— Прости, — кое-как выдавила из себя девушка, едва ли не задыхаясь, — мне так стыдно! Я должна была рассказать сразу!
— Тш-ш, — прошептал мужчина, не требуя никаких объяснений.
— Просто я… я не могла… он ненавидит меня, понимаешь? Всех любят! А меня ненавидят! Все ненавидят!
— Это неправда, — голосом, полным горечи, отозвался мистер Хиддлстон.
— Ещё какая правда!
— Я люблю тебя, Лив.
От этих слов светловолосая разрыдалась только пуще прежнего, даже не пытаясь унять болезненный стон.
— Всё будет хорошо, — прошептал шатен.
— Ничего уже не будет хорошо!
— Конечно будет! — поразился Томас, даже отстранившись от девушки и обхватив её заплаканное лицо руками. — Конечно будет, глупышка!
— Что мне теперь делать? — вновь прерывисто вздохнула Оливия. — Куда мне теперь идти?
— Ко мне, — улыбнулся Том, — иди ко мне!
И вновь прижав девушку к себе, стал терпеливо ждать, когда поток рыданий успокоится. Он прекрасно понимал, что в тот самый момент ей не нужны были никакие слова, и поэтому считал своей обязанностью просто быть рядом: подставить мужское плечо, прижать поближе к себе и позволить быть слабой.
Сидя там, чувствуя, как хрупкое тело любимой женщины содрогалось в его сильных объятиях, он понимал, что с каждой секундой влюблялся в неё всё больше и больше, проваливаясь в эту пучину неизвестности и невероятной слабости, ведь Том знал, что перед волей Оливии он будет абсолютно беспомощен. Девушка станет его слабым местом, и если вдруг она прикажет навсегда уйти из её жизни, он не сможет отказать. Но быть её поддержкой, её соратником, её защитником и её любовью для него было настоящей честью.
И когда её плечи наконец расслабились, и Лив отстранилась, принявшись судорожно вытирать горячие слёзы со щёк, Том лишь продолжал смотреть, даже не представляя, как можно было быть такой красивой.
— Что теперь будет? — наконец спросила Оливия, тяжело вздохнув.
— А что должно быть? — нахмурился мужчина.
— За нами придёт полиция, да?
— Что?
— После вчерашнего, — объяснила светловолосая и, заметив смятение на лице преподавателя, судорожно добавила, — не волнуйся! Даже если тебя посадят, я буду ждать тебя! Я обязательно дождусь!
Задумавшись на секунду, будто пытаясь вспомнить, что же было вчера, Том наконец понятливо кивнул.
— С тем… типом, — сквозь зубы произнёс он, старательно выбирая выражения в присутствии дамы, — всё в норме. То есть, конечно, ему неплохо досталось, но позже я с ним поговорил. Объяснил, что с девушками себя так вести нельзя, и что он оскорбил тебя. Он всё понял, даже передавал сердечные извинения. А после я увёз его в больницу.
— То есть, за нами не приедут? — нахмурилась светловолосая.
— Нет. Да и вообще, зачем им приезжать за тобой?
— Я, — неловко произнесла Тейлор, глядя на свои руки, нервно сжимающие подол куртки, и стыдясь своей глупости, — я удалила записи видеокамер.
— Что?! — искренне поразился мистер Хиддлстон.
Ну что за идиотка?! Конечно, у него всё было под контролем! Разве могло быть иначе?!
— Какая же я дура, — тяжело вздохнула Оливия, спрятав опухшее лицо в ладонях.
— Вовсе нет! — встрепенулся Томас. Лив не видела его лица, но по голосу было понятно, что он улыбался. Почему же? — Ты не сделала ничего ужасного! Нет такого закона, запрещающего удалять записи камер. А с твоим начальником проблем, я думаю, не будет.
— Не будет, — подтвердила догадку Лив.
— Ты и правда испугалась, что меня могут посадить в тюрьму?
— Извини, — покачала головой светловолосая. — Я уже такого напредставляла!
— Ничего, — серьёзно отозвался мужчина, — мне даже приятно.
— Приятно?! — издала смешок Тейлор.
— Да. Даже несмотря на страх, ты была готова ждать меня. Спасибо тебе.
— Пустяки.
— Для меня нет.
Наконец Том поцеловал девушку, о чём мечтал с самого утра. Наконец сумел дотронуться до её мягких и нежных, таких чувственных и желанных губ, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь и благодарность.
— Ну так что, — прошептал он, отстранившись, — едем ко мне?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да, но, — напряглась Оливия, — все мои вещи остались дома…
— Нестрашно, — подмигнул ей Томас, — заедем в магазин.
Не то, чтобы Секим славился разнообразием торговых точек. Конечно, по всему городу были разбросаны различные продуктовые магазинчики, но самый большой и самый популярный супермаркет находился на выезде в сторону Линвуда, что в общем-то, было не так уж и далеко. К тому же, тем вечером посетителей было не так много, ведь большинство местных жителей всё ещё были на работе, что даже добавляло определённую толику романтики, в особенности, в преддверии Рождества.
Вообще, Лив всегда любила ходить за покупками в супермаркет, хоть и делала это нечасто: её завораживал аромат свежих продуктов, тихая музыка, вечная суета у весов для взвешивания овощей и фруктов, дружные семьи с тележками, набитыми всякими безделушками, и детьми, выпрашивающими дорогие игрушки, специально расположенные на нижних полках, дабы привлечь внимание детворы.
Уже в ноябре магазин начинали украшать к главному католическому празднику: выделяли целый зал под искусственные ёлки всех цветов и размеров, игрушки, гирлянды, мишуру; в отделах сладостей выстраивали целые пирамиды из сладких подарков, а недовольные кассиры надевали шапочки Санта Клауса, добавляя этому месту сюрреализма.
Первым делом они отправились в отдел с товарами для дома и одеждой. Лив скорее присмотрела себе пижаму и бельё, выбирая всё самое дешёвое, что смогла бы себе позволить на свою скромную зарплату, когда застала мужчину за разглядыванием различных, переливающихся разными цветами, гирлянд.
— Надо бы добавить в квартиру немного уюта, — нежно улыбнулся Том подошедшей Оливии, скинувшей выбранные товары в тележку.
— Тебе не хватает уюта? — удивилась Тейлор.
— Вроде того, — тяжело вздохнул шатен, придирчиво разглядывая миниатюрные лампочки. — Я ведь переехал совсем недавно. Времени на обустраивание жилища не было, поэтому квартира кажется такой пустой и заброшенной. Но ты же мне с этим поможешь?
— Конечно, — смущённо улыбнулась светловолосая, наугад схватив первую попавшуюся гирлянду, — думаю, эта подойдёт.
Приглядевшись к вычурным огонькам в виде миниатюрных оленей Санты, мистер Хиддлстон всё-таки закинул её в корзину.
— Можешь себе представить? — вновь подал голос он, катя тележку за девушкой, понуро шагающей впереди. — Совместный быт. Это же так романтично и волнительно, правда?
— Точно, — в тот же миг ощутила она трепет глубоко внутри.
Как же приятно было осознавать, что Том не воспринимал Лив как обузу, а наоборот, радовался её переезду к нему. И возможно даже расценивал это как новый уровень отношений?
А ведь это абсолютно точно он и есть — новый уровень.
Глупо улыбаясь своим мыслям, Лив даже не заметила, как подошла к стенду с различными пледами и по привычке стала искать самый дешёвый.
— Ты уверена, что хочешь именно этот? — нахмурился мужчина, увидев совершенно тонкий фрагмент ткани с принтом в виде резиновых утят на сером фоне. — Такой даже не согреет.
— Да, просто я, — встрепенулась светловолосая. — Я не смогу позволить себе дороже, — стыдливо прошептала она.
— Лив, — поразился шатен.
— Ты знаешь, уют можно создать и без этого!..
— Прекрати, — прервал её речь Том, посмотрев прямо в глаза со всей серьёзностью. — Я заплачу.
— Но…
— Лив! — вновь остановил её мужчина. — Это не обсуждается.
И достал с верхней полки, до которой светловолосая бы не смогла дотянуться, даже встав на носочки, толстый плед бежевого цвета, раза в три дороже того, что выбрала Оливия.
Постепенно и их тележка стала заполняться всякой всячиной до самых краёв, не уступая корзинам покупателей, изредка встречавшихся молодым людям в супермаркете, каждый раз заставлявших Лив, решившую натянуть капюшон куртки на голову, обливаться холодным по́том.