– Я этого не сказал. Но вы стараетесь облегчить все для Эрин, и для Денни тоже, когда можете… – Он не закончил фразу.
– Договаривайте.
– Денни врывается сюда без всяких извинений, потом выскакивает обратно, – он снова повел плечами, – и вы уже на ногах и готовы бежать все улаживать. Оставьте их.
– Я и не представляла, какого вы обо мне мнения. – Мег направилась к двери, едва не наткнувшись на плетеную корзину с журналами, стоявшую возле кресла, но Люк схватил ее за локоть и повернул к себе.
– Сядьте, – сказал он. – Полагаю, Денни собирается провести ночь здесь, но сейчас он не придет. Давайте досмотрим это дурацкое представление, и пусть все идет своим чередом. Немного погодя я выключу свет, и мы сделаем вид, что сейчас снова новогодняя ночь. – Он чуть улыбнулся. – А что может быть лучше?
Это было бы чудесно, просто великолепно и абсурдно, учитывая то, что он недавно говорил.
– Тот поцелуй, Люк…
– А другие после него?
Большинство вечеров они провели вместе здесь в фургоне, если не ехали куда-нибудь поужинать, и почти все вечера заканчивались все более горячими поцелуями.
– Я не хочу, чтобы вы напоминали мне об этом.
– Но я получал от них удовольствие, а вы – нет?
Она не стала отвечать на его вопрос, так как не могла не согласиться с ним.
– Люк, очень жаль, что мы не познакомились гораздо раньше, когда Хенк был еще жив, тогда отношения между нами могли бы оставаться дружескими.
– А какие они сейчас?
– Дружеские и, – она беспомощно подняла плечи, – не знаю, какие еще. Какие-то запутанные, которых я не могу себе позволить. – Она отвернулась. – Летом мне будет пятьдесят семь.
– А мне осенью будет сорок девять. Ну и что? – Он приподнял ей подбородок мозолистым пальцем. – Мег, мы еще живы, а Хенка нет. До каких пор вы собираетесь хоронить себя вместе с этим человеком? Возможно, он был хорошим мужем, хотя у меня есть подозрение, что он был не слишком хорошим отцом, особенно для Денни, но теперь его больше нет.
– А жизнь продолжается?
– И временами становится лучше, чем прежде. – Он приподнял бровь. – Уж я-то знаю. Мой единственный эксперимент, если не считать коротких связей на одну ночь, не удался. Признаюсь, моя женитьба и развод за-ставляют меня шарахаться от всего на свете. Я должен извиниться перед вами за то, что говорил о мужчинах и женщинах. – Он слабо улыбнулся. – Разве вы не замечаете, что я становлюсь другим?
Мег не могла устоять против теплоты в его карих глазах, искренней теплоты, и призналась себе, что ей нравится его откровенность.
Он снова подвел ее к дивану, совсем позабыв о телевизионной программе, и убавил освещение. Когда он что-то пробормотал про музыку и повернулся спиной к Мег, чтобы выбрать пластинку, она сперва похолодела, а потом ее обдало жаром. Люку нужна женщина помоложе, она всегда это понимала, нужно сказать ему «спокойной ночи» с порога.
– Куда это вы собрались? – Вопрос Люка застал ее на середине комнаты.
– Домой, спать.
– Проклятие, Мег.
– Люк, я слишком стара для вас! Вам нужен кто-нибудь, кто родит вам детей, кто-нибудь вроде той девушки в Шайенне.
– Я знал, – застонал он, – что когда-нибудь мы придем к этому. Она для меня ничего не значит. Никогда ничем не была и никогда не будет. Время от времени мы встречались с ней на разных родео. Здравствуй и прощай – вот и все наши отношения.
– Сомневаюсь.
– Хорошо, – разозлившись, Люк достал пластинку жвачки и сунул ее в рот, – пару ночей мы провели вместе в постели. Но это было давно и ничего не значило ни для нее, ни для меня. Что еще вы хотите, чтобы я сказал?
То, что она хотела услышать, пугало ее.
– Не припоминаю, чтобы я просил кого-нибудь из вас выйти за меня замуж, – добавил Люк, чем помог ей снова обрести здравый смысл. – Вы полагаете, в моем возрасте я хочу иметь детей, как вы сказали?
– Вам не о чем беспокоиться, – ответила Мег, – когда-то я вышла замуж за человека, которого любила, и меньшее меня не устраивает.
Он плотно сжал губы, а затем весьма нелюбезно произнес:
– Тогда я рад, что утром мы с Денни уезжаем. У меня будет свежий воздух и свободное пространство – без всех этих упрямых женщин.
При этих его словах Мег уже закрыла дверь, но услышала, как он буркнул, жуя резинку:
– Просто какое-то стадо кобыл.
* * *
Было уже два часа ночи, но Денни до сих пор не пришел в спальню, и Эрин не могла уснуть, все время мысленно возвращаясь к их ссоре. Немного погодя она пошла и негромко постучала в дверь фургона. Ей пришлось постучать еще раз, прежде чем Люк со взъерошенными волосами и в наспех натянутых джинсах открыл дверь, зевая и почесывая голую грудь. Увидев ее, он отступил назад, словно она ударила его.
– Эрин? Что ты здесь делаешь?
– Ищу Денни.
Придерживая свое серое твидовое пальто, она заглянула ему за спину, но на диван-кровати с клетчатой обивкой Денни не было; диван не был даже разложен, и Эрин охватила тревога.
– Ты видел его?
– Нет, но полагаю, он спит в конюшне.
– Там, наверное, холодно. – Она повернулась, собираясь уйти, но Люк остановил ее, положив руку на плечо, но отнюдь не ласково.
– Он не замерзнет. Поверь мне, Денни ничто не мешает спать. Он в состоянии спать даже сидя верхом.
– Думаю, тебе все известно. – Она смотрела вниз на серо-зеленый ковер.
– Входи, давай поговорим. – Люк провел ее в гостиную приспособленного под жилье фургона и жестом предложил сесть на диван, а сам уселся в кресло-качалку, перекинув одну ногу через его широкий деревянный подлокотник и покачивая голой ступней; при этом у него был вид человека, собирающегося использовать ситуацию в своих корыстных целях. – Если Денни собирается заняться скотом, а мы с ним компаньоны, то нам с тобой нужно найти способ ладить друг с другом постоянно, а не только тогда, когда все распрекрасно.
– Люк, мне не следует обижаться на тебя за то, что ты много лет провел с Денни; частично это моя вина, что он не возвращался в Парадиз-Вэлли. – Запахнув пальто, чтобы не был виден ее ночной халат в цветочек, она перевела взгляд на свои руки. – Но я просто не могу смириться с его скачками на быках.
– Скачками на быках?
Эрин рассказала о спортивной газете и обведенных датах.
– Он сказал, что отметил их для Дейзи, но я не верю. – Она подняла голову и встретилась с его неприязненным взглядом.
– Это для Дейзи, я знаю. Он сказал тебе правду. Кроме всего прочего, Денни честнейший человек. В по-следние месяцы он выглядел таким счастливым, каким я не видел его на протяжении многих лет. Он не хотел сейчас уезжать.
– Тогда куда же?..
Покачиваясь в старом скрипучем кресле, Люк рассказал ей о мустангах и быке, которых они приметили неподалеку от Бьютта.