в своей белой одежде. Его волосы, такие же белые, торчали в разные стороны. Единственное, что выдавало в нем его природу вирблера, были желтые, сверкающие глаза.
– Щит! – эхом разнесся по поляне приказ Хольдена.
Ветер вирблеров образовал стену вокруг меня и вихря-прародителя, защищая от нападавших, в то время как Хоторн подал сигнал к атаке.
Через несколько секунд за стеной из ветра воцарился полный хаос. Люди Хоторна – их было больше – разогнали наших солдат. Все побежали, испугавшись пламени цюндеров, которое только усиливалось от ветра вирблеров. Под лапами Атласа трескалась земля, в то время как наши швиммеры пытались сдержать огонь.
Борьба шла уже по всей поляне, и посреди хаоса был он, Бэйл. Он прыгнул в вихрь; я едва могла видеть его сквозь бушующий ветер.
Моя мама в безопасности? Она еще жива? Что бы я ответила в такой момент?
Бэйл открывал вихри везде, где солдаты «Красной бури» приближались к вихрю-прародителю. Он отправлял их туда, откуда они не могли вернуться так быстро. Только с бегунами во времени, которые также принимали участие в схватке, было не так-то просто справиться. Повсюду один за другим вспыхивали огненно-красные вихри, и я видела, как Бэйл неутомимо прыгал за ними.
Я искала Хоторна. Он стоял на другой стороне поляны, выкрикивая приказы, в то время как его взгляд постоянно перемещался ко мне и к вихрю-прародителю. И в этом взгляде было неверие. Я могла только догадываться, о чем он сейчас думал.
Она? Почему она?
Краем глаза я увидела Сьюзи, которая сдерживала цюндеров с помощью стены воды. Но она не видела, как к ней приближалась трещина в земле. А в это время грундер с символом красного пламени на груди уже нацелился на нее.
Бэйл создал водоворот там, где стояла Сьюзи. Он притянул ее к себе как раз в тот момент, когда грундер разорвал землю. Выбравшись из вихря, Сьюзи посмотрела сначала на Бэйла, а затем туда, где уже виднелся кратер метровой глубины.
Атлас прыгнул на грундера и свалил его с ног.
Сьюзи что-то крикнула Бэйлу. Он кивнул и повернулся к нападавшим.
Я ненавидела оставлять их одних. Ненавидела, когда не могла помочь им. Но в то же время я знала, что по-другому нельзя – я не могла отойти отсюда ни на миллиметр. Все свои силы я сосредоточила на вихре-прародителе и заботилась о том, чтобы он медленно набирал свою высоту и делал то, что должен был делать.
Энергия, которая еще несколько минут назад грозила разрушить наш мир, была объединена мощным потоком. Здесь, на моих руках, она словно бы успокаивалась, превращалась во что-то и тем самым теряла часть своей разрушительной силы.
Чуть правее Лука вступил в схватку с вирблером, который катапультировал его высоко в воздух. Бэйл открыл вихрь, чтобы поймать парня, но промахнулся. Он попытался снова, но Лука все еще стремительно приближался к земле.
У меня перехватило дыхание, но тут падение Лукаса внезапно замедлилось. Хольден вытянул руки, и порыв ветра, который он вызвал, помог Луке мягко спуститься.
– Не думай, что я буду благодарить тебя сейчас! – услышала я его голос.
Когда из рук Луки вырвалось пламя, Хольден создал новый порыв ветра, и пламя пронеслось по воздуху. Впечатленные увиденным, эти двое взглянули друг на друга, затем встали рядом и за очень короткое время сообща устранили нескольких противников.
Тем не менее кто-нибудь из людей Хоторна снова и снова приближался к вихрю-прародителю. И таких было много.
Вот сквозь щит прорвался один из цюндеров. Он направил залп огня по нашим вирблерам и на мгновение ослабил их защиту. На нем была обычная синяя униформа, а рука была прижата к ремню, висевшему на груди.
Цюндер рванул прямо к вихрю. Я застыла, глядя на него, но он даже не смог прыгнуть. В ту секунду, когда он вошел в поток, энергия заставила его упасть на колени. При этом он прошел всего половину пути.
Огонь не смог бы навредить цюндеру. Но энергия вихря-прародителя… Для него она явно была слишком мощной. Его охватило огнем, тело дрогнуло один-два раза, прежде чем он рухнул на землю. Пламя тут же погасло.
К своему ужасу, я увидела нашего бегуна, которого в мою сторону гнал вирблер Хоторна. Раздался громкий крик – на коже бегуна промелькнула вспышка света. Его отшвырнуло потоком воздуха, и он остался лежать на земле в нескольких метрах от вихря-прародителя, не подавая признаков жизни. Вирблер попытался отступить, но было уже слишком поздно – он тоже подошел слишком близко. Но с ним все было по-другому: энергия, казалось, перешла непосредственно к его стихии. Крошечные молнии окутали его силуэт, и тело внезапно растворилось… исчезло.
Вращение вихря стало настолько мощным, что мне снова и снова приходилось переносить вес, чтобы удержаться на ногах. До меня окончательно дошло, что только я смогу противостоять его энергии. Любой, кто приближался к тому месту, где поток исходил из вихря прямо на поляну, погибал.
Хоторн покинул свою позицию на краю леса и теперь сам участвовал в битве. Он стрелял в любого, кто попадал в поле его зрения. Рядом с ним я обнаружила Эоса в белой маске.
Каждый раз, когда Бэйл пытался с помощью вихря поймать самого Хоторна, Эос создавал настолько сильный ветер, что тот сгонял энергию с рук Бэйла, словно песок. Затем ему удалось схватить Бэйла и швырнуть его в лес. И прежде чем я поняла, что происходит, Эос вытянул руки в мою сторону, навстречу ветру, который меня защищал. Недалеко от меня послышалось тяжелое дыхание Хольдена. Он попытался стабилизировать щит, но Эос был сильнее.
Он проникнет сюда – рано или поздно…
В нескольких метрах от меня возник еще один рифт. Я моргнула, не поверив своим глазам. Потому что там стоял Бэлиен Треверс. На нем была униформа бегуна, и ему было не больше двенадцати лет. Выражение его лица было торжествующим, по крайней мере, на одну секунду. Затем он увидел драку, в которую вступил, и, наконец, меня – с поднятыми вверх руками перед вихрем-прародителем.
Я сразу поняла, что это был момент, который Бэйл позже запечатлеет карандашом на бумаге.
Все произошло так, как происходило всегда.
Мы ничего не изменили.
– Убери ее отсюда! – крикнула я Бэлиену.
Затем я указала на маленькую девочку, которая все еще лежала на земле без сознания. Ей ни в коем случае нельзя было здесь оставаться. Тем более когда Эос мог прорваться к вихрю в любую секунду.
Двенадцатилетний Бэлиен следил за происходящим. На его лице было написано замешательство, но он подошел