Мы же пока имели такую возможность, чем без промедления и воспользовались. Волна, утопившая орочью орду и ударившая в постамент главного «минотавра», успела лишь промочить нам ботинки, но темп, которым прибывала вода в святилище, не позволял больше задерживаться под землей. Освещая путь световым кристаллом, мы сигали через три ступеньки и чувствовали, как неумолимо возрастает давление воздуха в узкой лестничной шахте. Ее конец был скрыт во мраке, но зуд и постреливание в ушах явственно намекали на то, что впереди нас ждет или непроницаемая дверь, или, не дай бог, и вовсе глухой тупик. Вода двигалась по шахте, как поршень по шприцу, и потому трудно было сказать, что при неудачном исходе нас угробит: отсутствие жабр или неприспособленность к убийственному атмосферному давлению.
Все-таки дверь, а не тупик… Толстенная деревянная дверь, почти один в один похожая на окованный железом орочий щит. Заполняющая шахту вода отрезала нас от доносившегося снизу гвалта, что позволяло расслышать шипение воздуха, рвущегося наружу через дверные щели и скважину врезного замка. Будь он не заперт, дверь уже открылась бы от чрезмерно возросшего давления. Поэтому я как бежал, так, не останавливаясь, и влепил пулю прямо в замок, вышибив тот с изрядной частью косяка. Гадать над тем, что ждет нас по выходе из шахты, было некогда. Даже околачивайся там очередная орава монстров, чихать мы на них хотели. За нами ревело куда более грозное чудовище, готовое сожрать всех без разбора в придачу с городом и его окрестностями.
Лишенная запора дверь распахнулась, и мы с Викки выскочили из шахты, словно пульки из дула пневматического ружья. После чего были сбиты наземь ударившим нам в спины гейзером и окачены с ног до головы соленой водой. Можно сказать, нам повезло: Морган решил слить в Черную Дыру теплый океан, а не Северный Ледовитый. Хотя, по существу, велика ли разница, в каком из них утонуть при ныряния с километрового водопада?
Выход из подземного святилища на поверхность располагался в какой-то деревянной постройке, похожей на невысокую башню. Определили мы это, когда оказались уже за ее пределами, вынесенные волной через распахнутые ворота прямо на площадь, подобно выплеснутым из ведра утопленным котятам. У настигшего нас потока попросту не осталось сил волочить по мостовой двух человек, и он растекся вширь, теряя прежний напор, но отнюдь не иссякая. Гейзер внутри башни продолжал бушевать, а напор изливающейся из нее воды усиливался прямо на глазах.
Утираясь и отплевываясь, мы поднялись с булыжников и, хлюпая ботинками по воде, отбежали подальше от бурлящей рядом с нами стихии. И лишь тогда позволили себе осмотреться и решить, в какую сторону бежать дальше.
Как известно, причиной библейского Потопа послужил сорокадневный ливень, ниспосланный на Землю самим Господом, надумавшим покарать многогрешное человечество. Мотивы, что подвигли креатора Платта устроить нам и сицилийцам аналогичную кару, были в целом сродни мотивам Всевышнего, но технология исполнения наказания разительно отличалась. Вместо хлябей небесных Морган разверз под нами земную твердь, отчего ход нашего наводнения протекал на несколько порядков быстрее ветхозаветного. Да и выглядел этот потоп гораздо эффектнее, нежели монотонно льющий с неба дождь.
Гейзер, что бурлил рядом с нами, был отнюдь не единственной приметой надвигающегося катаклизма. Когда мы выбрались из святилища, город уже натуральным образом трещал по швам от яростно прущей из-под земли воды. Она подмывала фундаменты зданий, шутя разваливая даже непоколебимые на вид постройки. Трещины одна за другой прорезали булыжные мостовые, выпуская на поверхность все новые и новые фонтаны. Порой те вздымались высоко над крышами домов и подбрасывали в небо всевозможный хлам. Теплые океанские воды и холодный климат этого участка Утиль-конвейера породили туман, сгуститься которому правда препятствовал не утихающий порывистый ветер. Он же носил теперь вместо снега соленую водяную пыль – предвестницу готового вот-вот разлиться здесь океана.
Площадь, на которую нас занесло, была определенно центральной площадью города. Справа от нас возвышалась ратуша, оказавшаяся при внимательном рассмотрении уменьшенной неточной копией Кельнского собора без крестов. Вряд ли их сбили орки – судя по всему, такова была изначальная задумка здешнего креатора (именно отсутствие на здании религиозной символики позволило мне предположить, что перед нами все-таки правительственное учреждение, а не храм). В остальном сходство прослеживалось лишь в общих чертах. Мощный фасад с выбитым мозаичным окном был обрамлен по краям двумя высокими готическими башнями-колокольнями. Само здание ратуши было вполовину ниже их. В центре его двускатной крыши торчала третья башня с высоким шпилем – часовая. О ней я уже упоминал – это на ее покосившийся шпиль я обратил внимание при первом осмотре заброшенного города с окраины.
Замеченные мной оттуда же особняки местной знати располагались по периметру площади, залитой водой уже по щиколотку. Как я опять-таки ранее упоминал, поселение было выстроено в чашеобразной впадине, поэтому вырывающаяся из недр стихия планомерно стекалась от окраин к центру, прибывая с катастрофической скоростью. В настоящий момент город походил на опущенный в воду мелкоячеистый дуршлаг. Отправленный на утилизацию океан проникал в него через тысячи отверстий, не оставляя никакой надежды на то, что эта «посудина» удержится на плаву.
Вопреки тому что мы с Викки очутились в самом неудачном для жертв потопа месте, близость ратуши не позволила нам пасть духом. Когда вода заполнит котловину, перельется через городские стены и водопадом хлынет с яруса, ратушная крыша теоретически должна была остаться над водой. Вместе с тюрьмой, расположенной на противоположной от обрыва окраине, и пожарной каланчой. Я прикинул, что оба этих высотных сооружения будут затоплены в лучшем случае лишь до половины. Идеальным местом для спасения могла бы стать отдаленная от пропасти тюрьма, разрушить которую не сумело бы и цунами. Вот только нам при всем желании не добраться до нее против течения бегущей по улицам и вдобавок прибывающей воды. Достичь каланчи было куда реальнее, но сама она выглядела слишком уж неустойчивой, а если у нее в фундаменте еще пробьется гейзер, башне и подавно не выстоять.
Выбора у нас не имелось, и мы, промокшие и жалкие, словно пассажиры тонущего «Титаника», рванули к ратуше. Хромоногой Викки пришлось вновь опереться о мое плечо, поскольку ковылять по воде было для нее вдвойне тяжелее. К тому же под ногами постоянно путался плавающий мусор, сносимый водяными потоками на площадь со всего города. Благо идти пришлось недалеко – сотни полторы шагов, – и дорога к спасительной ратуше не отняла у нас много времени. Чего нельзя было сказать о силах. Они таяли, словно сугробы, что в прибывающей теплой воде растворялись без остатка за считаные минуты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});