– Ваша сестра, королева Шотландии, много болела, сир. Судя по всему, она была рада видеть свою племянницу.
– А вы, без сомнения, рады были бы прибрать королевство к рукам. – Генрих холодно улыбнулся. – Не забывайте только о своих прямых обязанностях графа Честера. А там, может быть, придет время, и вы станете королем Шотландии.
Джон слегка поклонился. Это позволило ему не встретиться глазами с королем. Он пробормотал что-то, что вполне могло быть принято за согласие. К его великому облегчению, люди, жаждавшие королевского внимания, расценили это как прощание. Еще раз поклонившись, Джон удалился. Ему совершенно не понравился оборот, который приняла беседа. Кроме того, нужно было скорее возвратиться в Фозерингей и сообщить Элейн о болезни отца.
X
Замок Криссет. Апрель 1237
– Я ни дня больше не проведу под одной крышей с этой женщиной! – Гневно сверкнув глазами, Сенена повернулась к мужу.
Граффид внимательно посмотрел на нее.
– Побойся Бога, женщина! Я не позволю тебе так со мной разговаривать. Если я сказал, что она останется, значит, она останется!
Под узкими окнами главной башни замка Криссет море яростно сражалось со скалами. Клокочущие валы, накатывая с юго-запада, врывались в бухту и покрывали пеной пески. Казалось, дожди всего мира собрались над замком и с силой обрушились с небес. Мощный порыв ветра метнулся в сторону гор, увлекая за собой бело-красный флаг. Серые тучи окутывали горы и дорогу на Эрири.
– О нет! – Сенена всплеснула руками. – Я во всем подчинюсь тебе, мой господин и муж. Но только не в этом!
Придерживая подол шерстяного платья, она быстро проследовала в противоположный угол комнаты. Изящество движений еще не вернулось к ней после рождения ребенка. Она была высокой, статной женщиной, почти такого же роста, как ее муж, и, когда она выходила из себя, ее характер становился почти таким же невыносимым.
– Ты сделаешь так, чтобы она как можно скорее убралась отсюда! Подальше от Гвинеда и от Уэльса. Ты слышишь меня?
Граффид присел на край кресла и опустил локти на колени. Сомкнув пальцы в замок, он устало положил на них подбородок и внимательно взглянул на жену.
– И что же ты мне предлагаешь сделать с ней?
– Отошли ее отсюда подальше! Пусть она едет обратно к твоей сестре. Ведь именно этого она хочет.
Граффид нахмурился.
– Она не может отправиться к Элейн. Лорд Честер прикажет арестовать ее. Она не может вернуться к своей семье – они никогда не примут ее. Кроме того, они поклялись в том, что ее ждет кровавое возмездие за смерть Сенидда.
Эти слова заставили Сенену содрогнуться.
– Но ведь так было всегда: око за око, зуб за зуб. Зачем ты приказал привезти ее сюда?
– Ради памяти Эиниона. Она всегда верно служила ему.
Сенена покачала головой.
– Здесь ты ошибся. Ведь служит-то она Элейн. Все, что она сделала той ночью и что подсказал ее извращенный ум, она сделала для Элейн. И только для нее.
Граффид поднял брови.
– Мне казалось, такая преданность похвальна.
– Может быть, – согласилась Сенена. – Но не тогда, когда эта женщина живет с нами под одной крышей, а Элейн находится за сотни миль отсюда. Ее преданность слишком фанатична и слишком опасна. Я требую, чтобы она убиралась!
Граффид закрыл лицо руками.
– И кто же скажет ей об этом?
– Ты! – Сенена произнесла это слово, будто приговор.
– А что, если она проклянет нас, как прокляла Джона?
Сенена затихла. Несмотря на толщину каменных стен, она чувствовала, как отчаянно налетал на них ветер. Где-то высоко над этим нескончаемым воем послышался жалобный крик чайки. Сенена вздрогнула. Она была уверена, что это недобрый знак.
– Тогда в ответ на ее проклятие мы прикажем сбросить ее в море, – сказала она, расправив плечи.
Граффид побледнел.
– Боже сохрани! Ты с ума сошла, женщина? – Он поднялся с кресла. – Я запрещаю тебе говорить с ней. Ни слова, слышишь? Я сам.
Вдруг дверь распахнулась за его спиной.
– Разве я посылал за кем-нибудь? – спросил он, оборачиваясь. Прежде чем он успел договорить, в дверях появилась Ронвен. Она куталась в клетчатый плащ, волосы были покрыты белым платком, какие носят женщины в горах Уэльса.
Тусклый свет падал на бледное, искаженное мукой лицо.
У Сенены пересохло во рту. Что могла услышать Ронвен? По-видимому, ничего. За окнами свирепствовала буря, и волны крушили скалы. Но кто знает, какими способностями обладает эта женщина? Сенена неловко улыбнулась, стыдясь собственного лицемерия.
– Добро пожаловать, леди Ронвен!
– Не лгите мне, принцесса. Вы рады мне не больше, чем ворону на свадебном пиру. Женщина, чьи руки обагрены кровью, нигде не будет желанным гостем. Поверьте мне, я прекрасно знаю об этом. Но вам нечего бояться: ваш муж спас мне жизнь, он всегда был мне другом.
Хромая, Ронвен прошла к огню. Пламя беспокойно мерцало; ветер, врываясь в камин, разбрасывал по полу искры. Когда оруженосец Граффида спиливал кандалы с ее лодыжек, лезвие выскользнуло из его окоченевших пальцев и глубоко вонзилось ей в ногу. Рана гноилась и, несмотря на усилия врача, никак не заживала.
Не дожидаясь приглашения, Ронвен опустилась в кресло Сенены и откинулась назад. Ее веки сомкнулись на мгновение, когда пульсирующая волна обожгла рану и хлынула к колену. Стиснув зубы, она мрачно ухмыльнулась. Пальцы Граффида были скрещены, он стыдливо прятал руки за спиной.
– Без сомнения, вы хотите, чтобы я убралась отсюда.
Граффид опустил глаза и принялся разглядывать пол.
– Люди моего отца скоро будут здесь. Это только вопрос времени.
– Но вы ведь не отдадите меня им? – Она не сводила с него глаз.
– Разумеется, нет. Но вы будете в опасности, пока не покинете Уэльс. Кровная месть страшна, вести о ней долетают до самых отдаленных уголков, и вы знаете это не хуже меня.
– И вы сомневаетесь, что моя магическая сила защитит меня? – Она зловеще усмехнулась. – И правильно. Люди верят, что я сбежала из амбара, обернувшись совой, но вы-то знаете правду. У меня нет никакой магической силы. Повадки раненой кошки – это все, что у меня есть, – задумчиво сказала она.
– Но ведь вы вызвали Эиниона с того света, – заговорила Сенена. – В Гвинеде все об этом только и говорят.
– Эинион пришел, потому что сам хотел этого. – Ронвен покачала головой. – Однако колдовство действительно свершилось той ночью, и магическая сила вырвалась наружу. Но это была не моя сила.
– Но чья же тогда? – прошептала Сенена.
– Элейн, разумеется. – Ронвен торжествующе взглянула на нее. – Разве вы еще не поняли? Вся эта магическая сила исходит от нее.
Тишина надолго воцарилась в комнате.