скомандовали им.
30. «Цубасано»
— Многоножка, ты чё расселась?
— У меня вообще-то Стикер.
— И чё, это оправдание?
— Это угроза.
Была ли тому виной бушующая в Ветродвинске эпидемия, долгое нахождение в холодном лифте с потенциально заражённым Сашей или что-то ещё, но Тамара к понедельнику сильно заболела.
Из Сети она узнала, что-то же самое случилось и с Ромкой, и даже с Серёжей, который до этого упорно держался здоровее всех здоровых. В итоге большая часть людей, которые должны были снимать последние сцены, сейчас мёртвыми грузами лежали по домам, не в силах даже выбраться из кроватей.
Тамара издавала звуки, похожие на бормотание зомби, кутаясь в одеяло. Усевшись на кровати, как гусеница, она медленно хлебала приготовленный Егором раствор. На часах было девять утра: уроки уже начались.
«И что мы будем делать…» — написала она в общем чате. Онлайн были Серёжа с Костей, но ответила Нюра:
«Надо снимать. Пытаться. Как-нибудь…»
Тамара глянула на календарь. Последний срок отправки видео на конкурс — пятнадцатое апреля. А до этого нужно было ещё доснимать, допроверить всё, смонтировать, скинуть на носитель… Или не скидывать?
«Ты тоже болеешь?»
«Немного есть. Заразилась от Кости видимо».
«Сколько у нас времени?» — спросил Костя.
«Ну… Чем раньше закончим, тем лучше, — напечатала Тамара. — Но его у нас не так уж много. Нужно… что-то делать».
Мята, свернувшийся у неё на коленях, вытянул во сне лапу, вонзив в одеяло коготочки, и облизнулся. «Что ему такого снится?» — подумалось Тамаре.
«Давайте завтра, — предложила она. — Нам всего несколько сцен осталось, а потом монтаж…»
И неожиданно написал Ромка:
«я не смогу завтра».
Про себя Тамара отметила, что это было первое сообщение, написанное им в общей беседе. Обычно он отмалчивался, даже если был в онлайне, когда кто-то что-то писал.
«Ты ведь главный герой. Без тебя никак. У тебя что-то срочное?» — спросил Серёжа.
«да. может, на следующей неделе?»
«Может ли быть это связано с…» — подумала Тамара напряжённо. Сердце сжалось, потому что ей не хотелось, чтобы такие вещи были связаны.
* * *
Ноги после длительного отдыха слегка отвыкли от того, чтобы ходить по улице, но Тамару мало волновали их нужды. Воодушевление от того, что совсем скоро они доснимут фильм с Ромкой в главной роли, отправят на «Движение» и, возможно, творение «Стаккато» даже кому-то покажут — в общем, всё это наполняло Тамару невероятной решимостью идти до конца, как бы ни болели колени.
Агата, к её величайшему облегчению, тоже пошла на поправку. Они виделись не так часто, но когда это происходило, она больше не выглядела настолько сильно убитой по поводу Оли. Хотя Тамара была уверена: такие вещи просто так человека не отпускают, и должно пройти время, прежде чем человек сможет вздохнуть спокойно.
— Ну что, болезные, помаленьку просыпаетесь? — бодро спросила их Лебедева перед занятиями.
Ромки и Ксюши не было, но все остальные всё же пришли. Костя до сих пор немного подкашливал, а Серёжа с Нюрой шмыгали, — поспешным было назвать их текущее состояние «просыпанием». Оно скорее было просто «текущим», потому что из носа у каждого то и дело текло.
— Я сегодня не одна, я сегодня с новостями!
— Занятия не будет? — с надеждой спросил Костя, после чего оглушительно шмыгнул.
— Ага, размечтался, Кэмбербетч! Раз пришёл, значит силы есть, а раз силы есть — значит, надо тратить! У меня на тебя сегодня особые планы. А новости про другое. В мае в Ветродвинск снова приедет московская комиссия: выдавать гранты и премии, финансировать кое-какие проекты, и прочая, прочая, прочая… Полагаю, кто-то из вас знает, что это значит?
— Что они точно заглянут в «Чеховский»? — предположил Серёжа.
— И-мен-но! А это значит, что шанс у нас просто невероятный! Вспомните-ка, когда они в последний раз здесь были?
— Несколько лет назад, при Викторе Саныче, — ответила Нюра, подняв вверх руку, как на уроке. — Тогда они ставили «Мастера и Маргариту», и комиссия это одобрила, профинансировав клуб.
— Да ты моя радость, всё-то помнишь! Именно так. Ну что, горите желанием выступить?
— А с чем? — спросил Серёжа после небольшой паузы. — У нас один только наспех склёпанный Шекспир…
— Ну нет, с ним я вам выступать больше не дам, он и так у себя в гробу сделал несколько мощных оборотов при вашем… перфомансе. Если мы будем там играть, то мы должны выбрать что-то… что-то наше, что-то незаезженное. Всё же «Чеховский» — это уровень для вас, причём немалый.
— Звучит круто! — выразил мнение Костя. Нюра с Серёжей его поддержали.
— Я тоже, тоже хочу!!! — закричала с места Ксюха, единственная, кто вообще не болел. — Я в «Чеховский» ещё в детстве с папкой ходила!.. Там ведь очень круто, да, народ?!
— Смотреть — да. Выступать…
— Серёг, а ты там был?!
— Мне рассказывал один из ребят, которые ушли отсюда. Пашку Сумина помните? Он говорил, что там сцена, конечно, удобная для выступлений, но позади неё тесно, как в каморке Папы Карло.
— Плюсом, давайте не забывать, что у нас есть кое-какие дела… — напомнила Тамара всем. — Вернее, кое-какое одно дело, которое нужно доснять.
— Ну так успеем же, — шмыгнул снова Костя.
— Да сходи уже высморкайся, боже мой…
— Можно просто «Константин»…
— А как у вас с фильмом, дело двигается? — спросила Лебедева, когда Костя отошёл.
— Да, почти досняли! Только Ромка что-то приболел, а без него снимать не можем — центральный персонаж. А в целом, ещё пара сцен, наверное, и Сашка смонтирует…
Телефон завибрировал: судя по уведомлению, написал Ромка. Тамара внутренне напряглась, потому что события такого рода случались крайне редко.
«Я в больнице на месяц, если не дольше. Лажа полная».
«Что с тобой такое?» — написала ему Тамара. Напряглась: такие новости не сулили ничего хорошего ни для одного из них.
«Обострение, — ответил Ромка на удивление быстро. — Слушай. Можешь сгонять к „скрытому смыслу“?»
Тамара опешила.
«Какое обострение? Серьёзное? И зачем?»
«Такое, что меня могут и не выписать».
«Если ещё раз такое напишешь — я приду и тресну тебя».
«Ну так сгоняешь?»
«Хорошо, но зачем?»
«Может, его уже совсем стёрли. Просто интересно. Вдруг это реально пацана того».
Сашин рассказ про Артура, рисующего граффити «со смыслом», Тамара не забыла, и, когда вспоминала о