возможный суд… Остается жениться за границами Израиля. Тоже опция.
В России с этим проще. Точнее, пока проще. Поскольку существует институт светского брака. Отчего женятся все на всех, без особых заморочек, если уж исходное вероисповедание семей не совпадает. Или, не может не отметить автор как убежденный и последовательный атеист, его нет. Поскольку масса народа, живущего в бывшей Стране Советов, не привержена религии и остается агностиками и атеистами. Или просто не заморачивается. Поскольку нет в России той наследственно передаваемой от предков потомкам приверженности церкви или мечети, синагоге, буддийскому дацану или шаману (о них, перечисляя традиционные для страны религии, часто забывают), которая была до революции. И не будет. Религиозность на текущий момент в стране больше имеет отношение к моде либо к самоидентификации. Кто ты? Русский. Дальше – православный, католик или адвентист седьмого дня либо свидетель Иеговы (их на момент, когда автор пишет эти строки, опять в России запретили) – вопрос не столь очевидный, как хотелось бы предстоятелям РПЦ. Поскольку по ним русский – только православный. Но на деле выходит не так, поделать с этим они ничего не могут, в связи с чем чего только не делают. В том числе отбирают исторические соборы и монастыри у музейного сообщества через федеральное и муниципальное начальство, а воз и ныне там. Нет веры.
Точнее, есть она у ничтожного меньшинства людей, считающих себя верующими, если уж говорить о них. Все прочие – максимум соблюдающие. Да и то с трудом. На службы не ходят, храм, если говорить о церквях, посещают на Рождество и Пасху… Ну, на крестины – к своим детям или к чужим, если позовут. С мечетями лучше – у мусульман традиции покрепче, по крайней мере у тех, которые с Кавказа или из Центральной Азии. С синагогами хуже, чем с церквями. Есть горские евреи, есть грузинские и бухарские. Из ашкеназов ходят не только на большие праздники одни лишь ортодоксы – те самые, про которых речь шла в начале, а их в России крайне мало. Про российских буддистов автор ничего сказать не может, отчего использует конституционное право промолчать. Но в целом, как было сказано выше, с религиозным браком в России проще, чем в Израиле, а с нерелигиозным тем более. Хоть с этой частью жизни у жителей отечественного пространства не хуже, чем у европейцев или американцев. У тех страна поголовно религиозная, но посмотришь на то, что у многих из них сходит за религию и с какой легкостью они ее меняют… Хотя, может, так оно в современном мире и надо? Говоришь окружающим, что ты верующий, а дальше все в зависимости от того, как тебе комфортней.
Вон в православных церквях сиденья для публики не предусмотрены – и народ часто уходит в католичество или протестантизм, аргументируя тем, что ноги не держат. Понять его в определенном возрасте можно. Действительно не держат. Не в иудаизм же переходят, хотя в синагоге тоже можно сидеть во время службы, в христианство. А что церкви, католическая и православная, тысячу лет враждуют, что с того в новом столетии основной массе прихожан? Это раньше, кроме дворян и студентов Академии художеств, в Италию с Испанией никто не заглядывал, проникаясь чужими традициями и становясь космополитом, а в пору массового туризма туда успели съездить миллионы. И некоторые даже жилье прикупили. Опять же, телевизор, компьютер с Интернетом… Можно, конечно, особо замшелым втереть про заговор папского престола против Святой Руси и ватиканских масонов, но по большому счету это, как говорят в принятом среди продвинутой отечественной молодежи стиле, «не катит». Эпоха не та. Отчего особенно печально, когда отцы-командиры РПЦ, которые только что организовали уникальную встречу папы с патриархом на Кубе, вдруг явили пастве не самое лучшее, на что способны. К примеру, в рамках передачи исторического Исаакиевского собора, которую власти Санкт-Петербурга обставили максимально скандальным образом.
Наверняка тогда отцы города, решив передать собор отцам церкви, причем непременно к Пасхе, в закон не посмотрели, но руководствовались лучшими намерениями. Священнослужители пока в России не имеют монополии на брачные отношения, как в Израиле, хотя вряд ли от нее откажутся, однако за неимением таковой занимаются недвижимостью: и далеко не только той, которая принадлежала церкви до революции. Хотя тут еще вопрос, является ли РПЦ РФ правопреемницей той, царской, которая, впрочем, отреклась и от царя, и от империи, только под Николаем Вторым зашатался трон. Но этим пускай занимаются юристы. Пока же церковь – а именно она является лидером в негустом строю «традиционных религий» России – ведет политику наступательную и грамотно берет под контроль плацдарм за плацдармом. Министры культуры у нее в обойме есть – и прошлый, и нынешний, и будущие. И то, что они вызывают резкое неприятие у огромного числа не только деятелей этой самой культуры, но и обывателей, никого не вводит в заблуждение. Там что надо, то подпишут.
Тоже, кстати, метод. Банкротишь завод – берешь его за гроши. Уничтожаешь школу или институт, не говоря уже об Академии наук, – любому спасителю будут рады. Поскольку не идет народ в церковь и никак его туда не затащишь, при всем обилии этой тематики на всех каналах, мы наблюдаем явную попытку воздействовать на молодежь (в том числе в армии) и детей (в школе). Там и учебники мировых религий внедряли (с сомнительными результатами для христианства и явным перевесом в рамках выбора родителей в пользу светской этики). И, похоже, вот-вот внедрят Закон Б-жий. Хотя кто его будет преподавать, совершенно неясно. Как неясно, кто будет, собственно, писать его учебники. Приведет это все в конечном счете к очередной волне воинствующего атеизма, поскольку романтизация церкви как гонимого при советской власти института руками ее наиболее заметного окружающим актива разрушена. С чем ее вряд ли можно поздравить, как и с тем, что замена принципа добровольности выбора и христианской смиренной скромности на договоренность с чиновниками, вне зависимости от их ранга, принесет в конечном счете церковным институтам немало вреда. Что, впрочем, в той же мере относится и ко всем остальным конфессиям страны. Ибо плохо отражается борьба клира за собственность на отношении паствы к клиру.
Евреи, впрочем, по упорству своему отстояли право на двух главных раввинов: одного от власти и другого для души. У мусульман лидеров и того больше. Но тут российская власть не стала экспериментировать, и правильно сделала. Так что пока что религиозные, в первую очередь православные, круги прибирают под контроль государственные институты, которые, верно или нет, они полагают важными для распространения вероучения, которое никакими другими