лица не узнает.
— Ладно, — бормочет он, устраиваясь поудобнее на сиденье и приготовившись к долгому наблюдению. — Ладно. Посмотрим. Подождем.
Долго ждать не приходится.
Спустя три минуты после того, как Рид решает для комфорта стянуть кроссовки, к пятиэтажке подъезжает тот самый лазурный «Пежо». А еще спустя полминуты из «Пежо» выходят… о, как же они выходят…
Рид видит все фигуры. Одна венчается темненькой головой и выделяется сдержанно-гавайской рубашкой. Вторая — долговязая, с головой светлой. Рид готов поклясться: еще до того, как он понимает, кто это, у него, аки у экстрасенса, начинает ныть плечо. Ах, как было бы хорошо, если бы его плечо теперь начинало ныть всегда, когда он видит крысу.
Следом появляются высокая женщина, гора мускулов — июнь в календаре сексуальных пожарников — и несуразный сгорбленный паренек. Все они Риду знакомы.
Кирихара захлопывает дверцу и замирает. Инспектор Арройо что-то говорит ему, с такого расстояния выражения лица не разобрать. Веснушечка — боже, дай памяти, как его зовут — топчется, уткнувшись в телефон; Капитан Америка разминает грандиозные плечи, а большая начальница обводит периметр взглядом.
Вся эта вечеринка может значить только одно: Рид все-таки работает лучше людей Салима.
— Интересненько… — с удовольствием тянет Рид, откидываясь на сиденье. — О-о-очень и-и-интересненько!
Он чувствует легкое покалывание в воображаемой области мозга, которая отвечает за предвкушение скорой мести.
В прекрасном городе Джакарте каждый уголовник хранит под подушкой пистолет и списочек своих недругов, чтобы на ночь перечитывать и не забывать, кого при возможности нужно пристрелить. В каждом втором таком списочке каллиграфично было выведено имя Эйдана Рида.
Список самого Эйдана Рида был на редкость коротким — полтора мудака. Рид был отходчивым, легко злился, легко прощал, и чаще всего у него не было времени кого-то всецело ненавидеть: нужно было стащить побольше и удрать побыстрее.
Эллиот Кирихара ненависти, может, и не заслуживал, но он умудрился кидануть, разозлить, разочаровать и подстрелить Рида одновременно.
И, поудобнее устраиваясь на своем наблюдательном пункте, Рид знает: скоро Эллиот Кирихара сполна получит причитающееся.
* * *
В целом Николасу потребовалась почти неделя, чтобы выйти на их след, — а это значит, что над легендой для этих парней работали лучшие спецы. Кирихаре это не нравилось. Подвох в Джакарте поджидал за каждым углом… Тем более в местечке вроде этого.
Копы обосновались в недостроенном пятиэтажном здании, затерянном где-то на перекрестках дорог в буйных яванских лесах — те подступали к городу довольно близко. Удачная позиция — прямо рядом с Джакартой, но достаточно далеко, чтобы не быть на виду. Тем более это позволяло им не стесняться: Кирихара оценил ящики с оружием среди раскиданных матрасов, телевизоры с выведенной с городских камер картинкой и несколько канистр с бензином на случай, если понадобится быстро уничтожать следы.
Здесь тихо, грязно и опасно — именно так, как и должно быть на заброшенных стройках, где обосновались полицейские, оставшиеся без прикрытия. Кирихара быстрым взглядом оценивает пути отхода — не то чтобы у него большой опыт, но он быстро учится — и шансы, с которыми получится этими путями отхода воспользоваться. В принципе, если прошмыгнуть быстро…
— Приятно видеть вас при других обстоятельствах, — сдерживает обещание Арройо и улыбается самой вежливой из своих улыбок.
Лукман Перети, он же Юда Ваххаб, в одночасье переквалифицировавшийся из головореза в капитана особого отдела полиции, даже не встает с ящика, на котором сидит: просто поднимает на них взгляд, знакомый каждому американскому агенту за границей, — не то чтобы у Кирихары и в этом большой опыт: «Черт, американцы».
К его чести, вслух он этого не произносит.
Пара его людей маячит в зоне видимости, один сидит, подобрав по-турецки ноги, на матраце перед двумя ноутбуками. Масао. Гема. Без разницы.
Кирихаре сейчас все без разницы.
— Не надо любезничать, — говорит их капитан, не покупаясь на вежливость Арройо. — Или обсуждаем дела, или расходимся. Вы сказали, у вас есть важная информация.
Пока Арройо, все так же улыбаясь, рассказывает Юде самую горячую новость дня — вы только представьте себе, а оттиски-то… — Кирихара тревожно думает об Эйсе, оставленном внизу. Бирч, как всегда, самоустраняется из любого разговора, молча наблюдая со стороны и предоставляя Арройо вести беседу от лица агентов. Кирихара уже достаточно поработал с ними, чтобы понимать: она человек действия, не слова. Она не из тех агентов, которые разговорят или добудут информацию, втеревшись в доверие или запустив нужный крючок, — нет, она будет просто… Смотреть. Анализировать. А потом прикажет стрелять.
— Это все объясняет. — Юда задумчиво кивает. — Меня тоже удивило, когда оказалось, что оттиски в той машине. Не укладывалось в голове, почему Басир решился…
— Отправить их куда-то вместе с Эйданом Ридом, — заканчивает за него Арройо, — да, мы тоже об этом подумали. Но на самом деле мы до сих пор заинтригованы, — он щурится с