совершаете огромную ошибку. Мы покатаемся по округе, пока нам не позвонит ваш дядя. А потом вы отведете нас к желчи.
Нейт вцепился в мою руку.
– Нет. Я не позволю тебе это сделать, Сара.
Я присела на корточки перед его креслом на колени и взяла его ладони в свои.
– Я знаю, что делаю, и со мной все будет хорошо.
Я не питала иллюзий по поводу того, что Хасим по доброте душевной отпустит меня, как только я отдам ему желчь, но это был единственный выход. У меня было больше шансов отделаться от Хасима, если не придется беспокоиться о безопасности Нейта.
Кто-то постучал меня по плечу, что вывело меня из размышлений, и я подняла взгляд на неулыбчивое лицо Герхарда. Я поднялась и быстро обняла Нейта, прежде чем крупный блондин принялся выкатывать кресло из помещения. Я пристроилась за ними, а Хасим и Тарек следовали сзади. Нейт почти ничего не говорил, пока мы не дошли до выхода, где снова попытался отговорить меня. Никакие слова не убедили его в том, что со мной все будет в порядке, а когда Герхард поднимал его в «Эскалейд», лицо Нейта было омрачено страхом неизвестности. У меня защемило в груди при мысли о том, что я, вероятно, вижу его последний раз, и мне захотелось подбежать к Нейту и обнять его напоследок. Но Хасим крепко удерживал меня за руку, и я только ободряюще улыбалась Нейту, пока они отъезжали.
Хасим повел меня к белому седану «Кадиллак», приказав забираться на заднее сиденье. Он сел рядом со мной, а Тарек – за руль. Они перебросились несколькими фразами на арабском, и Тарек повел машину, не имея конечной цели маршрута. Хасим не пытался заговорить со мной, а я радовалась наступившей тишине.
Я думала о Нейте и пузырьке с кровью Теллона, все еще спрятанном в моей комнате. Если бы я только дала ему выпить ее вчера, то всего этого могло бы и не быть. «Это бы не помогло», – сказала я себе. Теллон не защищал от людей. Я думала защитить Нейта от монстров, но забыла, что они бывают и в человеческом обличье.
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем телефон Хасима зазвонил. Я затаила дыхание, когда он ответил и передал трубку мне. Увидев домашний номер, я выдохнула.
– Нейт?
– Я в порядке. Я дома, а тот человек уехал.
– Хорошо. – Мое горло сжалось от облегчения, и я едва смогла выдавить из себя хоть слово.
Голос Нейта дрожал:
– Сара, он попытался зайти в дом, но не смог. Почему?
Я бросила взгляд на Хасима. Подозревала, что Герхарду прикажут расправиться с Нейтом, как только я решу, что он в безопасности. Такому человеку, как Хасим, было недостаточно просто получить желаемое. Ему нужно было все контролировать. Не в этот раз.
– Объясню, когда вернусь домой, – ответила я, гордясь собой тем, что сдержала слезы.
Я закончила разговор и практически швырнула телефон в Хасима. «Я не буду плакать». Не позволю этому человеку увидеть, как я дала волю эмоциям.
– Моя часть сделки выполнена, – сказал Хасим, и его глаза блеснули в предвкушении. – Теперь ваша очередь.
Кивнув, я дала Тареку направление, и он тут же развернул внедорожник и направился к южной части города. Обычно мне требовалось двадцать минут на велосипеде, чтобы добраться до места. Но на машине поездка заняла меньше пяти минут. Мы свернули на узкую грунтовую дорогу, которая вела к заброшенной шахте, и ветви деревьев хлестали по машине, пока мы проезжали мимо. Вскоре мы достигли места, где я прятала свой велосипед, и я сказала ему остановиться.
– Отсюда придется идти пешком.
Хасим недоверчиво осмотрелся по сторонам, а затем окинул меня строгим взглядом.
– Мы у черта на куличках. Ради вашего же блага, не пытайтесь меня обмануть.
– Думаете, я спрячу желчь тролля у себя дома или в школьном шкафчике?
Он не ответил. Мы оставались на заднем сиденье автомобиля, пока Тарек не вышел и не подошел к двери. Они явно не хотели рисковать тем, что я могла сбежать.
– Обыщи ее, – грубо заявил Хасим, и я ахнула, когда Тарек выдернул меня из машины и начал ощупывать. У меня пересохло во рту, когда его руки нащупали оружие, спрятанное во внутреннем кармане. Он распахнул пальто и, достав серебряный кинжал, показал его Хасиму.
Перед глазами вспыхнули звезды, а левую сторону лица пронзила боль, когда из ниоткуда появился кулак. В ушах зазвенело, и я отшатнулась назад, едва не свалившись с ног, если бы Тарек не поймал меня. Из носа потекла кровь, которую вытерла своим рукавом.
– Шармута! – выкрикнул Хасим, забрызгав мое лицо слюнями. – Думаешь, сможешь обмануть меня?
Он снова потянулся ко мне, и я вздрогнула, ожидая следующего удара. Но он вытащил кабельную стяжку из кармана. Он резко скрутил мне руки, связав их за моей спиной. Закончив, он наклонился, снял с меня кроссовки и выбросил их в лес.
– Вот. Попробуй теперь сбежать, – усмехнулся он. Он забрал у Тарека кинжал и бросил его следом за кроссовками, а затем отдал черноволосому мужчине. Тарек кивнул и занял наблюдательную позицию возле машины.
Хасим схватил меня за руку и толкнул так сильно, что я запнулась и едва не упала. Он поднял меня на ноги и снова подтолкнул вперед.
– Куда? И не пытайся что-то сделать. Я сверну тебе шею и оставлю здесь на съедение хищникам, не моргнув и глазом.
Я кивнула в нужном направлении.
– Туда.
Идти по неровной земле с завязанными за спиной руками было тяжело. А делать это босиком было мучительно вдвойне. Уже пять минут спустя мои носки пропитались кровью из-за камней и острых палок, беспощадно вонзающихся в меня. Левая щека онемела, глаз распух и наполовину закрылся, что мешало видеть дорогу. Хасим с нескрываемой злостью дергал меня вперед всякий раз, когда я спотыкалась, и я просто поджимала губы, чтобы не закричать. Я не доставлю ему такого удовольствия.
– Мне любопытно, – начал он и, дождавшись, когда я перешагну через упавшее дерево, продолжил: – Эти тролли – свирепые твари, даже вампиры боятся их. Должно быть, ты очень ценна для вампиров, раз они охотно рискуют собой, чтобы похитить детенышей троллей.
– Это вопрос или утверждение?
Он косо посмотрел на меня.
– Как так получилось, что смертная девчонка подружилась с этими чудовищами? Как тебе удалось заполучить желчь и остаться в живых?
– Тебе не понять.
По правде говоря, лишь немногие могли понять мои отношения с Реми. Я определенно не собиралась объяснять их человеку, который терроризировал