пар — нет, надо идти, они и так засиделись на месте.
— Мы зашли слишком далеко на восход, Эссу, — к костру, где он завтракал с Эсикой подошли Эрит и Вичаша. — Люди идут уже четыре заката и нет никаких следов жилищ темнокожих. Не наступило ли время повернуть в сторону «Трех зубов». Охотники уже выражают нетерпенье, все устали от Общего похода.
Андрей и сам подумывал, не ошибся ли он, вычисляя расположение стоянок кроманьонцев, и не пора ли искать их южнее. Колебания прекратил Энзи.
— Впереди река, очень большая.
Это он еще поскромничал, назвав ее просто большой, таких полноводных рек Андрей здесь еще не встречал. Другой берег был плохо виден в утреннем тумане — ширина в этом месте у нее была метров двести, не меньше. Тем лучше, эта река станет естественной границей их земель с востока, вряд ли через нее можно так легко переправиться. Конечно, обидно, что они потеряли столько времени, двигаясь в этом направлении, где нет темнокожих, но зато теперь они лучше знают, что собой представляет большая равнина.
— Чему ты радуешься, Эссу, — Рэту не понимал его удовлетворенного вида.
— Отсюда начнутся земли наших пяти семей, которые протянутся до Закатных гор. Мы немедленно поворачиваем на солнечную сторону — пойдем вдоль реки.
А ночью ему приснился сон. Его преследовал незнакомый «самый мудрый» верхом на огромном мамонте. Удирая от него, он залез на верхушку высокой сосны, где могучий зверь не мог его достать, и пригрозил противному старику кулаком. Но мамонт встал на задние ноги, совсем как медведь, а затем стал крушить бивнями толстое дерево…
Проснувшись, Андрей не медлил ни секунды, сразу же бросившись всех будить. Сны его еще не подводили — значит опасность совсем близко и нужно уходить прочь от берега реки, где их отряд остановился на ночь.
Пусть ущербная луна и подросла в последние дни, но в ее тусклом свете передвигаться можно было с трудом. Самое интересное, что все серьезно отнеслись к его путаным объяснениям про плохой сон, и никто не роптал, убегая на запад в ночную степь. Большеносый что ли всем рассказал, по какой причине они оказались так вовремя на стене в момент нападения темнокожих на каньон.
— Темнокожие шли по нашим следам от последней стоянки с черепом Большого зверя, — Энзи слез с одинокого дерева, откуда осматривал окрестности. — Их еще не видно, но от реки в небо поднимаются дымы.
— Так почему мы бежим, не для того ли мужчины наших семей вышли все вместе, чтобы найти темнокожих? — Энку перестал понимать хоть что-то. — Это удача, что они сами идут к нам в руки.
— Мы не сможем их всех убить, они нас преследуют, при этом зная, что наши охотники перебили больше ста мужчин двух их семей, значит, их сейчас гораздо больше и они нас не боятся, — слова Рэту остудили пыл большеносого.
— Или у них есть какой-то план.
— Дым впереди, — подбежал задыхающийся Лэпу.
Неужели темнокожие подожгли степь? Да нет, лето, трава зеленая. Но что тогда, дымы позади, дымы впереди, неужели загоняют в определенное место как стадо быков. Но они не быки!
— Идем прямо на них, их не может быть везде одинаково много. Темнокожие ждут, что мы повернем снова на солнечную сторону, — Андрей увидел, что охотники отряда не понимают, для чего им идти навстречу опасности, если ее можно избежать.
Словно в подтверждение его слов дымы появились с еще одной стороны, свободным от них оставалась только юг. Теперь он был уверен, что западня их ожидает именно там.
К сожалению, всех кроманьонцев жегших костры им перебить не удалось, большинство разбежалось при их появлении, и теперь сопровождали отряд на приличном расстоянии, иногда отправляя в их сторону свои стрелы.
— Еще три дыма с солнечной стороны, — Рэту выглядел растерянным.
Андрея осенило. Это же сигнальные дымы. Так они сообщают друг другу, куда направляются грэли. Похоже, что скрыться от темнокожих будет не так легко, а до спасительной темноты, под покровом которой можно было бы оторваться от погони, еще далеко — день только начался.
— Они нас догонят, Эссу, мы шли всю ночь и весь день, люди устали, а их все больше, — Эрит и Вичаша говорили очевидное, скоро их окружат и засыплют стрелами, не приближаясь близко. Да и прилетать они стали в гораздо большем количестве. Угнетало и то, что противника, скрывающегося в траве они не видели и не могли достать его своими копьями и ножами.
— Если мы дойдем до холмов, то можно будет скрыться в оврагах, трава там не такая высокая и мы, наконец, увидим, как много темнокожих нас преследуют.
Предложение Рэту выглядело наиболее разумным.
— Грэль, грэль, — помалкивавшие до этого кроманьонцы начали громко перекликаться, не нравилось им, куда они направляются.
Причина появившейся у них тревожности скоро стала ясна, когда они подошли ближе к холмам, на одном из них, с широкой плоской вершиной, стали видны жилища — стоянка! Так вот где ты спряталась. Вид очередного стойбища темнокожих воодушевил охотников, которые стали двигаться с большим энтузиазмом. Атаковать места обитания кроманьонцев для них теперь дело привычное, ясное и понятное. Это не изматывающее ожидание невидимой угрозы, с которой они живут целый день.
— Гррх…
— Ахой…
Все-таки они загнали их в ловушку, точнее они сами в нее залезли. Малочисленный заслон перед холмом сбили даже не заметив — что им могли противопоставить эти пять темнокожих. А вот внутри никого не было — ни женщин, ни детей, ни охотников. Судя по успевшей охладиться золе, покинули они ее еще утром. Все растеряно остановились — боевой запал ушел в пустоту. Андрей в сопровождении Рэту, который тоже почуял неладное, ринулся ко входу на стоянку, где тоже стоял разукрашенный краской череп животного, но не мамонта, а большерога с развесистыми рогами.
— Опоздали, Эссу.
Андрей и сам видел, что бежать уже поздно. Они потеряли время, пока поднимались на холм и теперь к нему по равнине с разных сторон приближались как черные змеи три отряда темнокожих, в каждом под сотню охотников, не меньше.
— Зато мы можем отдохнуть здесь, — приободрил он рыжего. — Сразу они не нападут.
— Этот большой охотник и стоящий рядом с ним старик были и когда мы спасали Лэнсу с сыном Иквы, и когда напали на семью Гррх, — Энку со злостью плюнул на череп большерога.
— Это вождь девятиглавого племени.
— А кто такой вождь?
— Старший охотник, как Эрит у белогорцев, или Вичаша у длинноногих, но он сам решает, как жить семье, не спрашивая остальных мужчин. У