Теперь настал черед Люсьена сдерживать рвущийся наружу гнев. Как можно в двух предложениях, якобы сказанных от души, унизить так, что хочется убивать. Ни разу до сей минуты, Зарим не назвал его внуком. Принимая как равного себе. И столь уничижительное, хотя и биологически верное отношение почему-то оскорбило гораздо больше, чем если бы ему просто хорошенько врезали.
Чем бы закончился их разговор, одним Богам известно. В миг, когда они готовы были вцепиться в глотки друг друга, в крышу кареты постучали, и один из сопровождающих гвардейцев сообщил, что они прибыли во дворец.
В самом дворце, Зарим, не терпящим возражений тоном отправил Люсьена искать семью и подопечную, а сам отправился на аудиенцию с Эрлом Каннингемом.
Пока Люсьен ездил домой, банкет благополучно завершился, и все гости разбрелись по дворцу в неизвестных направлениях. Где искать своих, он понятия не имел, а спрашивать не решался. Пока он думал куда податься в первую очередь, дворец-то не маленький, за день не обойти, его нашла Ниррана.
— Люсьен, что с мальчиками?
— Не волнуйся, с ними Миррон.
Лисица горестно всхлипнула и повисла у него на шее.
— Не пугай меня так больше.
— Не буду, где остальные?
— О…о… — Ниррана подняла на него глаза. — Они пошли с Дианой смотреть ее зимний сад. А я осталась тебя ждать. Не волнуйся, пока они с королевой с ними ничего не случится. А где Зарим? Разве тебя не за ним посылали?
Люсьен обнял ее за талию и повел в зимний сад.
— Он к Эрлу пошел, а нам велел держаться всем вместе.
К его удивлению Ниррана молча кивнула, как будто была свидетелем их ссоры и одобряла решение Зарима, расхлебывать все в одиночку. Некоторое время они шли молча, пока она не заговорила вновь.
— Зарима искал Барон Ньеви. Поскольку он не может с ним встретиться, я от твоего имени пообещала, что ты уделишь ему минуту своего внимания.
Люсьен с трудом понял, что она сказала. Он до сих пор не привык, что женщины в обществе двуликих не могут сами принимать никаких решений и уж тем более решать что-либо за мужчину. Это было правило, но оно нарушалось так часто, что неизвестно зачем его придумывали. Разве что с единственной целью запутать иноземцам мозги так, что пока те будут разбираться в том что, кому, сколько и по какому статусу положено делать и чего еще больше не положено, свихнутся и забудут, зачем явились к двуликим.
— Барон? Ньеви? — Люсьен порылся в памяти и не припомнил среди сотен представленных ему людей никакого барона Ньеви. — Что ему от меня нужно?
— Неправильно. — Ниррана перестала улыбаться и в ее глазах заблестели слезы. — Что от него нужно тебе. По поручению Зарима он искал настоящих убийц Валлиса. Думаю, у него есть полезная информация.
Ах вот как. Люсьен был готов опять взорваться от злости на деда. Сидит бедный весь больной с поломанной ногой дома. Никуда не ходит. Ну прямо пай мальчик да и только. Неудивительно, что шпионы Каннингема день и ночь, следящие за особняком Нирраны не донесли своему владыке ничего крамольного. На виду все было чинно мирно и вполне прилично. Подумаешь, молодой посол завел интрижку с красивой вдовой. Так всему миру известно, что у двуликих нет морали. А сам значит, вел активные поиски убийц мужа Нирраны. Может статься, что и перелом был не случаен. Дед ничего не говорит и не делает просто так. Уж это он теперь знал наверняка. От сознания, что его использовали как ширму для прикрытия, своей тайной деятельности, Люсьен был готов… да мало ли на что он был готов. Восхищение старым интриганом затмило все прочие чувства. Вот ведь. Никто не знал об этом. Отец точно не в курсе. Разве что Миррон, тот тоже старый «лис» хотя и перекидывается вороном. С него станется быть связным между Заримом и внешним миром. И еще Ниррана. Уж она не могла не знать о том, что делает Зарим. Потому и перехватила его до того, как он встретится с семьей.
— Ты знала, об этом?
Ниррана не сбилась с шага, выражение лица не изменилось, лишь хрустальная слеза скатилась по щеке, но она ее тут же вытерла.
— Он обещал, что виновные будут наказаны.
Люсьен не нашелся, что сказать в ответ. Да и не собирался он углубляться в ее отношения с Заримом. Как и не мучил его вопрос, по своей воле она легла в его постель или по указу все того же Зарима. Дед как всегда оказался прав. Он в большей степени двуликий, чем Зураб. Он совершенно естественно принял их культуру, уклад жизни и зверя внутри себя. И звериный инстинкт ему твердил, пока Ниррана крепко держит его за руку. Пока доверяет свои слезы ему, а не Зариму. Повода для ревности у него не будет.
— Где назначена встреча?
— Я покажу. Ты не знаешь это место.
Хочет пойти с ним. Люсьен не улыбнулся. И не улыбнулся тогда, когда лисица вцепилась в его руку так, будто опасалась, что ее сейчас от него оторвут и прикажут возвращаться домой.
Пятнадцать минут кружения по дворцовым залам и служебным закоулкам, и Ниррана завела его в совершенно ничем непримечательный коридор, на конце которого располагалась единственная дверь. Без стука она вошла внутрь. Люсьен вошел следом и остановился, часто моргая глазами, чтобы те привыкли к плотному полумраку. Ниррана за его спиной закрыла дверь на засов и бесшумно скользнула вглубь комнаты.
— Михаэль… — Тихо позвала она.
Тени зашевелились, и из глубины мрака показался плотный, невысокий мужчина. Будучи уже в возрасте, он тем не менее держался гордо и величественно, что вызывало невольное уважение.
— Барон Ньеви? — Люсьен слегка кивнул мужчине, понимая, что расшаркивания совершенно неуместны.
— Тер Беррани? — Ответный кивок и жест приглашающий садиться.
Люсьен сел. Ниррана тут же забралась к нему на колени, чем ужасно его смутила. Хотя краснел он напрасно. Видимо Михаэль Тер Ньеви больше времени общался с двуликими, чем он, так как поступок лисицы не вызвал в нем ни возмущения, ни удивления. Он вообще никак на нее не прореагировал, сверля взглядом его лицо, как будто ожидал увидеть в нем Зарима-2 и не находил.
— Где Зарим?
И почему всех так волнует один и тот же вопрос? Такое ощущение, что без деда тут никакое дело не освятится. Даже рождение наследника северного королевства. Шутка. Хотя с изрядной долей правды. Умеют же двуликие веселиться. Чтобы всем потом икалось еще долгих двадцать лет. Ниррана, почувствовав перемену в его настроении, облегченно вздохнула, и прижавшись к его груди закрыла глаза, как будто вознамерилась поспать. Но он-то знал, что спать она не будет. Вон как ушки вздрагивают, ловя каждый звук в комнате и за ее пределами.
— Я за него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});