Спустя несколько часов Гарри проснулся в мокрой от холодного пота постели из-за одного из тех ночных кошмаров, что преследовали его в последнее время. Несколько минут он лежал в темноте, пытаясь отделить реальность от сна, и страстно желал, чтобы Хедвиг оказалась здесь, но она была наверху, в совятне. Затем мысли обратились к Сопелке, и огромная чёрная волна горя угрожала снова накрыть его: не имело значения, что Сопелка на самом деле не умер — сейчас он был так же недосягаем.
Гарри вспомнил о той ночи, когда пытался повеситься, и задался вопросом, есть ли какой-нибудь способ покончить с собой, не причиняя боли. Он подумал об обещании, данном Снейпу, ведь мальчик поклялся, что не причинит себе вреда. Однако если он умрёт, разве обещания будут иметь значение? Они ведь что-то значили только в настоящем.
Из соседней комнаты донёсся какой-то звук.
— Да, я знаю, — Снейп будто отвечал кому-то, — но я уверен, что мальчику не нужно слышать о таких чувствах от меня. Из всех людей…
Похоже, Снейп с кем-то разговаривал, но Гарри не слышал второго голоса. Он выбрался из постели, и один из факелов зажёгся сам, видимо, зачарованный на движение.
Стараясь не прикасаться, чтобы не наделать шума, Гарри подошёл вплотную к ковру, закрывавшему проём в комнату Снейпа.
Пауза, а затем…
— Лили, я понимаю… — Снейп замолчал, как будто его прервали. Очевидно, он разговаривал во сне, но, несмотря на это, его голос звучал очень чётко.
— Нет, большое спасибо, у меня нет желания говорить с отцом… — Долгая пауза. — Нет. Ни в коем случае. Выбрось из головы эту грёбаную идею.
Услышав подобное выражение из уст своего строгого опекуна, Гарри не удержался и тихо фыркнул.
Снейп спал очень чутко.
— Гарри? — позвал он. — Это ты?
— Э-э, — Гарри ничего не оставалось, как отозваться, — да, сэр.
Он попятился к кровати.
Снейп отодвинул ковёр и вошёл, выглядя слишком бодрым для того, кто только что бормотал во сне.
— С тобой всё в порядке? — отрывисто спросил он.
Кивнув, Гарри поспешно вернулся в постель.
— Плохой сон, — признался он, не желая говорить, о чём только что думал.
Волшебник подошёл к кровати и, придвинув от стола кресло, сел.
— У меня тоже был такой, — серьёзно сказал он.
Гарри снова кивнул.
— Я слышал, как ты разговаривал во сне. Кажется, с мамой. — Затем, набравшись смелости, спросил: — О чём вы говорили?
На мгновение Гарри показалось, что Снейп не собирается отвечать, но тот тихо заговорил:
— Мне снилась твоя мать. Она сказала, что я должен помириться с отцом. Боюсь, это безнадёжное дело, даже во сне, — Снейп вздохнул. — Честно говоря, я обрадовался, когда старый ублюдок умер.
— Как ты можешь радоваться чему-то подобному? — спросил Гарри, потрясённый тем, что Снейп так отзывается о своём отце.
Снейп слабо усмехнулся.
— Потому что мой отец относился ко мне почти так же, как твой дядя — к тебе. Конечно, с защищавшей сына матерью он никогда не осмеливался запирать меня в подвале дольше, чем требовалось для наказания, хотя будь его воля, он бы держал меня там сутками. Я всегда был для него большим разочарованием. — Снейп окинул Гарри долгим оценивающим взглядом. — Когда он умирал, я присматривал за ним и радовался, что болезнь не затянется надолго.
— Зачем же ты присматривал за ним, если ненавидел? — искренне удивился Гарри.
Казалось, этот вопрос никогда раньше не приходил Снейпу в голову. Он сузил глаза и поджал губы, как это делала Гермиона, когда пыталась разобраться со сложной формулой арифмантики.
— Долг, я полагаю, — сказал он наконец. — Я заботился о нём, потому что это был мой долг как сына.
— Ты любил его? — спросил Гарри и вспыхнул, поняв, как до невозможности сентиментально это прозвучало.
Однако профессора это, похоже, не беспокоило.
— Думаю, да. Думаю… — он запнулся, затем задумчиво сказал: — Я думаю, это было не столько для него, сколько для меня. Я не хотел видеть себя человеком, который отказывается от своих обязанностей. — Он скривился, будто проглотил что-то горькое. — Хотя, по-видимому, именно таков я и есть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чёрные глаза Снейпа мрачно блеснули в тусклом свете факела.
— Всё нормально, — пробормотал Гарри, не зная, что сказать.
— Когда я впервые увидел тебя в школе, — мягко произнёс Снейп, — ты казался настолько уверенным в себе для такого маленького мальчика. Я предположил, что Туни испортила тебя так же, как разбаловала собственного сына, и просто решил, что ты…
— Сэр, не беспокойтесь об этом, — перебил Гарри, отчаянно пытаясь заставить Снейпа замолчать. Было что-то жуткое в этой откровенности, что-то, что делало всё пережитое у Дурслей в десять раз хуже.
— Прости, я болтаю без умолку — что-то смягчилось в лице профессора. — Тебе тоже приснился плохой сон?
— Не хочу об этом говорить, — пробормотал Гарри, подтягивая колени к груди.
— Прекрасно, — Снейп приподнялся, собираясь встать.
— Не уходи! — испытанное минуту назад при признании зельевара отчаяние нахлынуло снова, сжимая желудок. — Пожалуйста.
Гарри был одинок, и то, в каком направлении бежали его мысли несколько минут назад, на самом деле пугало.
— Хорошо, — явно растерявшись, Снейп снова сел. С минуту они молча смотрели друг на друга. Гарри чувствовал, что должен что-то сказать, но опасался, что снова сорвётся в истерику, как жалкий ребёнок.
— Хочешь, я тебе почитаю, Гарри? — наконец нерешительно спросил Снейп и взял одну из книг о Шерлоке Холмсе, которые Гарри сложил на ночном столике перед тем, как заснуть.
— Сэр? — Гарри сомневался, что правильно расслышал.
— Неважно, — профессор отложил книгу и, явно сожалея о своём предложении, раздражённо добавил: — Я понимаю, ты уже слишком взрослый для подобных вещей.
— Э-э… вообще-то, сэр…
Гарри не думал, что Снейп станет насмехаться над ним, учитывая, что он сам предложил почитать книгу, но ведь мальчик действительно вырос, Гарри понимал это. Но он также знал, что хочет… нет, ему нужен Сказочник, которым Снейп стал той ночью.
Гарри медленно вытащил из-под подушки книжку с картинками.
— Можешь почитать мне это? — поспешно спросил он, не глядя на Снейпа, боясь увидеть на его лице язвительную насмешку.
— Конечно, могу, — тихо сказал Снейп, беря книгу.
Гарри поднял глаза и, счастливо улыбнувшись, уютно устроился в подушках. Снейп тоже усмехнулся и натянул одеяло на плечи мальчика.
Это было похоже на фантазии, которые он придумывал, лёжа по ночам в своём убогом чулане.
Снейп, устроившись в кресле, читал долго, пока глаза Гарри не закрылись и слова Сказочника не слились с его снами.
— Доброй ночи, — шепнул Сказочник, наконец вставая. — Спи спокойно, сынок.
— Люблю тебя, папа, — прошептал Гарри в ответ, на мгновение вынырнув из сна, в котором он, казалось, всегда знал, что Сказочник — это его отец.
— Я тоже люблю тебя, Гарри, — помолчав, ответил Сказочник.