плечи и поцеловал в висок.
— Как тебе встреча с коллегой?
— Странно… Но знаешь, на пользу. Теперь я тоже хочу себе флайер со своим искином.
— И снова ты его назовешь Малышкой?
— Лучше было бы Малышом?
— Лучше было бы «искин 2.0». Во всяком случае, я бы назвал так, — ответил Деян и улыбнулся.
— Скучнее название сложно придумать, — ответила Кира тоже с улыбкой. — Так что с вашей политикой? Я так понимаю, все, что мы раскопали, плюс какие-то показания отца Веты означают минимум судебное разбирательство для твоего отца.
— Да. И надеюсь, на этом его история закончится.
— А история Босса в Болской земи, который меня украл? — уточнила Кира.
— Узнаем, надеюсь, совсем скоро. А теперь пора домой.
Вета смотрела на них ужасно удивленно и даже помахала рукой, будто они не виделись до этого.
Глава 22
Кира потянулась в постели, села и первым делом вызвала себе экран, чтобы посмотреть новости. Следить за ними оказалось крайне интересно.
В земях новости имели заряд бомбы. И даже маленькая заметка от Искиры в день возвращения из Альбона наделала столько шума, что отца Деяна сразу посадили под домашний арест для дальнейшего разбирательства.
А после выхода статьи о путешествии Искиры в Альбон люди словно заново узнали о том, что туда, оказывается, отправляли заключенных. На фоне готовящихся выборов все это походило на какую-то космическую битву в реальном времени.
Вот и сейчас новостные сайты не подвели. По одному из них шло интервью с Искирой в прямом эфире.
— У вас в статье много имен тех людей, которых осудили за экономические преступления и отправили в Альбон, хотя их должны были оставить в Вежи. Можно назвать этих осужденных личными врагами Микеля Сейзеля? — спрашивал интервьюер. Женщина с сочными губами и волосами сумасшедшего объема.
— Нет. Некоторые, как Алисия, не были его врагами и, более того, попали в Альбон вполне как бы легально, то есть по решению суда, — сообщила Искира, поправляя очки. В этой паре она выглядела не так броско, что по какой-то причине заставляло считать ее более серьезным журналистом. — Но это не спасло их от смерти. Мы как общество закрыли глаза на то, что по другую сторону порталов неизвестная нам жизнь, а для чужаков там сразу смерть. Это немного не вяжется с «гуманной программой для заключенных», как ее негласно называли политики. Гуманнее было бы придумать программу по перевоспитанию преступников и вернуть их в общество после срока. А не выкидывать неизвестно куда.
Кира отвлеклась от разговора, когда дверь в спальню открылась и вошел Деян. Он выглядел бодрым и свежим. Словно за окном приближался обед, а не робко выглядывало утро.
— Опять ты смотришь это, — проговорил он укоризненно.
— Это очень интересно, — ответила Кира. — Ваша политика мне нравится. К тому же здесь больше нечего смотреть. Везде, где можно, говорят о скандале в Вежи.
Деян плюхнулся на постель рядом с Кирой.
— Пятый день после статьи, а они все приглашают Искиру и приглашают, — проговорил он.
— Кажется, кто-то просто завидует, что приглашают не его, — подразнила Кира.
Деяна и правда никто не звал. А вот у Киры несколько раз брали комментарии. Отдувался и Вук Михалек, и Мира. Но портальщика просто не приглашали в студии и даже не звонили ему.
— Если настанет день, когда я начну завидовать Искире, убей меня, пожалуйста. Никто не должен завидовать старой вредной женщине, которая получает удовольствие от скандалов и голых мужских поп.
— Это-то ты откуда взял? — улыбнулась Кира.
— Из прошлого интервью. Ее спросили о том, что ей понравилось в путешествиях между мирами, и она сказала: подтянутый зад одного переводчика. Видимо, у Вука штаны тоже расщепились, но мы не заметили.
Кира засмеялась, потянулась к Деяну и хотела смахнуть экран, но они оба замерли, потому что Искира произнесла одно имя:
— Больше всего меня интересовало имя Ена Лама. Я не упоминала его в статье, потому что не смогла сразу найти такого человека. Так вот, это имя было на одном надгробном камне в Альбоне, а дочь Сейзеля вспомнила, что в их доме часто бывал некий Ени. И он же вывел отца Миры в политику Вежи.
— Не припомню политиков с именем Ен в Вежи, — сообщила журналистка с сочными губами.
— И я, — кивнула Искира. — Но еще каких-то двадцать пять — тридцать лет назад политики Болской земи очень влияли на политику Вежи. И вот там, в Болской земи, среди местных элит был такой Ен Лама. Довольно успешный лоббист слияния двух земей, Вежи и Болской, которого в какой-то момент все-таки задвинули на задний план. Более того, в Болской земи его обвинили в преступлениях против свободы, оштрафовали и… забыли о нем. А Ен Лама начал плести интриги, но уже в лагере Вежи. У него это получалось плохо, потому что здесь и своих интриганов хватает. Но он упорно шел к цели. Как бы какая разница, с какой стороны объединять. Именно тогда, например, были убиты двое молодых людей, стремящихся в вежийские политики. Их убили, а на месте тех двух возник один — лев!
Деян рядом с Кирой