что может быть что-то случилось?
Снова молчит. Слышу только его дыхание, но на всякий случай уточняю.
— Макс? Ты здесь?
— Не обращай внимания, Марина часто впадает в такое состояние, после поездки туда.
— И ничего не случилось?
— Ничего не случилось. Извини, если бы я знал, что она туда поедет, не послал бы ее к тебе.
— Не извиняйся…ну…эм…я тогда пойду.
— Да, иди.
Тем не менее трубку никто из нас не вешает. Я себя в этот момент просто убить готова за то, что не могу этого сделать, хотя и рада, потому что в следующий миг слышу тихое:
— Спасибо, что позвонила. И что беспокоишься.
— Матвей у вас лапушка…
— Не то что я?
— Не то что ты, — усмехаюсь, но потом все же вспоминаю, что пора заканчивать, и отстраняюсь, — Спокойной ночи.
— Это вряд ли…
«Боже…он точно сведет меня в могилу…»
С утра Марина предстает в обычном своем состоянии, то есть сукой конченной. Она гордо расправляет плечи каждый раз, когда мы сталкиваемся взглядом, по большей части молчит, проверяя мой ноутбук с телефоном, но я все равно улыбаюсь. Мне уже неважно вся эта мишура, я видела ее настоящей вчера, и этого мне достаточно, чтобы понять — она хороший человек и горячо любящая сестра. За это я ее уважаю.
— Боже, ну что ты так смотришь на меня?!
Не выдерживает, взрывается, я лишь жму плечами и перевожу взгляд на свою чашку с кофе.
— Никогда не видела человека, который так быстро восстанавливается, после такого количества вина.
— Понятно, — шумно выдыхает принцесса, потом откладывает мои вещи и кивает, стойко выдерживая мой хитрый взгляд, — Случившееся забавно в теории, но давай расставим точки над «и», маленькая пленница…
— Нет нужды.
— Что, прости?
— Давай сократим твой монолог до одного предложения: "ты ничего не видела, потому что нечего было видеть". Мой ответ: хорошо.
Марина приподнимает брови, а я пожимаю плечами и отрезаю себе кусочек огурца.
— Но я позвонила Максу. Так, на всякий случай.
— Зачем?!
— Я испугалась, что что-то могло случится, — тихо отвечаю, потом смотрю на нее и извиняюсь хотя бы взглядом, раз не собираюсь делать этого устно.
Она все понимает, но театрально цыкает, чтобы показать мне, как «расстроена», и это достаточно забавно, чтобы вызвать у меня приступ смеха. И, знаете что?! Марина его поддерживает.
— Прекрати ржать.
— Если бы я говорила о том, чего никогда не было, то совершенно точно имела бы право, после того, как ты лягнула меня, пока я тебя переодевала.
Смех становится громче. В этот момент я вижу в ней теплоту и добро, о котором говорила Женя, и это прекрасно.
«Она на самом деле хороший человек, хотя и пытается казаться обратной стороной медали…наверно по-другому ей просто нельзя…»
— Спасибо, — тихо благодарит, перед тем как встать и покинуть мою квартиру, — За все, чего никогда не было.
— Не за что. Этого же никогда не было.
Глава 19. Лот № 66. Амелия
18; Декабря
Жизнь вошла, можно сказать, в привычную колею. Раз в три дня ко мне, конечно, все равно приезжали — Миша и Марина по очереди, Лекса больше и близко не было, — но они никогда не осматривали мой дом, да и телефон с ноутбуком тоже. Так, для вида, повозили пальцами, а потом мы приступали к обычной трескотне. Например, в прошлый раз Миша приехал с Женей, с которой мы просидели до глубокой ночи. Его, разумеется, с нами не было, он уехал в ресторан, а когда забирал ее, привез мне великолепный ужин. С Мариной тоже все оказалось просто. Видимо тот факт, что я видела ее исподнее, сблизил нас, и теперь мы кусались лишь по-доброму и в шутку. Вообще, если совсем откровенно, я каждый раз ждала именно ее прихода, потому что мне дико нравилось с ней разговаривать. Марина оказалась невероятно умной, талантливой женщиной с хваткой бульдога, и не относилась ко мне, как к ребенку, в отличии от Миши и Жени. Нет, я ничего против не имела, но все же когда женщина, владеющая пятизвездочными гостиницами, говорит с тобой на равных (ну или почти, как старший товарищ младшему скорее) — это дорогого стоит.
Вот и сегодня. Я ее очень ждала, даже приготовила ее любимую пасту с лососем, и пока это делала с удивлением поймала себя на мысли, что я по ней скучаю…Мы не виделись чуть больше недели, так как Марина улетела в Париж по работе, и теперь присылала мне только разные фотографии…
«Боже…» — замираю, нахмурив брови, — «Я общаюсь с Александровской! Я ОБЩАЮСЬ с ней настолько тесно, что она шлет мне фотки, как подруга! Из примерочных!» — это какой-то бред…
Я даже знаю, почему Макс называет ее «Марой»: «потому что он не мог выговорить мое имя полностью, когда был маленьким…». Этой истории я улыбаюсь. Марина скинула мне парочку его детских фотографий, и, клянусь, красивее ребенка я еще не видела. Так ей и сказала. Конечно, не сказала бы, если не знала, что нашу с ней переписку, как и любые переписки с его братьями, он прочитать не может, даже не смотря на то, что телефон мой просматривал стабильно. Я этого не знала наверняка, конечно, мы ведь снова почти не общались, только «касательно» и не выходя за границы «надо», но однажды ночью я решила погуглить боевую мощь одной винтовки из-за фильма, который смотрела и нереальности происходящего на экране. Мне сразу упала смс-ка, что такие сайты лучше не открывать, как бы хуже не было.
«А как тут быть лучше, если я знаю, что он постоянно с Лилианой?» — грусть снова накатывает, еще и потому что сколько бы я не сидела у окна и не высматривала черную BMW, ее больше не было.
«Наверно она ему дала, как иначе то?» — ядовито хмыкаю, но звонок в дверь отодвигает все стенания по постельным игрищам моей сестры на потом и только для меня: Марина приехала.
Я так рада ее видеть, что стоит двери открыться, не сдерживаюсь и обнимаю. Такого, конечно, она вряд ли ожидала, и я почти сконфужена, но расслабляюсь, когда слышу ее мягкий смех. Паста моя тоже пришлась ко двору, кстати, но когда она доела, все равно умудрилась меня огорошить.
— Как с Максом дела?
Неожиданный вопрос, который настолько застал меня врасплох, что нож соскочил, и я чуть не отрезала себе пальцы вместо кусочка яблочка.
— Эм…да никак. За три дня ничего не изменилось… — усмехнулась и снова стала резать,