– Так точно, командир. Это было умышленное действие – с погрешностью по указанной
сержантом причине. Бойцы не доложили о сбое. Они старались прекратить ошибку
нейропрограммы, сорванных химическими ускорителями, товарищей по оружию. Старались
остановить, поврежденных тяжелыми препаратами, соратников без чужой помощи, с целью
избежать неточности следственного разбора ситуации командующими, удаленными от точки
событий, и последующего непомерно сурового наказания, командир.
– Стикк, ты понимаешь, что это значит?! Остановить дезертиров, не доложив командующему о
дезертирстве – значит укрыть опасных для системы военных преступников и скрыть информацию,
ставящую под угрозу безопасность системы! Это преступление, караемое жестко, как дезертирство
во время боевых действий! Это приговор к строгой высшей мере без рассмотрений!
– Никак нет. Нужно учесть, что в крови нарушителей был высок уровень ускорителей.
Приговор не должен быть ограничен отягощенной высшей мерой. Наказание должно быть
смягчено.
– Это сводит приговор к неотягощенной высшей мере! Но это неизбежно – казнь!
– С учетом прекращения ошибки нейропрограммы бойцов, сорванных химическими
ускорителями, сбой был бы устранен их соратниками – они собирались прекратить ошибку. При
неудачном перехвате, сбой был бы жестко устранен командующими, что происходит здесь, или
бойцами службы безопасности – что произошло с третьим отделением у секторных врат. Таким
образом эти бойцы не могли допустить ни одного серьезного нарушения, кроме неподчинения
приказу – “доложить о нарушении без промедлений”. Это вообще переводит приговор с высшей
меры к карательной – приговор тех, кто пошел на перехват, и тех, кого задержали и чьи
нейропрограммы переключили.
– Не выйдет так, Стикк! Не выйдет так дать никаких послаблений ни тем, ни другим! Они не
способны точно оценить состояние нейропрограммы! А единственный способ надежно пресечь
серьезную ошибку нейропрограммы – перезагрузить нейросистему! Перезапуск системы проходит
только через глубокую кому – через полное отключение! Другие методы не действуют! Они могли
не полностью пресечь ошибку – могли вынудить встать обратно в строй бойцов с неисправными
программами только силой! Поставить обратно в строй тех, кто не должен больше стоять в строю,
– одной только грубой силой! Это первое! Второе – отягощающие факторы при исходе намеченных
действий – при всех их вариантах! Это сокрытие важной информации с угрозой системной
безопасности!
– Никак нет. Угрозы безопасности быть не могло. Данные о серьезных поломках боевых
единиц, как и о сокрытии ими подобной информации, были бы получены нами при первой
проверке показателей их фоновой ментальной активности.
150
Стикк на “карающей руке” зубы до кости сцепил – иначе он и не может. И захват его никто не
сорвет, хоть бы этой рукой его до нижних подземелий дотащили, – он не отпустит… не отпустит
эту свою старую судорогу… Только вот у Айнера и кости под током…
– Без пререканий, Стикк! Контроль с нашей стороны при разборе будет считан последним. А
что-то доказать точно мы сможем только при рассмотрении отчетной памяти этих поломанных
боевых единиц. Что покажет, было бы немедленно доложено командиру об осложненной попытке
устранить сбой. Это и определит степень тяжести наказания – от карательной до высшей меры! А
если будет обнаружен подтвержденный расчетом преступный умысел – до строгой высшей меры!
– Так точно, командир. Но учтите, что при осложнениях с устранением ошибки, мои бойцы не
доложить не могли. И учтите, что наши бойцы не могли отдать товарищей, с помутненным от
химических ускорителей и жестких лучей, сознанием на допрос ни нашим офицерам, ни офицерам
полковника Скара. Только из-за этого они решили скрыть ошибку программы при не осложненном
ее устранении.
– Скрыть не ошибку – предателей! С ошибкой работал их разум или без – это предатели!
– Еще не проведено расследование по всем данным фоновых показателей и отчетной памяти.
Еще не определена точно степень их вины, как и – нашей.
– Достойно сказал – прямо и в лоб! Но про допущенные тобой ошибки, про пропущенные
тобой фоновые сигналы – про это потом говорить будем! Степень вины тех падших бойцов Скар
уже установил! Тем павшим воинам Скаром уже вынесен приговор! А перед нами проблемы еще
стоят! Не лежат холодными трупами, как перед Скаром, – стоят перед нами во весь рост! Решение
таких задач, свыше долгом на наши плечи возложено! Будем решать!
– Так точно.
– О них – об этих теперь речь идет! И главное – установить их вину! Неподчинение приказу –
основной пункт!
– Никак нет. Непосредственных и прямых указаний тем временем им дано не было.
Неподчинение приказу можно свести к нарушению пунктов обобщенной задачи боевых единиц.
Что бы они ни сделали – ответ за это понесут не они одни. Они перегружены препаратами и не
способны контролировать энергию – это наша задача. Мы поднимаем им скорость, и останавливать
их должны мы.
– Без серьезной поломки на такой скорости управление отказать не может.
– Отказали не все системы.
– Если тормоза не работают – машине конец.
– Но если работает тормоз на прямом управлении – машину разбивает тот, кто ее ведет.
– Берешь полную ответственность?
– Беру. С учетом этих и дальнейших нарушений после применения ускорителей.
– Системный тормоз починить сложно.
– Сейчас заменить систему – еще сложней.
– Верно. Нового бойца теперь получить не просто. С тобой, Стикк, потом говорить будем!
Норглан!
Тишина повисла мертвая – даже не повисла, а упала на нас со всей тяжестью мертвого тела…
Даже Стикк остановил выжидающий взгляд где-то на полу. Слишком мало он еще знает о том, что
в Хантэрхайме на деле происходит… Мы же с Лесовским вообще ничего не знаем, и догадки у нас
слабые, как теперь понимать начинаю по тому, как зол Айнер и подавлены остальные…
– Нор! Недолго ты нас позорить будешь! Гуляешь ночи напролет по слепым зонам да при
оружии! Тащишь за собой остальных! И Герфрид в это дело по твоей вине втянут теперь! Этого не
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});