Заставить себя встать было самым сложным, но я справилась и начала двигаться, чтобы не провалиться в черную дыру апатии. Решила не отказываться от поездки и попробовать сменить обстановку. Вернуться обратно же никогда не поздно.
Я не пожалела ни на секунду. Расстояние стало главным моим союзником в борьбе с чувствами. Если бы не оно, я бы давно вернулась к Павлу. Мы бы помирились и жили счастливо, но не долго. Прошлое все равно настигло бы нас. Но я выбрала другой путь, более правильный и действенный.
Зябко ежусь и неспешно бреду по набережной приморского города без определенной цели. Просто гуляю, попутно блуждая в запутанных лабиринтах внутри себя. Ищу выход, но пока безуспешно. Эмоции не помогают мне, а наоборот топят сильнее, но избавиться от них не получается. Я еще не перемолола все последние события. Терапия в самом разгаре и иногда накрывает.
Дохожу до конца набережной и спускаюсь по лестнице на пляж. Кроссовки мягко пружинят по влажному песку. В море уходит пристань. Прохожу по ней почти до самого конца и останавливаюсь. С трех сторон море. Бескрайнее и безграничное. Мощь. Сила. Стихия. Жадно вдыхаю соленый воздух, расставляю руки в стороны и прикрываю глаза, позволяя наполнить меня.
Шепот моря успокаивает. Дарит покой и безмятежность, но душевные раны не лечит и сердечную боль не исцеляет. От них есть только одно лекарство, но я пока не готова им воспользоваться. Не все мои гештальты закрыты.
Замерзнув окончательно, делаю несколько фотографий, даже селфи под настроение, отправляю Дуне и Егору и ухожу с пляжа. Они создали нам общий чат. И даже очень стараются не ругаться. А еще периодически скидывают фотографии. И не только свои.
По дороге покупаю кофе, чтобы согреться, и возвращаюсь в гостиницу. Людей здесь почти нет, не сезон. Номер у меня огромный с видом на море. Красиво очень, особенно сейчас. Хочется залипнуть на это великолепие, но телефонный звонок отвлекает.
— Привет отдыхающим, — бодрый голос Дуни раздается в динамике.
— Привет, — невольно улыбаюсь. — Как твой первый день в новой школе?
— Столько борзоты в одном месте я еще не видела, — выдыхает она, давясь смехом.
Могу себе представить. Там, наверное, мажоры одни. Надеюсь, Павел держит руку на пульсе…
— Обижают?
— Да щас еще! — фыркает Дуня. — Пусть только попробуют!
Боевая девчонка. Такая точно себя в обиду не даст.
— Даже не сомневаюсь. Приглядывай там за Егором.
— Естественно, — отмахивается она. — Ты когда вернешься?
— Пока не решила.
На самом деле у меня есть еще неделя. Но я не уверена, что хочу оставаться. Хотя и возвращаться мне некуда.
— Ир, мы скучаем, — тихо говорит девочка. — Очень…
В груди сдавливает, а к горлу подкатывает ком.
— Я знаю и тоже очень скучаю, — едва сдерживаюсь, чтобы не всхлипнуть.
— Тогда бросай все и приезжай!
— Не могу, — качаю головой и закусываю до боли губу. — Дай мне еще немного времени, ладно?
— Ла-адно, — тянет Дуня. — Дату операции еще не назначили?
— Еще нет, но реабилитацию для тебя я уже начала разрабатывать.
Мы с Косолаповым постоянно на связи. Он продумывает, как сделать, чтобы Дуня перестала хромать. Есть несколько нюансов. Рабочие моменты, думаю скоро Алексей их решит.
— Ты будешь рядом? — в голосе отчетливо слышится волнение и страх.
— Обязательно! Даже не сомневайся! — всеми силами стараюсь поддержать. Я обязательно приеду к ее операции и буду все время с ней.
— Пойду ужин готовить, — важно отзывается она.
— Справляешь?
— Не жалуются, — довольно хмыкает, а я не могу сдержать улыбку. Такая она смешная.
— Спасибо.
Дуня молодец. Все взяла в свои руки и как может подменяет меня. Это нечестно по отношению к ней, но по-другому пока никак.
— Ир, возвращайся скорее, — вкрадчиво просит она. — Паша…
— Хватит, — торопливо перебиваю и судорожно втягиваю воздух. — Не надо.
Не могу я слышать, как ему плохо. И так чувствую это даже на расстоянии.
— Ладно…
— Прости…
Сбрасываю звонок и нервно прохожусь по комнате. Часто дышу, чтобы унять дрожь в теле. Все хорошо. Кидаю взгляд на часы. До созвона с психотерапевтом еще два часа. Времени чтобы успокоиться предостаточно.
Иду к столу и утыкаюсь в свои записи, пытаюсь уйти с головой в работу. Косолапов прислал план операции. Рискованный. Надо взвесить все за и против. Просчитать все еще раз, чтобы исключить возможные ошибки. Читаю, но не понимаю ничего. Все, я уже в другом измерении. После слов, неосторожно брошенных Дуней, меня снесло в болото тоски. Работа не поможет, ничего не поможет пока я не вытащу это все изнутри и не переработаю.
Сдаюсь и откладываю записи в сторону. Прохожусь по комнате и ложусь спиной на кровать. Огромную, на которой мы должны были спать вдвоем. Но я одна. И это мой выбор. И мое наказание за слабость.
Зависаю взглядом в пространстве и снова думаю о нас. Не выбираю и не сомневаюсь. Павел единственный мужчина в моей жизни. Я его уже выбрала когда-то давно и с тех пор ничего не изменилось. Но мы настолько разные, что больно раним друг друга. Даже когда не хотим этого.
Смогу ли я жить без него? Безусловно! Эта жизнь, вероятно, будет тихой и спокойной, как я всегда мечтала, но вряд ли полноценной. Паша часть меня. Он так глубоко, что инстинктивно чувствую, как ему тяжело. Рука постоянно тянется к телефону, но нет. Я сначала должна справиться со своими демонами. Не хочу давать напрасную надежду и что-то обещать. Сейчас мне нужно только мое одиночество. Безобразное и тягостное, но такое какое есть.
Телефон вибрирует в кармане, извещая о входящем вызове. Смотрю на экран — Надежда, психотерапевт, которого мне сосватала Ольга. Почти неделю мы занимаемся удаленно. Дважды в день и ее терапия приносит результаты. С каждым днем мне становится легче дышать, тугая пружина, что стягивает грудь, постепенно расслабляется.
— Добрый вечер, Надежда, — принимаю звонок.
— Добрый. Вы готовы, Ирин? — ее голос всегда очень спокойный и мягкий.
Я никогда не видела ее, но говорить с ней очень приятно. Ее слова теплом разливаются внутри и согревают.
— Да, можем продолжать.
— Вы помните, где остановились?
— Да.
— Тогда продолжайте…
Включается музыка. Приятная и расслабляющая. Я прикрываю глаза и уношусь в прошлое. Какое-то время молчу, подбирая слова для начала. А потом говорю без остановки. Все, что льется. Рассказываю все как есть, мне не нужно скрываться и прятаться, мне нужно пережить все еще раз, выстроить правильную цепочку и отпустить.
Надежда слушает очень внимательно и задает наводящие вопросы, заставляя обращать внимание на детали и самой находить ответы. Это очень помогает посмотреть на все со стороны и многое переосмыслить. Сеанс продолжается до тех пор, пока у меня есть силы. Но надолго меня обычно не хватает.
Завершив разговор, Надежда отключается, а я откладываю телефон в сторону и вытираю мокрые от слез щеки. Очередная истерика сошла на нет. Это было сложно, но продуктивно. С каждым разом становится легче. Скоро все закончится, и я вернусь к нормальной жизни. Очень хочется верить, что этот путь правильный.
Осталось совсем чуть-чуть, ты же дождешься меня, правда?
Последние дни отдыха тянутся бесконечно долго. Это давно не отдых, а каторга какая-то. Чувствую себя белкой в колесе. Вроде и двигаюсь, но остаюсь на месте. Моя реабилитация подходит к концу. Она принесла свои плоды. Мне стало легче дышать, мне стало понятно, как жить дальше, без груза прошлого за плечами. Наш последний созвон с психотерапевтом подходит к концу.
— Ты очень сильная, Ир, — сегодня голос Надежды звучит по-другому и словно напитывает энергией. — Проделала колоссальную работу над собой за очень короткий срок.
— Да, мне стало значительно лучше, — соглашаюсь с ней.
— Главное теперь закрепить якорь в этом состоянии, чтобы иметь возможность в него вернуться. Помнишь как?
— Конечно.