Ну что ж, размышляла Барбара, если она права, что-то должно измениться.
— Майкл, когда ты в последний раз говорил с Джошуа Оберманом? — спросила она, садясь и закуривая «Сент-Морис».
— С месяц назад. А что?
— Он упоминал о Ровене Гордон?
Кребс слегка напрягся:
— Нет. По-моему, нет.
— О'кей, — сказала Барбара, глубоко и с удовольствием затягиваясь. — Я собираюсь тебе кое-что сообщить, но совершенно конфиденциально.
— Договорились, — сказал он, наблюдая за ней, сощурившись.
— Джош позвонил мне вчера вечером во Флоренцию. Он попросил Ровену встретиться с ним сегодня на ленче в отеле «Риджент», в Нью-Йорке, он собирается предложить ей новую должность в «Мьюзика». Изменился состав правления, и теперь Оберман контролирует абсолютное большинство.
Майкл откинулся в кресле.
— А какой пост конкретно?
— Президент «Мьюзика уорлдвайд энтертейнмент». Ровена будет подотчетна только ему, но Джош в общем-то уже намерен устраниться от активной деятельности.
— Ничего себе, — тихо проговорил Кребс.
— Мы не знаем, согласится ли она. Ведь это значит бросить «Каухайд», собственность.
Кребс покачал головой.
— Она согласится, — сказал он.
И что-то промелькнуло в его темных глазах, но что именно — Барбара не смогла понять.
— Может быть. Но это не все. Одна из причин, почему Оберман хочет передать Ровене Гордон компанию сейчас, он думает, через год уже не будет такой возможности.
— А что может случиться?
— Он думает, на «Мьюзика энтертейнмент» хотят совершить покушение.
— Кто же? — спросил Кребс. — «Мьюзика» — большая компания, у нас есть возможность привлечь лучшие инвестиционные банки мира, так кто же может попытаться поглотить «Мьюзика»?
— «Меншн индастриз», — ответила Барбара.
Ровена подалась вперед, пытаясь переварить только что услышанное. Она старалась не выказать удивления. Оберман выбрал столик в центре зала, на самом видном месте. Оба — и старый опытный воин, и его молодая протеже-предпринимательница — предстали перед глазами всей деловой элиты Манхэттена. Ровена понимала: за ними пристально наблюдают.
— Дайте-ка мне сформулировать, — сказала она. — Во-первых, несмотря на то, что компания меня уволила самым оскорбительным образом, вы хотите сделать меня президентом.
— Я говорил с адвокатами. Ты не была признана виновной в каком-нибудь проступке. Даже если у «Вестсайда» есть пленка, она еще не доказывает идентичности твоих слов и поступков. Мало ли кто что говорит… Просто ты таким образом пыталась отговорить Джейка, и если музыкальная индустрия думает, что за всем этим кроется что-то таинственное, — ну и пускай. Да, у нас есть тайны, я, например, никому ничего не рассказываю о себе.
— Во-вторых, вы полагаете, я должна бросить «Каухайд». А ведь фирма преуспевает, Джош. И я лично ею владею. Это моя собственность.
— Ну так продай. Сразу разбогатеешь. Будешь первой женщиной — президентом такой крупной компании, первой в истории, разве не это всегда было целью твоей жизни, черт побери, Гордон!
— В-третьих, если я правильно понимаю ваши слова, у меня будет работа всего на несколько месяцев, потому что «Меншн индастриз» собирается проглотить нас и всех оставить без дела.
Джошуа Оберман пристально смотрел на нее водянистыми глазами.
— Слушай, принцесса, — сказал он, — я начал работать на «Мьюзика», когда твоя мать еще ходила пешком под стол. После смерти жены это стало делом всей моей жизни. Я работал здесь, когда раскручивался «Роллинг стоунз», когда возник «Лед Зеппелин», я присутствовал при рождении и развитии «Металлики». При мне запустилась «Атомик масс». Сейчас правление компании — большей частью общественная организация, у нас стало гораздо больше денег, но меньше контроля.
Он помолчал, покачав головой.
— Ну и, наконец, я стал председателем. Я стою над всеми, но видишь, как долго пришлось шагать к вершине. Еще в прошлом году я не смог помешать уволить тебя, а сейчас полностью контролирую дела. И я не собираюсь отдать «Мьюзика» без борьбы.
Оберман взял салфетку и, прижав к губам, откашлялся.
— Я не дурак, Гордон, и очень хорошо знаю — мы не в силах противостоять «Меншн индастриз». Но я знаю также, что ты — лучше любого другого на этом месте. Вот почему ты должна принять предложение.
— Вы меня спрашиваете или приказываете?
— Я приказываю тебе.
Она кивнула, ее густые светлые волосы блестели в утреннем свете.
— Хорошо, Джош, но я ничего не обещаю.
Старик слегка улыбнулся.
— Признайся, Ровена, ты ведь, черт побери, ужасно скучала. Ты хочешь вернуться ко всем — работать с Барбарой и с мальчиками, — добавил он. Потом хитро улыбнулся: — И с Майклом Кребсом.
— Кстати, как Майкл? — будто невзначай спросила Ровена.
— Все еще женат, — весело и с намеком ответил Оберман.
— Джош, — запротестовала она, — это все не то, что ты думаешь. Ничего не было, и я обручена с Джоном Меткалфом. Видишь? — Она подняла левую руку, чтобы он увидел засверкавшее на солнце сапфировое кольцо.
Старик засунул омлет в рот и подмигнул.
— Конечно, конечно, детка, — сказал он.
Понимая, что слухи непременно просочатся, Ровена, выйдя из отеля «Риджент», села в такси и поехала в аэропорт Кеннеди. Там из кабины первого класса позвонила Джону и попросила встретить дома в шесть.
Будет нелегко. Как сказать ему, что она собирается вернуться в «Мьюзика рекордс»? Ведь это значит, что фирма «Каухайд», которую Джон помогал ей создавать, должна быть продана и она возвращается в Нью-Йорк. Джона держит «Метрополис», и вряд ли он сможет переехать к ней. Кто знает, когда-нибудь она, вероятно, сумеет организовать переезд компании в Лос-Анджелес или хотя бы создаст филиал. Но в данный момент для обоих — это снова встречи по выходным.
В общем-то многие пары живут так, искала аргументы Ровена. Очень часто муж руководит одной компанией, жена — другой, и жизнь строится так: неделя работы, а по субботам и воскресеньям — радость встречи друг с другом…
— Шампанское, мадам? — спросил стюард, наполняя ее бокал до краев.
Она задумчиво пила шампанское.
Но как посмотрит на это Джон? В конце концов мы же обручены?
И однако Оберман прав. Поразительно, насколько хорошо понимает ее старик. Он только рот открыл, а она уже знала, что согласится. Несмотря на все показное негодование. Она слегка приподнялась в просторном кресле, чувствуя — большая порция адреналина выбросилась в кровь: первая женщина в истории во главе крупной фирмы по производству дисков! Ее мечта осуществляется, это трудно отрицать. И как бы ни сходил с ума ее любовник, ничто в мире не заставит ее отказаться!