— Ваш отец не любил магию? — изумлённо спросил Гарри. — Но почему тогда он женился на ведьме?
— Это было что-то вроде вынужденной свадьбы. То, в чём твоя тётя обвинила твою маму, моя мать сделала на самом деле. Видишь ли, мой отец не желал моего рождения, но в то время честный человек был обязан жениться на девушке, которая из-за него «попала в беду». Мой отец считал себя именно таким честным, к тому же ему понравилась мысль, что у него будет сын, который пойдёт по его стопам. Я стал для него большим разочарованием.
Уголки рта Снейпа изогнулись в самоуничижительной усмешке.
— Его взгляды на это были лишь немногим менее радикальными, чем у твоего дяди, — спокойно закончил Снейп. Повернувшись к столу, он налил две чашки чая и протянул одну Гарри.
— Зачем вы рассказали мне об этом? — спросил Гарри, когда к нему вернулся дар речи.
Взгляд чёрных глаз Снейпа был отстранённым. Вместо того, чтобы взглянуть на Гарри, он смотрел куда-то поверх его правого плеча. Гарри вдруг показалось, что опекун постарел.
Снейп сделал глоток чая. Как раз когда Гарри подумал, что Снейп не собирается отвечать, тот сказал:
— Полагаю, мне хотелось, чтобы ты понял, что ты больше не один.
________
*Нэнси-мальчик — женоподобный парень, бисексуал или гей (прим. пер.)
========== Глава 40. Доверие ==========
Паучий тупик, казалось, всегда находился под обесцвечивающим заклятием. Вся улица выглядела монохромной палитрой серого. Тобиас всегда приходил с завода грязно-бурым. Эйлин была полинявших голубых и блёклых жёлтых оттенков. Северус всегда думал, что до поступления в Хогвартс Лили Эванс с её рыжими волосами, зелёными глазами и раскрасневшимися от смеха щеками была самым ярким источником цвета в его мире.
Теперь её сын (он теперь и твой тоже, Сев) лежит в гостевой комнате наверху. Чёрная собака у его ног, белая сова у изголовья. Цвет был украден и из мира мальчика, а Северус сидел и ломал голову, как его восстановить.
Со сдержанным весельем Северус подумал, что для него необычно мыслить подобными витиеватыми метафорами. Однако голос Лили в его голове продолжал бегло комментировать происходящее, а она любила метафоры. Когда Лили ещё была жива, Северус иногда, к удивлению подруги, придумывал их сам. Возможно, сейчас он сделал это по привычке. Часто метафоры у него получались не очень удачными, но, насколько он помнил (к притворному негодованию голоса в его голове), у Лили тоже не всегда выходило.
Северус полагал, что это был единственный способ придумать правильные слова для Гарри: прислушаться к голосу Лили, озвучить то, что, как он думал, она могла бы сказать. Потому что Мерлин знает, из каких глубин подсознания пришёл к нему этот голос.
Конечно, при нормальных обстоятельствах он никогда прежде не подумал бы рассказать ученику (но Гарри не просто ученик, Сев), что он сделал с собой много лет назад. Об этом не знал даже Дамблдор. Поппи продержала Северуса на карантине в Больничном крыле целый месяц, заявив декану факультета и директору, что мальчик экспериментировал с заклинаниями и травмы получил совершенно случайно. И весь этот месяц Поппи и Хагрид по очереди наблюдали за ним, когда Лили не было рядом.
В течение двух дней он отказывался рассказывать Поппи о заклинании, которое использовал. Ей пришлось наколдовать ему кровозаменители, когда он не захотел принимать их добровольно, и применить приклеивающие чары, чтобы удержать на руке повязку, когда он с угрюмым упрямством срывал её.
В отличие от Гарри, его поступок не был импульсивным. Единственная причина, по которой его поймали, заключалась в том, что Лили рано вернулась из Хогсмида, обнаружила на своей кровати записку, которую он прислал ей, и догадалась, что искать его надо на самом верху Астрономической башни, излюбленном пристанище отчаявшихся студентов на протяжении многих поколений.
В следующий раз он был так близок к тому, чтобы покончить с собой, после смерти Лили. Тогда его остановил долг. Долг перед Лили, перед Дамблдором, перед мальчиком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Северус потрогал исчезавшую под рукавом длинную белую отметину на внутренней стороне левой руки, пока его чай остывал на столе. Было слышно, как в соседней комнате возится Поппи.
— Доброе утро, Северус, — оживлённо поздоровалась она, входя, уже одетая в аккуратную жёлтую с белым мантию, в то время как он ещё не успел переодеть свой халат.
Люпин, в свою очередь, наблюдал за мальчиком всю ночь — после того, как Северус проверил и перепроверил, что луна на самом деле всё ещё убывает.
— Угу, — буркнул он.
Поппи прекрасно знала, что зельевар по утрам особенно неразговорчив. Она налила себе чаю из чайника и начала намазывать джем на один из тостов, лежавших в тарелке на столе.
Северус вдруг поднял глаза.
— Кажется, я никогда не извинялся перед тобой.
— За что? — Поппи замерла, вопросительно наклонив голову.
— За то, что заставил обнаружить себя в луже крови, — Северус теперь как никогда понимал, через что ей пришлось пройти. Он и раньше помогал с самоубийцами, но ни разу не поймал студента с поличным. Ему казалось, что принятие Тёмной Метки — это худшее, что он когда-либо делал в своей жизни; теперь же он думал иначе.
Поппи положила нож и, протянув руку, взяла Северуса за левое запястье, шрам на котором он рассматривал.
— Я очень рада, что мы успели в тот день вовремя, — тихо произнесла она.
Он слабо улыбнулся.
— Северус, — сжав его руку, очень серьёзно сказала Поппи, — ты знал, что твой Патронус изменился?
— Прошу прощения? — Северус непонимающе посмотрел на неё.
— Патронус, которого ты мне отправил, был другим, — ровно сказала Поппи. — Взгляни на него, когда у тебя будет свободная минутка.
Прежде чем Северус успел ответить, на лестнице послышались шаги, и в коридоре появился Люпин.
— Где Гарри? — резко спросил Северус, когда Люпин вошёл в кухню.
— Я сказал ему, — Люпин выдвинул стул рядом с Поппи, — что он может принять душ, а потом присоединиться к нам.
— Ты оставил его одного? — прошипел Северус, вскочив и метнувшись к двери, но Люпин схватил его за руку и твёрдо сказал:
— Северус, стой!
Поппи поднялась и встала с другой стороны от Северуса, иначе он направил бы свою палочку на Люпина. А так он просто выдернул руку из хватки оборотня.
— Объясни, — коротко потребовал он, сузив глаза и сверху вниз глядя на невысокого Люпина.
— Мне кажется, сейчас непосредственная опасность Гарри не грозит, — Люпин посмотрел на Поппи, словно ища поддержки. — Не стоит расстраивать его ещё больше ненужными предосторожностями. Думаю, пятнадцатиминутных проверок сегодня будет достаточно. Он также пообещал, что не наделает глупостей, не поговорив сначала хотя бы с одним из нас.
— Звучит разумно, — кивнула Поппи и посмотрела на Северуса. — Присядь.
Только потому, что об этом просила Поппи, Северус неохотно вернулся на своё место.
— Если ты ошибаешься, Люпин, и ребёнок навредит себе, ты ответишь за это, — пригрозил он, собираясь не только возложить ответственность на Люпина, но и нанести волку все повреждения, которые мальчик сам себе причинит.
Северус вытащил карманные часы и положил их на стол, чтобы иметь возможность следить за стрелкой, пока пил чай. Направив на часы палочку, он произнёс заклинание, так что прибор точно сообщил ему, где находится Гарри.
— Как он провёл ночь? — спросила Поппи, когда Люпин сел рядом с ней и налил себе чашку чая.
— Беспокойно, — Люпин отхлебнул немного напитка. — Просыпался несколько раз. Кошмары. Не хотел разговаривать. Думаю, он не очень мне доверяет, — Люпин печально улыбнулся. — Кажется, опыт подсказывает ему, что взрослые весьма неблагонадёжны.
Северус и Поппи разом поморщились.
— Когда я думаю, сколько раз я разбиралась с его квиддичными травмами… — пробормотала Поппи. — И мне никогда не приходило в голову искать что-то неподобающее, — пристыженно призналась она, поднимая глаза на обоих мужчин. — Стыдно сказать, но я предположила, что Гарри просто один из тех, кто немного, ну… привередлив в еде. Вы же понимаете. Помните, какой была Лили?..