пальцы, однако фиолетовые заряды так и не возникли. Близнецы никак не могли использовать свою магию, а Арабелла лишь насмешливо поводила перед ними указательным пальцем.
– Конечно же, я ожидала это и приняла меры предосторожности, – так же спокойно сказала Левски, – здесь вы не можете применить свою магию. Ни создавать заряды, ни ходить сквозь стены, ни левитировать. Я только оставила ваш милый внутренний телефон – он не причинит вреда ни мне, ни и моей армии.
Своими манерами волшебница не походила ни на добродушную «тётю Инес», ни на зеленокожую злую ведьму, ни на её мрачную «добрую половину». Арабелла вела себя дружелюбно, но в то же время её мимика и жесты были исполнены королевского достоинства.
– И его ты, наверное, прослушиваешь, – сухо произнёс Эрнст.
Левски рассмеялась.
– Нет, – с улыбкой ответила она, – при всех своих способностях я не могу его взломать, и это правда.
– Где мы вообще находимся? – требовательным тоном спросила Изабелла.
Арабелла уверенно поднялась с кресла, и рядом с её левой рукой возникло изображение крепости необычной конструкции. Она походила на иглу или свечу в канделябре. Внизу крепость сужалась до острого конуса, а выше расширилась до круга, по краю которого находились двенадцать башен – восемь низких и четыре высоких. В центре круга высилась огромная цилиндрическая башня, увенчанная статуей обнажённой женщины. У скульптуры были длинные волосы, и она высоко подняла правую руку со сжатым кулаком. Всё изображение было прозрачным и имело голубой оттенок. В одной из высоких башен на краю круга мерцала точка, от которой выступала линия с надписью на нордише: «Мы находимся здесь».
– Добро пожаловать в Лимбо, дети мои, – радушно произнесла Арабелла, – В мою крепость, парящую в атмосфере Рая. Когда-то она принадлежала Аиду, и ей правил его слуга по имени Харон – не искусственно выведенный демон, а один из старых Богов. Эта крепость была единственной, которая смогла перенестись сквозь щит Зевса, но демоны здесь недолго продержались.
Только сейчас Эрнст и Изабелла поняли, что Лимбо весьма походило на звёздный корабль демонов, повёрнутый вертикально.
– Я убедила Харона перейти на мою сторону, а затем… затем его убила, – будничным тоном сказала Левски, – конечно, крепость тогда выглядела совсем иначе. Не люблю все эти острые шипы, огонь, цепи и чёрно-красную цветовую гамму. Всё это изжило себя очень давно, как сам Аид и вообще всё опереточное зло. А я смотрю в будущее и люблю комфорт. И поэтому предпочитаю более приятные глазу цвета и более спокойную обстановку.
Но Брата и Сестру сейчас занимал совсем другой вопрос.
– Зачем ты перенесла нас сюда? – выпалила Сестра, взирая на Арабеллу с очень сильной неприязнью.
– Обещаю, вы скоро узнаете, – мирно ответила колдунья, – но сначала я проведу для вас небольшую экскурсию.
– А где Люциус и Кристофор? – не унималась Изабелла, –с ними что ты сделала?
– Не переживайте за своих друзей-хранителей – они здесь, в тюрьме для ангелов, – махнула рукой Арабелла.
– В тюрьме для ангелов? – переспросил Эрнст. Неужели существовала и такая?
– Её построил сам Люциус, – пояснила Арабелла, – изгнанные из Рая ангелы испытывали слабость и боль, когда Зевс лишил их своего света. Люциус создал для Серых камеры, чтобы они не страдали, пока я связываю их со своим источником силы. Он хотел помочь своим сородичам и не думал, что строит для них клетки. Не беспокойтесь – Люциус и Кристофор живут в хороших условиях, и вы даже сможете их навестить.
– Что тебе нужно? – процедил сквозь зубы Эрнст.
– Я скоро скажу, – загадочно улыбнулась Левски, – а теперь идите за мной.
Две створки двери раздвинулись – мягко, почти бесшумно, и волшебница покинула комнату. Прежде чем последовать за ней, Изабелла и Эрнст прижались друг к другу. Близнецам было страшно, как перед боем с Арахноктопусом, ведь сейчас они были в плену у коварной Арабеллы и не знали, что она приготовила им в дальнейшем. И, обнимая друг друга, Сестра и Брат почувствовали опору, которой так не хватало в этом загадочном, фальшиво-дружелюбном месте.
«Я с тобой», – подумал Эрнст.
«И я с тобой», – ответила ему Изабелла.
Арабелла ждала их в коридоре за дверью. Бежевые стены этого прохода были украшены зелёными лианами, а пол, пусть и не стеклянный, тоже выглядел непривычно гладким и блестящим. Эрнст и Изабелла с большой неохотой разжали объятия – такие тёплые и родные – и последовали за волшебницей.
Арабелла пригласила близнецов в круглый стеклянный лифт, который отвёз их вниз, на стену крепости. Бежевый материал, из которого возвели эти укрепления, был гладким и блестящим. На одном краю стены тянулись зубцы, как в средневековом замке, а на другом она просто обрывалась, и за ней простирался обширный плацдарм, где маршировали крошечные фигурки. Небо над крепостью было голубым и чистым, без единого облачка. В нём ярко светило солнце, но Изабелла и Эрнст не чувствовали его жара. Погода была спокойной и приятной, без дождя, ветра и экстремальных температур как в Аду.
Волшебница привела Брата и Сестру к выступающему участку стены, где стоял белый трон. Спинку и ручки этого престола украшали голубые и синие драгоценные камни, которым огранка придала прямоугольный вид. На высокой стене за троном висели знамёна из синей прозрачной ткани.
– Отсюда я веду свои армии в бой, – с царственным видом пояснила Левски.
«Армии…» – Брат вспомнил рассказы Люциуса у костра.
«Она явно замышляет что-то нехорошее», – мысленно ответила Изабелла.
«Что ж, это очевидно», – внутри себя усмехнулся Эрнст.
Арабелла встала на синюю прямую линию, которая тянулась от трона к краю выступа, и направила взор к плацдарму.
– Абсолютные послушание и дисциплина, – довольно произнесла волшебница, – такой эффективности не добились ни Аид, ни Зевс.
Эрнст и Изабелла увидели, как прямо под ними вдоль стены промаршировала колонна солдат. Эти воины были облачены в белые доспехи, а первые два носили вдобавок коричневые плащи. Вооружение солдат отличалось разнообразием – близнецы заметили и копья, и нечто похожее на винтовки.
– О, а этих вы уже знаете, – Арабелла кивнула в другую сторону.
К первой колонне двигалась вторая, которую вёл воин в серебристых доспехах. Она состояла из знакомых Изабелле и Эрнсту Стирателей. Эти закованные