Читать интересную книгу Сэр Невпопад из Ниоткуда - Питер Дэвид

— Приветствую вас, друзья мои, — негромко произнес он низким, свистящим и вибрирующим голосом. По манере, с какой он это проговорил, сразу делалось ясно, что он здесь полновластный хозяин, который вправе распоряжаться жизнями всех без исключения мужчин и женщин, находившихся в зале. Гости и слуги благоговейно молчали, ожидая, что еще соизволит высказать их господин. — Благодарю вас за то, что приняли мое приглашение и явились на пиршество, которое я устроил в честь моей невесты.

— Поздравим же нашего несравненного диктатора Шенка с предстоящим бракосочетанием! — выкрикнул кто-то из гостей. Остальные разразились восторженным ревом.

Шенк улыбнулся, благодарно кивнул и уселся на трон, сооруженный из человеческих черепов. По правую руку от него стоял еще один трон — меньшего размера, сложенный из маленьких, по-видимому, детских черепов. При взгляде на эти предметы обстановки я почувствовал, что ветчина, и хлеб, и сыр, только что мною съеденные, стремятся выскочить наружу. Я с трудом подавил рвотный позыв и стал разглядывать пустовавший трон, детские черепа, из которых он был искусно составлен. Они не успели еще пожелтеть, а это означало, что совсем недавно во владениях Шенка были умерщвлены несколько сотен детишек, головы которых срочно понадобились диктатору. Наверняка этих ребят отняли у родителей или тайком похитили, чтобы обезглавить, снять с черепов кожу… И прибавить новый зловещий предмет мебели к уже имеющимся в зале.

Я зажмурился от ужаса. Мне казалось, что я слышу жалобные голоса этой несчастной ребятни. Энтипи лишь мельком довольно равнодушно взглянула на троны. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Не знаю, вполне ли она отдавала себе отчет, где находится. Возможно, она мысленно перенеслась в какое-то более приятное место, чтобы приглушить страх, затоплявший душу при виде всех чудовищных предметов убранства парадного зала Шенка. Я ей даже немного позавидовал. Лично мне ни на миг не удавалось забыть, где я нахожусь и чем это для меня чревато.

Вельможи и их жены продолжали изъявлять верноподданнические чувства к диктатору, выкрикивая приветствия и поздравления. Из всех концов огромного зала только и слышалось: «Шенк! Слава Шенку! Поздравляем с помолвкой!» Диктатор всему этому внимал с кривой ухмылкой, то и дело благодарно кивая собравшимся. Но вскоре он поднял вверх руку, призывая гостей к молчанию, и те послушно затихли.

— До недавнего времени, — произнес диктатор, вставая с трона, — я удовлетворял свое вожделение, которое многие склонны считать сверхчеловеческим, умерщвляя противников, и тех, кто передо мной провинился, и всех, чьи кости могли мне понадобиться для украшения моего жилища. Я вполне обходился без супруги и даже не помышлял о том, чтобы связать себя брачными узами. — Шенк стал прохаживаться по залу, и, когда повернулся ко мне спиной, я увидел у него за плечами длинный меч, рукоятка которого была украшена миниатюрным черепом. Я постарался себя убедить, что он вырезан из дерева. Такая маленькая голова могла быть лишь у новорожденного младенца, вернее, у еще не родившегося плода. Я запретил себе думать, что, возможно, ради того, чтобы украсить свой меч, Шенк приказал вспороть живот какой-то несчастной беременной женщине и вынуть недоразвитый эмбрион… — Главной моей заботой была армия, мои солдаты, — продолжал диктатор. — Я их муштровал без устали, пока они не падали от изнеможения. А после снова заставлял маршировать. У меня нет иллюзий относительно продолжительности собственного существования. Диктатору не подобает рассчитывать на долгий век. Безупречно вымуштрованное войско — вот все, что я намеревался оставить после себя на земле. Вам всем известен мой девиз: «Спеши жить, умри молодым, стань красивым трупом».

Гости заулыбались, закивали головами, и снова под сводами зала прогремело:

— Да здравствует Шенк!

— Но между тем… между тем, — громко проговорил Шенк, чтобы утихомирить крикунов. Собравшиеся погрузились в подобострастное молчание. — После одного из моих завоевательных походов… которые, между прочим, неизменно заканчивались удачей… Почти все, за исключением истерийского… — Он произнес название нашей с Энтипи страны, поморщившись от отвращения.

И зал тотчас же взорвался криками:

— Долой Рунсибела! Смерть Рунсибелу! Смерть ему!

Энтипи, на которую я с опаской покосился, невозмутимо жевала что-то вкусное. В руке она зажала надкушенный ломоть хлеба. Угрозы и проклятия в адрес короля Рунсибела не произвели на нее никакого впечатления. Все внимание принцессы было сосредоточено на еде, остальное, судя по всему, ее нисколько не занимало.

— По завершении одного из таких походов… я встретил женщину. Не какую-то там потаскушку, а восхитительную и высокородную особу.

— Такую, чье вожделение под стать вашему? — угодливо спросил кто-то из мужчин. В зале послышались хохот и одобрительный свист.

Диктатор милостиво улыбнулся и ответил:

— Вы угадали. И я, поверьте, знаю, что говорю, потому что успел уже ее испытать на любовном ристалище. Неразумно покупать кота в мешке, и вы это знаете не хуже меня.

И снова из всех концов пиршественного зала раздались приветственные выкрики. Альковные подвиги, судя по всему, ценились здесь довольно высоко. Едва ли не выше воинской доблести. Мне подобная система ценностей показалась весьма разумной. Во всяком случае, геройствовать в постели куда приятней, чем на войне.

— Она, разумеется, особа знатного рода, — похвастался диктатор. — И ни с кем до меня не имела близости, потому что лишь во мне обрела свой идеал. Моя невеста — писаная красавица. В общем, она само совершенство. Надеюсь, через год-другой она подарит мне сына, наследника всего, чем я владею. Этого с нетерпением ждут мои советники, которые уже давно уговаривали меня взять себе супругу и продолжить мой род. — С этими словами Шенк величавым жестом указал на распахнутые двери и торжественно произнес: — Дамы и господа! Позвольте вам представить Стеллу, графиню Пенсне!

Невеста диктатора вошла в зал, и у меня при виде нее просто глаза на лоб полезли.

Эта хорошенькая, довольно молодая женщина с ладной фигурой, одетая в бархатное платье пурпурного цвета и буквально увешанная драгоценностями, когда-то давно украла все мои сбережения, а меня самого чуть не убила урной с прахом Маделайн.

Выходит, дела мерзавки Астел пошли в гору. Невеста диктатора Шенка, скажите на милость!

Теперь я наконец-то смогу с ней поквитаться. Потому как никто, кроме меня, во всем огромном зале не знал ее тайны. Стоит мне сообщить Шенку, что его невеста-графиня на самом деле бывшая трактирная служанка, а вдобавок еще и воровка, и белокурая голова этой твари тотчас же слетит с плеч. Я собирался дорого продать свое молчание. Надо было только сообразить, как подступиться к Астел. Действовать следовало с умом и величайшей осторожностью.

19

— В ЧЕМ ДЕЛО? Что случилось? — допытывалась принцесса. — Я же не слепая и вижу, вы переменились в лице.

Энтипи пристально вглядывалась в мою физиономию, покачивая головой. От нее мало что могло укрыться. Она обладала потрясающей интуицией и вдобавок была весьма наблюдательна.

— Ничего. Решительно ничего, — понизив голос, ответил я. — Вам не о чем беспокоиться.

— Не лгите мне! — Взгляд ее буквально прожигал меня насквозь. — Что-то вас взволновало сверх всякой меры. Плохие новости?

— Наоборот, хорошие. Только бы мне не оплошать. Но в случае чего вы должны будете мне помочь. Иначе все может сорваться. Понятно?

— Послушайте-ка, оруженосец…

Я поспешно прервал ее, прошептав:

— Да вы в своем уме, принцесса?! Не называйте меня так, пока мы здесь. Даже шепотом. Даже в мыслях своих так ко мне не обращайтесь! Стены, как вам известно, повсюду имеют уши. А здесь даже у мебели имеются руки и ноги. И головы, коли уж на то пошло. Не знаю, как вы, а я не хотел бы, чтобы мой скелет стал частью убранства этого проклятого зала. Поэтому прошу вас, помолчите!

Она собралась было возразить мне, но передумала и вместо этого капризно передернула плечами. И снова вперила в меня выжидательный взгляд.

— Оставайтесь тут, — бросил я ей, направившись к обеденному столу.

— Куда это вы?

Любое неосторожное слово могло нас погубить. Действовать надо было с крайней осмотрительностью, поэтому, не ответив, я схватил полотняную салфетку и перебросил ее через руку, взял бутылку с вином, предварительно убедившись, что никто на меня не смотрит, и стал продвигаться к тронам. По пути я несколько раз наполнял бокалы тех из гостей, которых явно мучила жажда. Словом, разыгрывал из себя слугу, которому поручено обносить приглашенных напитками. Все это время я глаз не спускал с Астел, бесстыжей воровки и авантюристки. Слышать, что ей говорили вассалы Шенка и что она им отвечала, я не мог, но мне было очевидно, что негодяйка сама не своя от счастья.