И конечно же рубашка с характерным стоячим воротом. Такую носили только мэтры военных академий и паладины! Встретившись с таким мужчиной на улице, ошибиться и не узнать в нем ректора академии могла только какая‑нибудь придворная клуша, замечтавшаяся о новом платье… или она, размышляющая о собственных трусиках.
Думая об этом, Арлин, стиснув зубы, прочертила взглядом на груди мужчины дорожку плотно застегнутых пуговиц, невольно остановившись на последней. Той, что была под самым горлом и будто бы выпала из петлички… Или мужчина сам расстегнул ее совершенно случайно.
Этот простой, совершенно пустяковый факт заставил девушку замереть и чуть нахмуриться. Она не могла отвести взгляда от этой детали, которая так выбивалась из общего строго‑идеального образа главы колдовской академии. А затем Арлин невольно стала рассматривать загорелую кожу мужчины, слишком резко контрастирующую с цветом ткани, потом перескочила взглядом на острый кадык… который вдруг дернулся, словно его хозяин то ли разозлился, то ли сглотнул ком в пересохшем горле.
Девушка вздрогнула, быстро моргнув, и подняла глаза. Она опасалась, что ее постыдный, слишком очевидный интерес оказался замечен.
Но нет. К счастью, ректор как раз в этот момент отвернулся, проходя к своему столу.
– Так что вы здесь забыли, сьера? – сказал он, не поворачиваясь к ней лицом. Сцепил руки за спиной и спокойно прошел в другой конец кабинета, где располагался высокий, закрытый на ключ шкаф. – Мне казалось, мы с вами договорились, что вы исчезаете с территории академии, словно вас и не было.
Арлин проследила за его четкими движениями, невольно отмечая сильный разворот плеч и едва касающиеся камзола длинные каштановые волосы.
Волосы, которые на солнце отдавали медью…
Да… она прекрасно помнила, как выглядели они на солнце, когда мужчина изумленно наклонял голову, глядя на нее и ее трусики…
– Вот как? – вспыхнула она при этом воспоминании, а еще от колких слов. – Исчезаю, прямо словно меня и не было? А я‑то думала, что вы просто уведомили меня, что на территории Вечерней академии запрещено находиться тем, кто не является студентом или студенткой этого со всех сторон замечательного учебного заведения!
Девушка старалась говорить спокойно, но выходило не очень хорошо. У нее внутри словно нарочно вспыхнуло и с каждым словом нового ректора разгоралось все сильнее какое‑то колючее чувство, вроде раздражения.
Арлин встряхнула головой, и ее короткие волосы, чуть прикрывающие уши, упали на глаза. Она погрузила в них ладонь, пытаясь успокоиться, и перекинула назад волнистые пряди цвета яркого красного дерева.
Очень необычный цвет для человека. И большинство из тех, кто когда‑либо сталкивался с Арлин, считали, что они окрашены. Только она одна знала, что это не так. Насыщенный красный цвет был подарком от ее предков. Вместе с ядовитой кровью и прочим букетом сюрпризов, раскрывать тайны которого не стоило никому.
– А вы, значит, студентка? – переспросил мужчина и резко развернулся, взглянув будто прямо внутрь нее.
Девушка поежилась. Стоило признать – говорить было гораздо легче, когда он не смотрел вот так. Казалось, его жгучие огненно‑карие глаза сдирают с нее кожу… или одежду.
– Нет, не студентка, – вынуждена была признать Арлин.
Мужчина склонил голову набок, будто в насмешку.
Девушка выдохнула. Почему ей казалось, что беседа двух незнакомых людей не должна проходить вот так? Словно идешь по колдовскому полю, где под тонким слоем земли спрятаны разрывные ловушки паладинов.
А ведь она еще даже не начала рассказывать ему свою легенду!
Арлин поежилась. Голое тело под шерстяной робой страдало и потело. Ужасно хотелось раздеться, содрать с себя это пыточное приспособление и вздохнуть полной грудью…
Но ректор, чьего имени она до сих пор не знала, вряд ли оценил бы такой фокус.
“Впрочем, может, и оценил бы…” – почему‑то подумала она и снова встряхнулась, слегка покраснев.
Прежде с ней не случалось подобных казусов. Но рядом с этим типом в голове будто сами собой появлялись совсем уж дурацкие мысли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я пришла претендовать на должность преподавателя вашей академии, мэтр… – подняв голову и выпрямившись, проговорила Арлин. А затем уверенно взглянула в жгучие глаза мужчины напротив.
На его лице на короткий миг отобразилось удивление. В следующее мгновение он снова скользнул по ней тем самым тяжелым взглядом, вызывающим дрожь до кончиков пальцев, и только через несколько секунд вернулся к глазам, ответив:
– Мое имя Рейнар Рес. Могу ли я поинтересоваться вашим?
Арлин громко сглотнула, словно он задал ей не простой вопрос, а спросил нечто совершенно неприличное.
– А мое – Арлин Вейер.
Рейнар кивнул, снова надевая на себя официально‑отстраненное выражение лица.
Девушке полегчало.
Ненадолго.
– На какую же должность вы претендуете, сьера Вейер? – продолжал он.
– На должность историка и классификатора монстров Разрыва, мэтр Рес, – отчеканила та давно заученную фразу.
Ректор выглядел удивленным.
– Вы уверены, что у вас хватит квалификации?
И он явно думал в этот миг о том, что для преподавателя подобного профиля она слишком молода. Арлин была худой и высокой девушкой с узким лицом и немного кукольными чертами, обрамленными маленьким облаком красных волос. Со стороны ей можно было дать не больше восемнадцати лет, а то и меньше, хотя на самом деле ей давно перевалило за двадцать пять.
Впрочем, и этого возраста явно было недостаточно. Однако, Рейнару Ресу было неизвестно, что Арлин знакома с монстрами Разрыва гораздо лучше, чем кто‑либо другой. И именно она – прекрасная кандидатура на эту должность.
Впрочем, открывать все карты девушка и не планировала.
– Абсолютно уверена, – кивнула она невозмутимо. – Если бы вы позволили мне приступить к испытаниям, я с удовольствием доказала бы вам свою компетентность в этом и… других интересующих вас вопросах.
“…и других интересующих вас вопросах…”
“О, боги…”
Почему‑то раньше, когда она произносила эту фразу, чтобы устроиться на то или иное место работы, слова никогда не звучали из ее уст настолько провокационно. И она не делала таких многообещающих пауз.
Какого тролля она сделала ее сейчас?..
Или ей вообще это все мерещится?..
“Может, это потому, что он видел мое нижнее белье, и я до сих пор не могу выкинуть это из головы?..” – прикусив губу, подумала девушка. “Сумасшествие какое‑то…”
“Мне все это наверняка чудится!..”
Однако в этот самый момент Арлин показалось, что по лицу Рейнара скользнула, тут же исчезнув, дерзкая улыбка, как будто ее намек он прекрасно уловил.
От этого видения, которое уже через секунду совсем перестало быть похожим на реальность, девушка стремительно покраснела.
– Хорошо, – снова кивнул ректор и с едва заметными нотками веселья в голосе добавил: – Вы знаете, что должны пройти Черную Проверку, не так ли?
Арлин вздрогнула.
Рейнар посмотрел на ее мантию. Очевидно, прямо сейчас он представлял, как будет ее задирать, чтобы добраться до точки напротив сердца…
И как теперь убеждать его, что она – благочестивая послушница, если он видел ее бесстыдно переодевающейся в кустах?!
– Знаю, – хрипло ответила она. – И готова пройти проверку, – добавила, сжав в кармане пузырек с ложной кровью. – Если у вас есть для этого время, конечно же…
Мужчина на миг замер, словно в нерешительности. На его лице и в глубине желтоватых глаз едва заметно скользили какие‑то эмоции, которые Арлин никак не могла прочитать.
А затем он просто развернулся, открыл дверцы того самого большого и мрачного шкафа, что стоял в конце кабинета, и достал оттуда небольшой саквояж. Поставил его на широкий каменный стол в самом центре помещения и раскрыл, достав новый, тщательно упакованный набор инструментов. Выудил оттуда тонкое лезвие с серебрянной ручкой в форме хвоста русалки и такое же серебряное блюдце‑подставку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})