мертв.
— Его тоже убили вы?
— Нет. Я им приказал это сделать. — Клостерманн махнул рукой в сторону неподвижно лежащих русских.
— Ладно. Спасибо за откровенность. И пока нас еще не покинул дух сотрудничества в деле обмена информацией, мне тоже хотелось бы поделиться кое-чем с вами. Для начала поговорим о вашем плане использовать Фишер для того, чтобы подкинуть ФБР ложную информацию. Он провалился.
— Не знаю, о чем вы тут мне толкуете.
— Зато привлек их внимание к настоящему агенту.
Клостерманн, похоже, оцепенел.
— И уже очень скоро ее арестуют.
— Я вам не верю.
— Чистая правда. Иначе откуда было бы мне известно ее имя? Диана Смит. До замужества Диана Клостерманн.
Клостерман никак не отреагировал. Сидел совершенно неподвижно. Десять секунд. Пятнадцать. И вдруг быстро протянул руку к щиколотке. Схватился за отделанную перламутром рукоятку маленького пистолета. Но из кобуры он так его и не вынул. Ричер вцепился в его буйную шевелюру. Наклонил ему голову вперед. И шмякнул затылком о стенку.
Всего один раз.
Больше и не понадобилось.
Из карманов Клостерманна Ричер выудил два мобильника. Простенький одноразовый и аппарат с наворотами, массой дополнительных кнопок и картинок. Мелькнула мысль, что в ФБР наверняка заинтересуются этой игрушкой, и он отдал его Фишер. Потом вывел ее из помещения, и по коридору они прошли в предбанник. Маргарет шагнула было к скобам лестницы, как вдруг опустилась на корточки:
— Мне что-то нехорошо. Они ввели мне какую-то дрянь, наверно, еще действует. Вряд ли я смогу сейчас лезть вверх.
— Не оставлять же вас здесь, — сказал Ричер. — Черт меня побери.
Он взвалил ее на плечо, вскарабкался до следующего уровня, протиснулся в люк.
— Вот видите, никаких проблем. Сейчас возьмем еще один такой пролет, и все, считайте, мы уже дома.
Ричер поднялся еще на пять перекладин. И остановился. Наверху явно было что-то не так. Слишком уж как-то темно. Он продолжил подъем, выбрался наверх, осторожно опустил Фишер на пол и прислонил спиной к стене. Закрыл глаза. И попробовал открыть дверь.
Она не слушалась. Не подалась и на крохотную долю дюйма.
Ричер попал в ловушку. Под землей. В замкнутом пространстве. Единственный кошмар, которого он боялся с самого детства. Хуже для него ничего не было. Единственное, с чем он не мог бороться.
— Не понимаю, — сказала Фишер. — Почему здесь нет ручки?
— Ручка с другой стороны, — ответил Ричер, а сам думал только о том, чтобы не задохнуться. — Там что-то типа тамбура. С двумя дверями.
Он помолчал.
— Их нельзя держать открытыми одновременно. Поэтому ручки только с одной стороны. И тогда один человек может контролировать обе двери.
— Значит, кто-то запер нас с той стороны? Но кто?
— Скорей всего, экономка.
Ричер прижался спиной к двери и пополз вниз, пока не коснулся задом пола. Между лопатками у него уже вовсю бегали мурашки. Все тело было липким от пота.
— Эта тощая женщина? Которая убежала? Но вы же в нее стреляли. Я сама слышала. Нет… Погодите…
Фишер помотала головой, пытаясь избавиться от все еще обволакивающего сознание тумана. Прижала пальцы к вискам:
— Ну да, ее тела в коридоре не было. Значит, она удрала?
Ричер пожал плечами.
— Помните, как она дралась? — спросила Фишер. — Ведь она и в пытках участвовала, верно? Нет, это не просто экономка. Она — одна из них. И обязательно доложит о том, что случилось. И русские отзовут своего агента. Надо предупредить Уоллуорка.
— Он уже на подходе. Должен быть где-то близко. Я сообщил ему, что вы здесь.
— Нельзя ждать ни минуты. Мы должны предупредить его прямо сейчас.
Ричер достал мобильник. Сигнала не было. Поверхность земли уже близко, но вокруг слишком много бетона. И стальных перемычек тоже. То, что держит их здесь, не пускает сюда и радиоволны. Ричер попробовал и мобильники Клостерманна. Результат тот же.
— Ладно, — сказала Фишер. — Тогда надо остановить ее.
— Но как? — спросил Ричер. — Выйти отсюда можно только через эту дверь. А она не открывается.
— Должен же быть какой-нибудь другой путь. Инженерные коммуникации. Какие-нибудь трубы. Канализация.
Ричер покачал головой:
— Это совершенно автономное сооружение. Отработанную воду подвергают очистке, и она снова поступает в оборот. То же самое с воздухом.
— А электричество? Генератор. Сейчас он не работает, но ведь где-то он здесь есть. Когда построили этот бункер? В пятидесятые?
Ричер кивнул.
— Какие типы генераторных установок тогда использовались? — спросила Фишер.
— Кажется, дизельные.
— А дизельным двигателям нужен свежий воздух. Который должен поступать снаружи. Пошли. — Фишер с трудом поднялась на ноги. — Вернемся в генераторную. Начнем с нее.
Ричер бросил взгляд на зев шахты. Куда-куда, а вот обратно лезть ему очень не хотелось. Но и здесь, возле этой массивной двери, отрезавшей им путь к свободе, сидеть тоже большого желания не было. Тем более что надо что-то делать с русским агентом. Дочкой Клостерманна. Возможно, она уже добралась до программы «Часовой». И ею уже получен приказ исчезнуть. Ричер понимал, что, не дождавшись его возвращения, Сара поднимет тревогу. И люди Уоллуорка уже на подходе. Но как долго придется ждать помощи, это вопрос.
— Туда пойду я, — сказал Ричер и отдал Фишер пистолет. — Сюда в любую минуту могут прийти наши. И возможно, сумеют открыть дверь. Проследите, чтобы не заперли снова.
Ричер стал спускаться в первую шахту. Перекладина за перекладиной. Спокойно, без резких движений. Потом во вторую. Потом коридор, и вот перед ним генераторная. Он вошел. Окинул взглядом тела на полу. Посмотрел на потолок. Внимательно обследовал каждый дюйм. Ничего похожего на вентиляционное отверстие или воздухопровод не обнаружил. Перешел к стенам. Здесь он заметил два замазанных бетоном круга, что вполне могло быть трубами. И в таком случае они обречены. Диаметр кругов был всего девять дюймов. Оставалось проверить две вделанные в противоположную стену квадратные панели. Ричер подошел к ним, двинул по одному ногой. Судя по звуку, за нею сплошной бетон. Он попробовал второй.
Там явно была пустота.
Он попробовал оторвать панель, но не получилось, нужен был какой-нибудь рычаг. Она была по периметру густо закрашена, поддеть не за что, ни щелочки, даже ногтями подцепить невозможно. Он подошел к металлическому столику. Осмотрел аккуратно выложенные в ряд страшные инструменты. Нашел что-то вроде стамески. И молоток. Старался не думать о том, как их использовал Клостерманн. И для чего. Просто взял и вернулся к панели. Начал с левого верхнего угла, вогнал острый конец стамески между краем панели и бетоном. Прошел так по всему периметру и начал сначала, загоняя стамеску глубже. На три дюйма. Потом на четыре. И