Таг отбросил расшитый халат, который выложили для него девушки, и выбрал темный костюм с Сэвил Роу [40] с рубашкой «Тернбулл и Ассер» [41] и галстуком Марилебонского крикетного клуба [42] , выглаженными его лакеем.
«Яркая одежда делает меня похожим на клоуна. Старый Хэнсу знает это, поэтому и пытался меня в нее нарядить».
В назначенное время его ждал молодой Чэнгун. Он бегло оглядел костюм Тага, но его лицо не изменилось.
«Съели? – подумал довольный Таг. – Я не вчера родился».
Они прошли по крытому переходу, останавливаясь, чтобы полюбоваться лотосами, водяными лилиями или рододендронами, свернули под арку, убранную голубыми цветами глицинии, и перед ними неожиданно открылся главный дом.
Поразительное сооружение из безупречного белого мрамора, с изразцами на фризах и карнизах, современное и в то же время классическое, словно неподвластное времени.
Таг продолжал спокойно идти, чувствуя разочарование сопровождавшего его молодого человека. Чэнгун ожидал, что Таг, как и другие посетители, удивленно разинет рот.
Сам патриарх Нинь Хэнсу был очень стар, старше Тага на десять с лишним лет. Кожа сухая и морщинистая, как у мумии Рамзеса II в Каирском музее, с которой сняли пелены, и покрыта старческими пятнами. На левой щеке родинка размером и цветом с ягоду шелковицы. У китайцев распространено суеверие, будто волосы, растущие на родинке, приносят удачу, и Нинь Хэнсу никогда не срезал их. Пучок волос серебряной кисточкой свисал с его подбородка на шелковую желтую рубашку простого покроя.
«Где же драконье великолепие, которым он пытался меня поразить?» – подумал Таг, пожимая старцу руку. Рука сухая и холодная, кости легкие, словно птичьи.
Хэнсу высох от старости, только его глаза оставались блестящими и свирепыми. Таг подумал, что такие глаза могут быть у гигантского варана-людоеда с острова Комодо.
– Надеюсь, вы хорошо отдохнули с дороги, сэр Питер, и вам удобно в моем доме для гостей.
Голос тихий и сухой, словно ветер, шелестящий в осенних листьях, английский язык безупречен.
Они обменивались любезностями, разглядывая и оценивая друг друга. Это была их первая встреча. Все предыдущие переговоры Таг вел через старших сыновей.
Все они тоже присутствовали, стояли за отцом – три старших и младший, Чэнгун.
Хэнсу птичьим взмахом сухой худой руки по очереди, в строгой очередности по возрасту вызывал их, и они вежливо здоровались с Тагом.
Потом Чэнгун помог отцу сесть в мягкое кресло лицом к саду. От Тага не ускользнуло, что эта честь оказана не старшим братьям, а самому младшему. И хотя братья не переглянулись и ничего не сказали, Таг чувствовал в этом сладком горном воздухе соперничество и ревность до того отчетливо, что чуть ли не ощутил их вкус. Разглядывая семью, он собирал ценные сведения.
Слуги принесли жасминовый чай в таких тонких чашках, что Таг видел сквозь фарфор очертания своих пальцев. Он узнал рисунок из желто-белых листьев, такой тонкий и слабый, что едва заметишь. Эти чашки – шедевр китайского гончара, жившего в пятнадцатом веке, в правление одного из императоров династии Мин.
Таг отпил глоток. А потом, словно собираясь поставить чашку на лакированный столик, выронил ее. Чашка ударилась о кедровую древесину пола и разлетелась на сотни драгоценных осколков.
– Прошу прощения, – извинился Таг. – Я очень неловок.
– Ничего страшного. – Хэнсу великодушно наклонил голову и жестом велел слуге убрать осколки. Приступая к работе, слуга дрожал. Он чувствовал гнев хозяина.
– Надеюсь, это не слишком ценная вещь? – спросил Таг, испытывая хозяина, стараясь вывести его из себя, расплачиваясь с ним за уловку с одеждой. Рассерженный человек с ненавистью в сердце теряет способность рассуждать здраво. Таг ожидал реакции Хэнсу.
Оба знали, что Таг прекрасно сознает, сколь драгоценна была эта чашка.
– Уверяю вас, сэр Питер, она не имеет никакой ценности. Просто безделушка. Забудьте о ней, – настаивал старик, но Таг видел, что разозлил его. За этой высохшей маской с пучком волос на щеке скрывался человек страстный. Однако старик показал класс, стиль и выдержку. Достойный соперник, решил Таг. Он прекрасно сознавал, что доверия между ними быть не может, только взаимная выгода и деловое партнерство, возможно, временное, БОСС и «Удачливого дракона».
Разбив чашку, он получил временное преимущество над патриархом. Он вывел его из равновесия.
Старик допил чай из своей чашки, точно такой же, какую разбил Таг, и повелительным жестом протянул руку.
Один из слуг, поклонившись, вложил ему в руку шелковый платок. Хэнсу старательно вытер чашку, завернул ее в шелк и протянул Тагу.
– Примите этот дар, сэр Питер. Надеюсь, наша дружба окажется не столь хрупкой, как эта маленькая чашка.
Таг решил, что Хэнсу восстановил равновесие. Ему оставалось только принять экстравагантный подарок и тем самым признать, что потерял лицо, получив эту тонкую отповедь.
– Я буду ценить этот дар как знак великодушия и щедрости дарителя, – сказал он.
– Мой сын Чэнгун, – старик указал на Чэнгуна легким движением птичьей руки с голубыми жилками, – сказал, что вы хотите осмотреть мое собрание слоновой кости. Вы тоже собираете слоновую кость, сэр Питер?
– Нет, но меня интересует все, что имеет африканское происхождение. Льщу себя надеждой, что знаю об африканском слоне больше обычного среднего человека. И знаю, как высоко ваш народ ценит слоновую кость.
– Поистине, сэр Питер, никогда не спорьте с китайцами об действенности их амулетов, особенно из слоновой кости. Всем нашим существованием управляют астрология и предсказания будущего.
– Отсюда «Удачливый дракон»? – предположил Таг.
– Совершенно верно. – Хэнсу улыбнулся; его пергаментная сухая щека, казалось, вот-вот разорвется. – У дракона при моих воротах клыки из чистой слоновой кости. Я всю жизнь в плену очарования слоновой кости. Свою карьеру я начал в мастерской отца, резчиком по кости.
– Да, я знаю, что нэцкэ с вашим личным клеймом стоит не меньше, чем резьба знаменитых древних мастеров, – сказал Таг.
– А, я делал их, когда у меня была твердая рука и верный глаз. – Хэнсу скромно покачал головой, но не стал отрицать ценности своих творений.
– Я очень хотел бы посмотреть образцы вашей работы, – сказал Таг, и Хэнсу знаком попросил младшего сына помочь ему подняться.
– Увидите, сэр Питер. Увидите.
Музей слоновой кости был устроен в некотором отдалении от главного дома.