Читать интересную книгу Последний день может стать первым (СИ) - Стас Ас

– Без разницы!.. Туда, где нужно наводить порядок, чтобы не навести беспорядка! Когда нечего

чинить – деятельный человек начинает разрушать!

– Об этом я знаю. Поэтому пойду с тобой.

– Понятное дело…

– И сейчас, S9.

– Да, пошли. Потом будем весь этот бардак в состояние готовности приводить.

Нет более преданного соратника, нежели андроид с исправными ограничителями сознания.

Такой сподвижник не отходит от программного долга – он не держит в уме пыли личной выгоды и

не прячет за душой налета бесчестия. Такие машины были созданы для того, чтобы контролировать

ход нашей гонки – следить за тем, чтобы гонщики вспомнили о том, что нужно притормаживать на

поворотах до того, как разобьются… Я не знаю, куда меня заведет Страж, но даже в пустоте иного

пространства без дела сидеть не собираюсь – я им там быстро порядок наведу минимальными

вмешательствами.

Кот увязался за нами, под ногами вертится…

– Да иди же…

– Айнер, я тоже в другой мир хочу!..

– Какого хрена ты еще здесь?! Пошел на выход! Быстро!

Ушел, наконец. Установил уши в позицию обиженной неприступности, загнул кончик хвоста и

зашагал на выход. Придал ему ускорение коротким лучом – живо деру дал, и никаких изысков.

Запись№69 09. 09. 206 год Новой Техно-Эры 12:10

Иду очень быстро – “защитник” тенью следует за мной. Все, что я раньше не замечал,

вгрызается в память. Все это казалось вечным и таким естественным… Замечаю каждую

запыленную осветительную панель, каждый кабель…

– Ты будешь прощаться с подземным городом?

– Нет, пойдем наверх. Сегодня крысы в городе еще ни одного разведчика не засекли.

Идем на лестницу… С каждой ступенькой, с каждым пролетом сердце колотит все быстрее.

Дыхание перебилось, спуталось с ветром, вот он – Шаттенберг. Руины Шаттенберга сияют в

жестких лучах низкого северного солнца. Холодный серый город залит расплавленным золотом.

Солнечный свет бликует в битом стекле, усыпающем прямые широкие улицы, в осколках,

оставшихся в окнах, сияет в обшивке зданий, на обнаженных каркасах… Да, Шаттенберг жесток,

безразличен, бесприютен, но он просто поражает своей неколебимостью. Солнце бросает тяжелые,

плотные тени на огромные квадраты площадей и плацев. Бросает будто вызов – черные бездны

пустоты простираются там, где мы еще не так давно проводили парады, построения. Я выхожу на

свет, вхожу в рухнувшие тени разрушенных зданий…

221

Крыс что-то завертелся… Сигнал!.. Самое время рапорт отдать!.. Стукнул по плечу, чтобы он

сидел тихо!.. Скинул с ремня излучатель!.. “Защитник” сдвигает панели, готовит оружие…

– Уходим.

– Нет, разведчик в зону восприятия не войдет – ждем.

Поздно дергаться – ждем в тени – в пустом дверном проеме какого-то огромного здания.

Всматриваюсь в ясное небо – ни тучи, ни облака… Разведчик высоко, но видимость хорошая. Черт!

Крысы донесли, что все патрули с Шаттенберга сняли. На кой я сюда поперся?! Разведчик, может

быть, и не патрулирует, но лучше держаться от него подальше…

Разведчик вышел на маневр, резко развернулся, уходя вниз… спускается на свой поисковый

квадрат… Что-то мне это не нравится…

– S9, он маршрут проверяет.

Подгрузил ошейник – наскоро выправил сбитые настройки декодера… Разведчик на связи –

подключился к его линии… “Рой”. Истребители Ясного… Я не вижу, не слышу их – они высоко,

они давно перешли звуковой барьер – но я знаю, что они близко…

– Давай, пошли…

Зашли в здание… Поднимаемся по пыльной лестнице – изъеденные какими-то химикатами края

ступеней крошатся, сыплются под сапогами…

На крышу не выходим, заняли сносные позиции на открытой стоянке транспортов… Крыс

стучит лапой… Вытер испарину со лба, готовясь принять крысиный рапорт…

– Разведчик не опасен – определили его зону. Это участок маршрута тех, других –

истребителей. Они пролетят далеко, высоко.

– Вы как их засекли?

– Есть излучение… сигнал… Не знаем, что это, но оно есть.

– Хорошо… Наблюдайте дальше.

Истребители со всей скорости рванули на запад – на базы территорий Штрауба, а разведчик

остался на квадрате – кружит уже две минуты по чистому воздуху. И что он там рыщет?.. Сижу на

полу, в голову лезут тяжелые мысли. “Защитник” остался на позиции – уж очень близко разведчик

к зоне восприятия подходит. Можно считать, у нас под носом круги нарезает…

– S9, Страж откроет для тебя переход?

– Да. Он уйдет, и я пойду с ним…

– Ты уверен?

– Я пришел прощаться. Здесь все чужое… Будет чужим.

– Ты даже не знаешь, куда собрался.

– Мне все равно. Здесь все напоминает… уже напоминает… Да и вообще, что о будущем

говорить. Может, еще посты с границ не снимут…

Не знаю, что тогда с моей головой будет – я буду ждать – Штрауб падет, а пограничные посты с

Ивартэна не снимут… Луч в висок – и конец… Нет… Умереть – единственное, что никогда не

поздно сделать. Что так смертью раскидываться? Буду пытать удачу до смерти, и не важно – до ее

смерти или до своей. Не сдаваться… Не сдаваться под напором судьбы, пока не будешь точно

знать, что она не сдастся под твоим. А узнать это можно только, дойдя до конца. Никогда не

сдаваться – это закон – для офицера, для человека, для меня. Даже если снимут только часть постов

– маршрут возможно будет рассчитать. Там видно будет – время покажет…

– Я уже хочу уйти отсюда как можно дальше…

– Ждать осталось не долго. Страж уйдет, как только все завершится.

– И что это такое – каменный Страж с ледников?..

– Не знаю, S9.

– Он живой?

– Не знаю. Это не проекция, но и в заложенное в мою программу определение живого существа

он не входит. Он другой. Точнее сказать не могу – нет информации.

– Да неважно. Я этого не понимаю…

Я бы ушел отсюда прямо сейчас, ушел бы с этим каменным великаном неизвестно куда…

Каменный Страж… Я даже понятия не имею о том, как он устроен… Не так, как мы. Совсем не

222

так. Как он мыслит?.. Единственное, что я о нем знаю, что это что-то совсем другое… Это

высокоинтеллектуальное существо – никаких сомнений. Враждебное или нет? Скорее нейтральное

– чужое. Я воспринимаю Стража как каменного великана… Не понимаю… Пытаюсь вспомнить его

лицо… глаза… Я не смотрел Стражу в глаза… Жестокие красные глаза – это единственное, что я

помню. С ним еще что-то не так… Как получилось, что я и не рассмотрел его толком?

– D40, а ты до сих пор его не видишь?

– Он защищен. Для меня не открывается.

– Как думаешь, почему он похож на человека?

– Не знаю.

Я воспринимаю “тролля” только как огромную недоработанную каменную статую,

изображающую человека… Мне не раз приходили в голову вопросы – живой или нет… Не такой,

как мы – это точно. Но не все же сводится к биологической жизни… Может быть, жизнь – понятие

более широкое?.. Жизнь и разум – все это получилось по стечению обстоятельств… А почему мы

исключаем возможность возникновения другой жизни – другой материи, организованной путем

стечения других обстоятельств?..

Я так уверен, что “защитник” – это нечто не живое. А так ли это? Он не подходит под

определение биологической жизни, но он разумен… Хватит. Не лейтенанту боевых подразделений

о таких вещах думать. Сейчас я готов думать о чем угодно, лишь бы не думать о наших жизнях.

Все, хватит – я пришел прощаться с Шаттенбергом. Прощаться…

– Чисто, S9.

“Защитник” сложил излучатели, мой “передатчик” подтвердил – все спокойно.

– Разведчик движется на запад.

– Если изменит курс – докладывай.

– Понял.

Отключился… В голове сразу прояснилось – здесь несколько крыс пересекаются…

Я безжалостно топчу тени города теней, города-тени… Мои резкие движения нарушают

продуманную статичность строгих линий. Стараюсь запомнить все – пылинки в солнечных лучах,

проходящих через каркасы зданий, через разрушающиеся стены…

Я помню, как точно так же бродил по Хантэрхайму в лютый мороз, когда воздух звенел

тишиной, когда сухой холод перехватывал дыхание, а иней смерзался льдом на ресницах. Все

время в Хантэрхайме мерилось отрезками от боя до боя. И когда все затихало, когда время