фон Эберхардт тогда же распорядился об окончательном отходе все еще находившихся в Литве частей Железной дивизии и Немецкого легиона на Лаугсцарген – Тильзит и к Мемелю. Вечером 6 декабря штаб корпуса отправился в Бернайтен под Тильзитом. Немецкий легион удерживал станцию Шавли до 8 декабря. Затем с последним транспортом командир его покинул город. За его спиной на воздух взлетели железнодорожные пути и склад боеприпасов, ведь содержимое его майор фон Лёвенфельд оставлять литовцам не хотел. 6 тысяч новых винтовок, оставшихся на губернских складах, были лишены прикладов.
Генерал Ниссель не замедлил отдать литовцам приказ о взятии под контроль магистрали Шавли – Пожеруны для «защиты от разрушения ее бандитами». Протест генерала фон Эберхардта и уважение к силе германского оружия привели, однако, к тому, что это необъяснимое указание выполнено не было. Лишь под Шавлями дело дошло до стычек с бандами грабителей.
Но и отход последних немецких частей был делом непростым. Снегопады, дожди, размытые дороги, плохие условия для ночлега, выбившиеся из сил лошади затрудняли движение и приводили к задержкам. С другой стороны, весь марш шел при полном согласии местного населения. Предусмотрительная работа штаба корпуса и интендантства позволила обеспечить все потребности за счет приемлемых договоренностей по оплате наличными. От реквизиций смогли воздержаться, так что отпала и эта, самая частая, причина размолвок. До боев с бандами дошло только под Кельмами, причем это были вовсе не литовцы, а русские и дезертиры из немцев, а на них литовские власти явно никакого влияния не имели.
На деле же к установленному сроку 13 декабря на землю Родины уже вступили полностью Немецкий легион и большая часть Железной дивизии.
Все еще находившиеся на литовской территории части Железной дивизии, в основном отряд Россбаха, 14 декабря после нападения литовцев на Ретово понесли потери пленными и лишились части имущества. Обер-лейтенант Россбах не замедлил принять на себя ответственность и 15-го освободил товарищей контратакой, отбив потерянное имущество. Освобожденные были полностью ограблены, их насильственно угоняли вглубь Литвы.
Так и завершились бои германских частей за пределами германских рубежей, по меньшей мере – безусловным тактическим успехом. Отряд Россбаха 16 декабря без помех перешел через границу.
Последний протест Прибалтийской комиссии
Межсоюзническая Прибалтийская комиссия не смогла воздержаться и заявила протест и насчет вывода последних частей пешим порядком, пригрозив генерал-лейтенанту фон Эберхардту и его начальнику штаба применением параграфов 228 и 229 версальского диктата – ответственностью перед военным трибуналом союзников. В то время как адмирал Хопман возразил против этой выходки, генерал фон Эберхардт высказал предположение, что здесь речь идет в первую очередь о проявлении злобы из-за вывезенной материальной части и о стремлении напоследок все-таки выдать ее не только литовцам, но и латышам, несмотря на недавнее объявление ими войны. Так как дальше этого дело не пошло, все постепенно ушло в песок. Некоторое время еще продолжался лишь обмен нотами насчет сдачи имущества. Наконец, 15 января Межсоюзническая комиссия провела свое последнее заседание в Берлине.
Роспуск прибалтийских частей
В остальном роспуск соединений под руководством штаба корпуса прошел гладко. Настойчиво требовавшееся жителями Восточной Пруссии оставление прибалтийских частей в качестве подкрепления для охраны границы против возможных вторжений латышей и литовцев министерство рейхсвера отклонило по дисциплинарным соображениям и вместо этого перебросило в приграничные районы одну бригаду рейхсвера из глубины Германии. Отдельным бойцам из сражавшихся в Прибалтике частей было разрешено в установленном порядке вступать в ряды рейхсвера или же на службу в хозяйственные учреждения в Восточной Пруссии. После некоторых колебаний, в конце концов, был прояснен и вопрос об амнистии, согласно данным ранее обещаниям. Отправленный в Восточную Пруссию полковник Хайе[412] смог устранить некоторые недоразумения и сомнения у недостаточно ориентированных в ситуации военных и гражданских инстанций.
Транспортировка войск из Прибалтики к месту их демобилизации началась 18 декабря. Она прошла, не считая некоторых трудностей по ходу переговоров, планомерно, с кратким перерывом на Рождество.
8 января все транспортировки войск были завершены. Штаб 6-го резервного корпуса 9 января так же смог отправиться к месту своей демобилизации в Штаде. Командующий корпусом после нескольких напряженных совещаний добился согласия берлинских правительственных инстанций на принятые им меры. Конечно, выразить ему благодарность за его самоотверженную работу тогдашние властители не удосужились.
VII. Итоговые размышления
Когда на рубеже 1919 и 1920 гг. последний германский солдат перешел границу Восточной Пруссии в западном направлении, упал занавес одной из многих трагедий германской истории. Вина и судьба здесь сошлись в истинно трагическом взаимодействии, чтобы привести к якобы безрезультатному концу дело, выросшее из совсем скромных истоков, взращенное командирами и бойцами с высочайшим идеализмом и оплаченное кровью многих их соплеменников.
Защита германского Востока от большевистского нашествия, попытка восстановить поверженное наземь Отечество с востока и по меньшей мере оставить для него открытым путь туда, то есть дорогу к новой России. Замысел, который должен был вновь отмыть дочиста заляпанный грязью революционных и постреволюционных событий щит чести германского солдата, и не в последнюю очередь из желания подавить опасность большевизма в его зародыше – все это были те побудительные мотивы, которые при рассмотрении их post factum следует признать оправданными и заслуживающими одобрения. Вопрос лишь только в том, пришло ли уже время, чтобы реализовать на практике столь масштабное свершение непосредственно после Компьена и 9 ноября[413]. Конечно, и в правительстве рейха, как и в Верховном Главнокомандовании в созданном частью ими же самими тяжелом положении января 1919 г. не строили далеко идущих планов в политике на Востоке с опорой на силу оружия. Тогда старая армия шла навстречу своему окончательному роспуску. Противник занял запад рейха и планомерно уничтожал своими все более жесткими условиями перемирия все возможности к сопротивлению. Поляки протянули руки к важнейшим германским территориям, в особенности к коридору в Восточную Пруссию, а также и к Прибалтике. Антанта была в состоянии в любой момент перекрыть морские пути по Балтийскому морю. К тому же, «Союз Спартака» и его подручные стремились поколебать все основы государственного порядка и власти. В этих обстоятельствах даже мысль о немецких соплеменниках в старых областях балтийско-немецкой культуры по сравнению с нуждами самого рейха отходила на второй план. Тогда даже те, кто сам себя причислял к друзьям балтийских немцев, выступали лишь за сохранение самой возможности существования для своей маленькой родины, а то и за то, чтобы удалось отступить в пределы Германии. Если же, несмотря на это, некоторые из них изначально имели и более