чтобы ему для обороны Кубы прислали советские войска и ядерное оружие. Хрущев предложил выполнить его просьбу — вот и будет адекватный ответ на ракеты в Турции. План не утверждался ни Советом Министров, ни Президиумом ЦК, Хрущев провел его в узком кругу, как решение Совета обороны. С Кастро договорились быстро. Советские корабли повезли на Кубу несколько типов ракет — баллистические и средней дальности с термоядерными боеголовками. Туда перебрасывалась группа войск из мотострелковых, танковых, зенитных частей, авиация. В Карибское море выдвигалась эскадра из 2 крейсеров, 4 эсминцев, 11 подводных лодок.
14 октября 1962 г. американская воздушная разведка сфотографировала новые объекты, и было установлено, что на Кубе появились позиции советских баллистических ракет. В руководстве США это вызвало переполох. Военные настаивали немедленно нанести удар и высадиться на остров — для ликвидации угрозы Америке. С ними согласился Конгресс, дал право президенту использовать вооруженные силы. Но Кеннеди понял, что это может означать мировую ядерную катастрофу, и повел себя осторожно. Объявил морскую блокаду Кубе, а в Москву передал ультимативное требование убрать ракеты. В противном случае грозил уничтожить их. 24 октября флот США окружил остров, но получил строжайший запрет открывать огонь без личного приказа президента.
Силы НАТО и Варшавского договора были приведены в полную боевую готовность. Мир завис на пороге войны. Были уже первые столкновения. Советские части ПВО сбили над Кубой американский самолет-разведчик U-2, пилот погиб. Еще один разведчик обстреляли наши истребители над Чукоткой, он сумел уйти. Но Хрущев первым пошел на попятную. На заседании Президиума ЦК объявил, что «невозможно хранить ракеты на Кубе, не вступая в войну с США». Начались переговоры.
С советским посольством в Вашингтоне их вел брат президента Роберт Кеннеди, с сотрудниками американского Госдепартамента — резидент КГБ Фомин (Феклисов). Об условиях договорились быстро. СССР вывозит ракеты и войска, а взамен США дают обещание не нападать на Кубу и вывозят ракеты из Турции. Кризис разрегулировали. Хотя спрашивается, зачем же таскали туда-сюда массу войск и ракеты, строили дорогостоящие стартовые установки, площадки, аэродромы?
Но такой была судьба многих инициатив Хрущева. Туда-сюда. Он рьяно отстаивал «децентрализацию» народного хозяйства. Упразднив министерства, вводил совнархозы. Но объединение предприятий из разных ведомств, выпускавших разную продукцию, привело к хаосу, нарушению снабжения и финансирования, рвались отраслевые связи. С 1962 г. Никита Сергеевич взял обратный курс, на централизацию. Над региональными совнархозами стали создаваться республиканские. Потом создали и Всесоюзный совет народного хозяйства. Управленческий аппарат снова разрастался, но стал громоздким и аморфным.
А «десталинизация» с осуждением жесткого контроля и репрессий привела к повальному воровству. Ударились наживаться партийные и хозяйственные начальники, проходимцы пристраивались у них под крылышком. Да и централизованных органов МВД больше не было, разделили по республикам, в подчинение местных властей. 5 мая 1961 г. пришлось принимать указ Президиума Верховного Совета об экономических преступлениях, более суровый, чем при Сталине. За хищения в особо крупных размерах предусматривалось наказание вплоть до смертной казни. Через пару месяцев добавился еще один указ — вводилась смертная казнь за валютные спекуляции в особо крупных размерах (а если попался вторично, то и не в особо крупных). А воровство и спекуляции разгулялись настолько, что за ближайшие 3 года по «экономическим» указам расстреляли около 5 тыс. человек!
Туда-сюда дергалась и военная реформа. Надводные корабли порезали на металлолом, раздарили «друзьям». Но с США отношения обострились, а американцы строили подводные ракетоносцы, в дни Карибского кризиса изготовили к десанту на Кубу свои лучшие части, морскую пехоту — а у нас такой больше не было. Срочно стали выправлять положение. Приняли программу по строительству 20 больших противолодочных кораблей, заложили 2 противолодочных крейсера. На Балтийском, Тихоокеанском, Северном, Черноморском флотах заново воссоздавали полки морской пехоты, начали серийное производство больших десантных кораблей.
Однако в необходимости большой сухопутной армии Хрущев окончательно разуверился. Если все решится ракетными ударами, то зачем она нужна? В феврале 1963 г. на выездном заседании Совета обороны в Филях он изложил свои взгляды на будущее Вооруженных сил. Должно остаться 300 баллистических ракет, 500 тыс. военнослужащих, которые их обслуживают и защищают. А остальная армия должна стать «милиционной». То есть ополченцами — призываться в строй в случае войны, вторжения противника.
Впрочем, Хрущева от воинственных настроений вообще потянуло к миролюбию. Побывав на грани ядерной войны, и советское, и американское руководство испытали серьезнейшую нервную встряску, нащупывали возможности к возобновлению переговоров. В августе 1963 г. СССР, США и Великобритания подписали договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой. Первый шажок к налаживанию мирных отношений. Но сразу же Никита Сергеевич сделал следующий шаг — и еще какой!
Потому что с продовольствием в СССР становилось все хуже. Вдобавок к кукурузным и свиным проектам провалился план освоения целины! Туда вложили колоссальные средства, загнали массу сельскохозяйственной техники, механизаторов, трактористов, шоферов, напрочь ограбив области традиционного земледелия. Однако выигрыш оказался обманчивым. Ведь наши предки были совсем не глупыми — а они никогда не выращивали хлеб в здешних краях. Распашка земель погубила обширные степные пастбища, а урожаи только первое время были высокими. Потом началась эрозия почвы, она быстро истощалась. Урожайность упала на 65 %.
В 1963 г. Советский Союз очутился на грани настоящего голода! И при этом отправлял большие партии хлеба на Кубу, в страны Восточной Европы, еще целый ряд «дружественных» государств. Прекращать поставки Хрущев не желал, чтобы не подорвать авторитет Москвы как лидера социалистической системы. Но в СССР более-менее сносное снабжение поддерживалось только для Москвы, Ленинграда, столиц союзных республик. В других местах прилавки опустели. Карточки не вводились, но торговая сеть получила указание — давать хлеб только по буханке в одни руки. Возле магазинов длиннющие очереди выстраивались с ночи. Их занимали семьями вплоть до стариков и грудных детей — когда хлеб привезут (если привезут), получить по буханке и на младенцев.
Недовольство народа стало прорываться. Волнения и забастовки были в Краснодаре, Риге, Киеве, Челябинске, Ленинграде, Омске, Кемерове, Донецке, Артемьевске, Краматорске. В Новосибирске и Караганде Хрущеву пришлось с помощью охраны убегать от разбушевавшихся людей. Из Горького, после выступления на митинге, он скрылся тайком, под покровом ночи — боялся, что горожане его поймают. В Киеве, Новороссийске, Ташкенте его встречали шквалами негодования. А на киевском совещании работников сельского хозяйства буфетчица бросилась на Хрущева и Подгорного с кухонным ножом.
Выправить положение и закупить продовольствие можно было только за границей. Канада заключила самую крупную за свою историю сделку с СССР, продала зерна на 500 млн долларов. Но этот хлеб предназначался как раз для союзных Москве социалистических стран. А для себя пришлось обратиться… в США. Там действительно скопились излишки зерна. Но сведения о советской просьбе проникли в прессу и вызвали жаркие дебаты. Политики и общественность с пеной у рта спорили: можно ли поставлять зерно врагу? Не пострадают ли идеалы «демократии»? Американские фермеры настаивали, чтобы