– Я очень хотел бы посмотреть образцы вашей работы, – сказал Таг, и Хэнсу знаком попросил младшего сына помочь ему подняться.
– Увидите, сэр Питер. Увидите.
Музей слоновой кости был устроен в некотором отдалении от главного дома.
Крытым переходом они медленно прошли по садам, медленно – чтобы не затруднять старика. Хэнсу семенил мелкими шажками, с трудом.
Он остановился покормить рыбок в одном из декоративных прудов. Вода вскипала от рыбы, алчно бросающейся на корм, старик ласково улыбался.
– Жадность, сэр Питер. Где бы мы с вами были без жадности?
– Здоровая жадность – горючее капиталистической системы, – согласился Таг.
– Мы с вами богатеем благодаря тупой, бессмысленной жадности других людей, не так ли?
Таг согласно наклонил голову, и они пошли дальше.
У входа в музей тоже стояли охранники в полувоенных мундирах и серебряных шлемах. И не спрашивая, Таг понял, что охрана здесь постоянная.
– Отборные люди, – заметил его взгляд Хэнсу. – Я доверяю им больше, чем современным электронным приборам.
Чэнгун на мгновение отпустил руку отца и набрал код доступа на контрольной панели системы сигнализации; массивные резные двери автоматически раскрылись. Чэнгун пропустил всех внутрь.
В музее не было окон, не было естественного освещения, а искусственное было устроено мастерски. Кондиционеры поддерживали нужную влажность для сохранения и защиты слоновой кости. Зашипела пневматика, и резные двери закрылись.
Таг сделал три шага в просторный вестибюль и резко остановился. Он смотрел на витрину в центре мраморного пола.
– Узнали? – спросил Хэнсу.
– Да, конечно, – кивнул Таг. – Видел однажды, очень давно, во дворце султана Занзибара еще до революции. С тех пор многие гадали, что с ними стало.
– Да. Я приобрел их после революции 1964 года, когда султана изгнали, – подтвердил Хэнсу. – Мало кто знает, что они у меня.
Стены помещения были выкрашены в голубое, в особенный молочно-голубой цвет африканского неба, подобранный с тем, чтобы лучше показать и подчеркнуть размеры двух слоновьих бивней – да и размеры вестибюля преследовали ту же цель.
Длина каждого бивня превышала десять футов, основание в обхвате толще девичьего стана. На конце каждого бивня – арабская надпись, сделанная сто лет назад чиновником султана Баргаша и удостоверяющая вес бивня, когда тот прибыл на Занзибар. Таг прочел: более тяжелый бивень весил 235 фунтов, второй на несколько фунтов меньше.
– Сейчас они легче, – предвидел его вопрос Хэнсу. – Общая усушка – двадцать два фунта, но по-прежнему нужны четверо мужчин, чтобы перенести один из них. Подумайте о могучем животном, которое их носило.
Это были самые известные из существующих бивней. Таг изучал историю Африки и знал историю этих удивительных объектов.
Эти бивни сто лет назад добыл на южных склонах Килиманджаро раб по имени Сенусси. Хозяином раба был негодяй, которого звали Шунди, один из самых жестоких и гнусных рабовладельцев и торговцев слоновой костью на всем африканском побережье, а ведь эти края были известны жестокостью работорговцев.
Впервые встретив слона, Сенусси благоговейно замер, не решаясь убить его. Опираясь на кремневый мушкет, он несколько часов с уважением разглядывал удивительное животное, прежде чем набрался храбрости, чтобы подойти и послать ему пулю в сердце.
Как потом рассказывал хозяину Сенусси, самец пробежал всего сто шагов и упал. Это был очень старый слон, у него стерлись даже четвертые, самые дальние коренные зубы, и он стоял на пороге медленной голодной смерти в старости.
Туловище у него было не слишком большое, но шея и плечи несоразмерные, чтобы носить огромную тяжесть. Сенусси видел, что слону, чтобы пойти, приходилось поднимать голову и вытаскивать из земли вонзившиеся бивни.
Когда Шунди вынес эти бивни на рынок в Занзибаре, они вызвали сенсацию среди купцов, привыкших иметь дело с крупными бивнями. Султан купил эту пару у Шунди за тысячу фунтов стерлингов – огромную по тем временам сумму. Таг впервые увидел их во дворце преемника султана над гаванью Занзибара.
Теперь он с благоговением рассматривал их, даже погладил, скользя взглядом по массивным дугам, почти встречавшимся у него над головой. Легендарное сокровище. Для Тага эти бивни отчего-то воплощали историю и душу всего Африканского континента.
– Теперь позвольте показать вам остальную часть моей маленькой коллекции, – сказал наконец Нинь Хэнсу и мимо колоннообразных бивней провел гостя в проход, искусно скрытый в конце вестибюля.
Внутренность здания представляла собой лабиринт тускло освещенных коридоров.
Пол покрыт темно-синим уилтоновским ковром, мягким, глушащим шаги. Стены того же цвета, вплотную к ним по обе стороны от прохода – витрины с экспонатами.
Пропорции каждой витрины рассчитаны с учетом помещенного в нее предмета. Освещение витрин устроено так, чтобы каждое сокровище демонстрировало все свои детали и словно плыло в воздухе независимо от тусклого окружения.
Вначале шли предметы культа и святыни. Библия в переплете из слоновой кости с драгоценными камнями и двуглавым орлом Российской империи.
– Петр Великий, – сказал Хэнсу. – Его личная Библия.
Далее копия Торы, коричневый пергамент, навернутый на цилиндр из слоновой кости и помещенный в ящик из того же материала, с вырезанной на нем звездой Давида.
– Добыта в большой синагоге в Константинополе, когда синагогу разрушили по приказу императора Феодосия, – объяснил Хэнсу.
Среди других сокровищ были иконы в окладах из слоновой кости, с бриллиантами и индийскими статуэтками Вишну; Коран в крышках из золота и слоновой кости; древние статуэтки Святой Девы и святых, все вырезанные из слоновой кости.
По мере продвижения в глубь тускло освещенных коридоров природа предметов становилась все более мирской и даже языческой. Множество женских вееров, гребней и ожерелий из Древней Греции и Рима, необыкновенный предмет в форме двухфутовой скалки с вырезанной на одном конце головой петуха.
Таг не узнал его, и Хэнсу без всякого выражения объяснил:
– Он принадлежал Екатерине Великой из России. Врач убедил ее, что слоновая кость – лучшее средство от сифилиса. Это фаллоимитатор из слоновой кости, сделанный по рисунку самой императрицы.
Иногда Хэнсу приказывал сыну открыть одну или две витрины, чтобы Таг мог взять предмет в руки и рассмотреть его внимательнее.