Если в наших жилах пульсирует тот же ритм вселенной – то почему мы уходим, а вселенная остаётся?
Эти люди, которые танцевали танец смерти. И смеялись ей в лицо. Всю жизнь.
-Что? – спросил Вейдер.
-Со мной что-то случилось, - ответил Люк. – Я даже не знаю, как это сказать. Я что-то очень важное понял, - он посмотрел на отца. – Но это так глупо…
-Что?
-Это просто глупо, - повторил Люк. – Этого быть не может.
-Что? – в третий раз терпеливо повторил Вейдер.
-Этот ритм… он сначала был в теле, а потом в голове. И голова… как будто сама начала думать. Мысли… ниоткуда. Даже не мысли. Понимание. Такого, о чём я раньше даже не знал. Поэтому даже не мог знать, что это можно понять… Я чушь несу?
-Ты знаешь, что нет.
-Чушь, потому что я не могу это выразить. Сам ещё не понимаю. Чёткие разрозненные картинки. А логически не выходит.
Он помотал головой.
-Это и есть тёмная сторона?
-И как ты себе это представляешь? – спросил Вейдер.
-Что?
-Тёмную сторону, светлую сторону.
-Я и что такое Сила-то, не представляю, - признался Люк.
-Вот-вот, - сказал Вейдер. – Думаю, пока хватит. Махаться, - пояснил он. – Если говорить всерьёз, то после того, как ты примешь душ и поешь. Терпеть не могу разговаривать с потными, голодными и тяжело дышащими людьми. Встретимся через час у тебя. Найдёшь дорогу?
-А я могу ходить один?.. – он вспомнил, что гвардейцев у его двери с утра не было.
-Да. С этого дня ты свободен.
-А Лея?
-Лея?..
Лея.
Первой неожиданностью было то, что император позвонил и осведомил её, что собирается нанести визит. Выразил надежду, что она уже встала, и у неё нет никаких запланированных неотложных дел. Лея, которая только что вышла из ванной и расчёсывала себе волосы, застыла от изумления.
-Какие неотложные дела могут быть у меня в замкнутом помещении?
-Утро, милочка, - сказал император на экране. – У женщины утром бывает много дел.
Тон был деловой. Констатация обыкновения жизни.
-Нет, - ответила Лея. – У меня нет особых планов. Но я собираюсь завтракать.
От невозможности ситуации в ней вспыхнул юмор.
-В общем, можете присоединиться, - сказала она. – Я не возражаю. Или вы по старости лет на диете?
Император хмыкнул.
-Хорошо, - ответил он. – Я присоединюсь.
Экран погас, а Лея, застыв посреди комнаты, рассмеялась. Щётка в одной руке, мокрые волосы в захвате другой. Сумасшедший дом.
Она спала одна, и спала плохо. И проснулась в отвратительном настроении. Душ помог. И как ни странно, помог звонок императора. Адреналин вымел скомканность снов. Адреналин – и любопытство.
Ещё она поймала себя на ощущении. На отсутствии ощущения. Она, кажется, не боялась императора.
Лея покачала головой, прошлась по комнате, допричёсывала волосы. Рассеяно заказала “стандартный завтрак”, как значилось на панели в меню. Когда император вошёл, стол был накрыт. Лея стояла около стола, с аккуратно убранными волосами, аккуратно одетая. Сплетя руки на груди.
“Мальчики” остались в коридоре.
Лея, прищурясь, разглядывала императора. Что говорить, старичок за собой следил. Просто-таки пахнущая свежестью и новизной многослойная одежда. Складчатое личико он тоже вымыл. Тщательно. И ёжик волос. Словом, император пришёл к ней весь новенький с иголочки, аккуратно вымытый и чуть ли не присыпанный рисовой пудрой. Новогодний подарочек…
Лея задним числом сообразила, что язвительность в сочетании с многочисленными уменьшительно-ласкательными суффиксами в её мысленной речи – признак её собственной неуверенности. Когда она это осознала, то успокоилась. Перестала играть с собой.
-Доброе утро, ваше величество, - сказала она, глядя в изучающие карие глаза императора. – Чай, кофе, молоко?
Император усмехнулся. Подошёл поближе.
-Насколько я понял, вы решили согласиться на моё предложение, - произнёс он. – Об ученичестве. Если судить по вашему вчерашнему сообщению.
-Да.
-Насколько это решение продиктовано желанием мести?
-А вам не всё ли равно? – спросила Лея сквозь зубы. Она не ожидала, что мотив будет лежать настолько на поверхности.
-Нет.
-Месть, гнев, ярость… - насмешливо начала Лея.
-… дурят голову и замутняют рассудок, - ворчливо закончил император. – Холодный разум – вот важный элемент любого решения. Холодный разум и общая природная предрасположенность.
-К тому, чтобы стать ситхом?
Император странно посмотрел на неё.
-Термин “ситх” ещё до конца не проявлен.
Теперь удивилась Лея.
-А вы кто такой?
-Император этой Империи, - ответил Палпатин. – Одарённый. Всё прочее нуждается в поправках и комментариях. И исторических справках. Позволите, принцесса?
Лея сначала не поняла, о чём это он. Потом увидела меленький кристалл у него на ладони.
-Лорд Вейдер вчера поздним вечером восстановил неоднократно стёртую память у Трипио и Арту. В памяти Трипио была эта запись. Можете считать это подделкой. Тем не менее, прослушайте.
Лея взяла. Удивлённо посмотрела на императора. Вставила в машину и прослушала.
После чего подошла к столу, не глядя, налила себе из кофейника кофе и залпом глотнула.
Кофе был живой кипяток. Лея схватилась за грудь и долго кашляла и дышала. Этот промежуток помог, поскольку отвлёк.
Император подошёл к ней, нагнулся, поднял с пола упавшую чашку. Включил режим уборки, и какой-то малюсенький механический паучок на тонких ножках быстро ликвидировал пятно на ковровом покрытии.
-То, что эту запись сделали не мы с лордом Вейдером, - сказал император, разгибаясь, - я доказать ничем не смогу. И даже не собираюсь.
Лея, всё держась за грудь, смотрела на императора. Её что-то поразило. Какое-то странное несоответствие, которое она не смогла сразу распознать. Когда император, продолжая движение, поставил кружку на стол, а потом придвинул стул, она поняла. Вопреки внешней дряхлости, он двигался, как молодой. Старики так не нагибаются. Да и вообще не каждый человек так нагнётся. Император непринуждённо и не сгибая колен, поднял кружку с пола, коснувшись пола рукой. Нигде не хрустнуло. Ни в ногах, ни в пояснице. И закончил он свой жест таким же экономным, молодым движением. Поворот налево – поставить чашку, поворот направо – подвинуть стул. Ничего сверхсложного. Но это надо было видеть. Так не двигаются старые люди. Такой гибкости у них просто не может быть.
-Три дня назад вы казались дряхлее,- вырвалось у неё.
-Не казался – был, - ответил император. Сел на стул. Откинулся на спинку и спокойно посмотрел на Лею. – Моя физиология зависит от состояния моего ума. Не присядете, принцесса?
Та села. Император придвинул к ней вторую чашку.
-Запейте.
Там был тёплый чай.
-Как странно, - сказала Лея. Почему-то это было настолько странно, что вытеснило из сознания слова её приёмного отца. Или сознание искало, за что можно ещё зацепиться? – Вы… другой.
Она не смогла бы объяснить внятно, что она имела в виду. Помог император.
-Я не притворяюсь, - сообщил он. Взял ломтик хлеба и с поистине артистической пластикой стал намазывать на него масло. – Я всю жизнь кого-то да играю, - суховато произнёс он. – То киллера, то обывателя, то учёного, то политика. Каждый образ – это ещё и человек. Я выдумываю человека со всем его комплексом мыслей, возможностей и привычек, а затем им становлюсь. Вместе с комплексом мыслей, возможностей и привычек. А также движений и жестов. Как великий канцлер Палпатин имел слабое представление о профессиональных боевых навыках воина со стажем, так это по наследству передалось императору Палпатину… - он посмотрел на неё, хмыкнул. Закончил процесс намазывания масла на хлеб, налил себе чаю, откусил кусок и запил глотком. – Кстати, рекомендую,- сказал он, кивнув на стол. – На флагмане все продукты высшего качества.
Принцесса заворожено наблюдала за его движениями. Простые движения завтракающего человека. Экономны и точны, как в бою. И оттого красивы.
-Наверно, мир сошёл с ума, - вдруг сказала Лея. Оно устало положила локти на стол и облокотилась о них. – Я уже мало чего понимаю.