- Тамара Георгиевна! Разрешите Вам представить – это Иван, наш хороший друг! Кстати! Он поэт и написал уже несколько очень хороших песен!
«А вот это зря, Кирочка! Я вообще-то сюда отдыхать пришел! А после такого… играть и петь придется. А как откажешь такой… даме?».
- Иван! Тамара Георгиевна очень хорошо играет на рояле, она работает в пединституте, преподавателем.
Он подошел ближе и чуть улыбаясь, пропел:
- Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы?
Куда ушел Ваш китайчонок Ли?
Вы, кажется, потом любили португальца.
А может быть с малайцем Вы ушли?
Женщина засмеялась и подала ему руку. Кивнув головой, и даже чуть щелкнув каблуками, Иван склонился над рукой.
«Здесь рукопожатие не подходит абсолютно! Не та дама! Хотя… пижон ты, Ваня! Как есть пижон!».
И он чуть поцеловал запястье.
Тамара Георгиевна удивленно подняла брови, с улыбкой протянула:
- Однако! Кирочка! Где Вы нашли такого молодого человека?
Было видно, что Кира чуть нахмурилась, так… слегка. А вот Зиночка, что стояла чуть поодаль с Сергеем, Ильей и Тоней, закусила губку.
- Иван работает в клубе, где директором Илья. Там мы и познакомились.
«Странно… и это жена командира в чинах? Больше походит на салонную даму, этакую светскую львицу… из прошлого».
- Иван! А мы сегодня услышим Ваши песни? Будет любопытно…
- Прошу меня простить, княгиня, но я сегодня не в голосе. Да и инструмента нет. Еще раз, миль пардон, мон шер! – «что я несу! пиздец какой-то! хотел же не косячить!».
Женщина опять была поражена. Воспользовавшись этим, Кира оттащила его к молодежи, где им сразу завладела Зиночка.
- Нам нужно серьезно поговорить, Иван! Кирочка, с твоего разрешения, мы воспользуемся твоей комнатой? – и она затащила его в одну из дверей.
В комнате Киры находились Виктор и Таня. Ничего такого, женщина подкрашивала губы, а Виктор ей о чем-то со смехом рассказывал.
- Виктор, Татьяна! Нельзя ли попросить Вас об одолжении? Мне крайне срочно необходимо поговорить вот с этим… обалдуем!
Виктор с улыбкой кивнул, а Таня даже с каким-то сочувствием посмотрела на Ивана, выходя из комнаты.
- Ты что творишь… клоун? Ты чего это перья распустил перед… Тамарой? – она шипела ему в лицо.
- Зин! Да ты чего? Ничего я перья не распускал! Просто… старался быть галантным и всего лишь…
- Ой, придурок! Ты знаешь, кто она и чья жена? Хотя… откуда ты это можешь знать? – Зиночка была и впрямь… толи встревожена, толи расстроена.
- Ее муж, Кипанидзе Зураб Шалвович – начальник особого отдела Н-ской стрелковой дивизии! А она, к твоему сведению, и впрямь – грузинская княжна. Понял? Он, как и все грузины – ревнив до одури. Они… как говорят, еще до революции познакомились. И всю Гражданскую вместе провоевали.
Зиночка перешла на шёпот, горячим своим дыханием прямо ему в ухо сбивая с него всяческий серьезный настрой.
- Он, как я сказала, ревнивый, а возможности у него – ого-го! Тебе это надо? Поулыбался какой-то старой перечнице, а потом… Ладно! Может и пронесет… Хотя… поговаривают, что она тоже… молоденьких лейтенантов любит. А эти лейтенанты… после этого… едут служить куда-нибудь в Кушку, или еще в какую тмутаракань. И это – в лучшем случае… а то и… куда-то переводятся… в неизвестном направлении.
- Зин…, - перебил он ее, - слушай… а может это ты сама ревнуешь, а? Навыдумывала тут семь верст до небес… И страсти-то какие! А про княжну… Так в Грузии, до революции любой джигит, который имел саклю и пять баранов – считался князем. Соответственно – жена его – княгиней, а дочь – княжной. Так им интереснее жить было!
- Да ты…, - Зина как-то «сдулась» и чуть успокоилась, - может и правда… враки это все. И может… и правда – ревную?
В комнату зашла Кира.
- Ну чего Вы тут? – судя по виду Киры, она не особо волновалась. Значит и правда – Зиночка… преувеличивает?
- Знаешь, Кира… Мне кажется… эта тигрица… эта хищница! Тамара эта! Она на Ивана нацелилась, вот! Кошка облезлая! – Зина снова начала распаляться.
Кира с сомнением посмотрела на Зину, потом на Ивана:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Зин! Мне кажется, ты зря волнуешься. Ну да, Иван, конечно, тот еще… балбес. Но вряд ли Тамара так явно будет демонстрировать свой… интерес. А ты, Ваня, перестань корчить из себя… непонятно кого.
- А что… правда, как Зина говорит, что эта весьма интересная дама соблазняет молоденьких мальчиков, а потом их ее муж гнусно расстреливает по подвалам?
Девушки обалдело смотрели на него. Потом Кира расхохоталась, а Зина возмущенно замахала руками:
- Я не так все говорила! Что ты выдумываешь-то?
Кира успокоилась:
- Ну про соблазнение… сплетни такие ходят, это так. У дяди Зураба несколько раз помощники менялись. Но, насколько я знаю, они все уходили на повышение. Да он и сам – ходок тот еще…
Тут Кира как-то резко замолчала, а Зина отчего-то покраснела и отвернулась.
«Так-так-так… тут явно скелетики в шкафчике имеются, явно! Надо будет, при случае удобном, попытать Зиночку… даже знаю, как ее пытать буду!».
- Ты все же, Иван, поаккуратнее с Тамарой. Она женщина красивая, и еще… не совсем старая, - Зина здесь опять хмыкнула, - а Зураб… они уже давненько, насколько я понимаю, больше просто как друзья, а не супруги. А что не разводятся… так и Зурабу это по службе боком может выйти, и Тамаре терять положение… не хочется. В общем… веселятся как могут. Но порознь.
«Все-таки Кира… умна. По-житейски. И выглядит старше той же Зиночки… по рассуждению».
Они вернулись в зал, где, похоже, что Тамаре наскучило сидеть просто так, за разговорами. Илья уже усаживался на стуле, одевая на плечо ремень аккордеона.
Кира шепнула:
- О как! Уже к соседям успели сходить за инструментом. А то у нас в доме только старая Витькина гитара лежит.
- Так… Иван! Вот гитара, развеселите женщин своими песнями. А то мы уже наслышаны, что они хороши, но хотелось бы услышать их своими ушами, - Тамара была напориста.
«А все-таки женщина – очень красива! Вамп! И это черное бархатное платье ей очень к лицу».
Они с Ильей исполнили «Глаза напротив», причем Иван, на всякий случай, старался не встречаться взглядом с Тамарой. Потом спели «В шумном зале ресторана». Точнее Илья только играл, а Иван пел и играл на гитаре.
- Вот значит как! А мы с Зурабом не так давно в ресторане были, слышали эти песни. Мне очень понравились. А теперь мы и с авторами знакомы! Очень хорошо! Похвастаюсь женщинам на работе! – Тамара улыбалась, но пару раз Иван поймал ее взгляд на себе… Вроде бы…
- А давайте я Вам еще песню спою, тут что-то пришло в голову… Нет, Илья, Я тебе еще ее не показывал. Я сейчас спою ее, как сам вижу. А потом мы с тобой обсудим, может что в музыке и поправим.
Иван поправил гитару, откашлялся, настраиваясь:
- Очарована, околдована,
С ветром в поле когда-то повенчана.
Вся ты словно в оковы закована,
Драгоценная ты моя женщина!
Душевно получилось, что там говорить. Женщины расчувствовались, Анна вон и платочек уже достала. А Зиночка… он смотрел ей в глаза, пока пел. Зиночка… вот не уверен, что не… кончила. Только вот… Тамара опять смотрела на него.
Слава всем Богам, в этот момент пришли мужчины!
В прихожей стало шумно, кто-то громко смеялся, кто-то басил. Потом его представили прибывшим. Ну да, остальные-то уже не первый раз здесь в гостях сиживают.
Отец Киры… был невысок ростом, чуть полноват. Черты лица были… какие-то простецкие. Светлые, не особо густые волосы, с заметной уже залысинкой, брови как сильно выгоревшая солома. Он постоянно улыбался, то подмигивал кому-то, то – поддакивал, то о чем-то шутил. Постоянно крутил в руках небольшую трубку.
«На Визбора похож очень!» - мелькнула у Ивана тень узнавания.
Мда… товарищ старший батальонный комиссар, судя по трем «шпалам» в петлицах, и звездам на рукавах кителя. Вот только иногда глаза его, очень светло-голубые, не смеялись, в отличие от лица.