Будто в ответ на ее слова свод загудел и треснул. Произошло смещение горной породы и угля, которые сдвинулись над их головами в поисках нового равновесия, поскольку в глубине, в туннелях, пожаром были выжжены ребра-опоры.
– Не беспокойся, – мрачно сказал Рамирес. – Я буду здесь.
Туннель за обвалом был темным, но не слишком дымным. Ли подумала, что потолок обвалился так быстро, что только небольшое количество задымленного воздуха попало в эту часть.
Она пробиралась вперед в таком плотном и горячем воздухе, что ее инфракрасное оборудование давало ей только размытую картинку впереди. После того как она миновала место обвала, туннель стал относительно чистым, нужно было только обходить обломки, отвалившиеся от стен во время пожара.
Идти очень мешали бревна и металлические опоры, попадавшиеся ей на пути. Они поддерживали здесь потолок до пожара. А теперь, когда они упали, дело было только во времени, которое могло потребоваться горе, чтобы забрать туннель назад. Фокус состоял в том, чтобы не находиться здесь в опасный момент. Она успела пройти по проходу уже десять метров, когда свод снова треснул. Звук, похожий на рвущуюся бумагу, докатился до нее волной сквозь темноту. В нескольких метрах впереди куски породы застучали по земле. Она присела под навес из обвалившихся бревен и стала ждать.
– Все в порядке? – прокричал Рамирес, когда все успокоилось, кроме поднявшейся вверх пыли.
– Все нормально, – крикнула она. Натянув каску глубже на голову, она подождала еще немного, чтобы убедиться, что разлом не пошел дальше, и двинулась вперед.
Но стоило ей сделать шаг, как шум повторился вновь. На этот раз звук был скрежещущим. Такого она еще не слышала. Ли снова нырнула в свое убежище, ожидая нового обвала потолка. Шум прекратился, затем прозвучал снова, повторяясь через равные интервалы. Она поняла, что это было не движение свода, и пошла на звук до дальней стены штрека, до искореженной металлической опоры, которую когда-то под давлением вкрутили в потолок. Ли не пыталась сдвинуть эту опору – даже ее мышцы и сухожилия, усиленные сталекерамическим волокном, не удержали бы громадную металлическую плиту, если хотя бы некоторые из оставшихся на месте болтов ослабли. Она просунула руку за опору, стараясь найти источник звука. Наконец ей удалось нащупать телефонный аппарат.
Он был смят упавшей опорой, динамик расколот пополам. Ли вернулась назад по коридору и нашла в обломках металлический прут, чтобы воспользоваться им как рычагом и добраться до телефонной трубки. Когда она приложила ее к уху, звонок уже прекратился, и она ничего не слышала, кроме грубых статических разрядов поврежденной линии.
– Боже, – прошептала она.
Изогнувшись, чтобы просунуть руку еще дальше под опору, Ли ощутила сильное напряжение в плече. Наконец она дотянулась до рычага телефона и нажала на него, держа трубку в другой руке. Прошли три тягостные минуты, прежде чем телефон зазвонил вновь.
– Алло? – сказала она, резким движением сняв руку с рычага и плотно прижав трубку к уху. – Алло?
– Алло, – ответил лишенный телесной оболочки голос, пробившийся сквозь треск и вой линии.
– Где вы? – спросила Ли.
– Где, черт возьми, я могу быть? – спросил голос. Ли поежилась.
– Кто это?
– Прекрати, Кэти.
– Картрайт? – спросила она. – Картрайт?
Связь отключилась.
– Тебе нужно наверх, – сказал Рамирес, когда Ли рассказала ему о Картрайте.
Даже при тусклом свете лампы было заметно, что он принимал ее за сумасшедшую.
– Нет, я тебе говорю. Я разговаривала с ним. Он – в сияющей воронке.
– Но это какой-то бред. Мы и близко к ней не подходили.
– Нет, мы были рядом, – сказала Ли, упрямо крутя головой. – У меня собраны схемы проводки этой шахты. Я сверяюсь с ними. Телефонная линия, которую они прокладывали для Шарифи, проходит по этому штреку, а дальше уходит в буровую скважину, соединяющуюся с «Тринидадом» прямо у южной стороны сияющей воронки. Именно поэтому мы слышали их голоса – через скважины, которые были пробурены для бригады, занимавшейся проводкой, прямо с этого уровня вниз.
– Давай просто сообщим об этом вниз, и пусть та команда, которая будет ближе всего, займется этим.
И тут ей все стало ясно.
Дело было вовсе не в том, что Рамирес не поверил ей. Он поверил, что Картрайт там, внизу. Более того, он даже не удивился, услышав об этом. Он просто не хотел, чтобы Ли знала об этом.
– Вы сумасшедшие уроды, – сказала она. – Что, черт возьми, вы наделали?
– Перестань. Нам нужно наверх.
– Скажи, как можно себя чувствовать, зная, что убил несколько сот человек? А, Лео?
– Это АМК убивает их, а не Картрайт.
Ли отвернулась и пошла по уклону, который вел на «Тринидад»
– Куда ты идешь? – спросил Рамирес.
– Найти сукиного сына и выбить из него правду.
– Нет, подожди. – Рамирес побежал за ней, спотыкаясь на ходу. – Это не то, о чем ты думаешь. Я расскажу тебе. Я расскажу тебе все, что ты захочешь. Но, пожалуйста, пожалуйста, дай Даалю закончить дело. Это его дело. А если ты кому-нибудь расскажешь, то это приведет только к гибели других людей. И это будет означать, что они умерли зря, за прибыли АМК!
Позже Ли пожалела, что не настояла. Пожалела, что не направилась прямо к сияющей воронке, не обращая внимания на то, о чем говорил ей Рамирес, какими бы здравыми ни были его доводы. Делать это потом было слишком поздно, поскольку, когда они выбрались наверх, чтобы отыскать Дааля, они увидели то, что не ожидали.
– Мне это не нравится, – сказал Рамирес, выходя из конторы надшахтного здания.
Ли проследила его взгляд до площадки, где сортировали раненых. Площадка была пуста. Раненых и медиков эвакуировали, пока она находилась под землей. От них остались только тампоны, использованные системы для капельниц и обрывки перевязочного материала, которые ветер разносил по площадке.
Она посмотрела в сторону вертолетного поля и увидела группу служащих компании, нервно толпившихся у единственного станционного челнока. И вокруг них – море шахтеров в комбинезонах и жителей Шэнтитауна в лохмотьях.
Дааль выслушал новость от Рамиреса, даже не показав вида, что удивился. Он послал Рамиреса, чтобы тот собрал группу спасателей, хотя Ли показалось, что Дааль вовсе не думал, что Картрайта нужно спасать.
– Садись в челнок, – сказал он Ли после этого. – Ты больше здесь ничем не поможешь, и это тебя не касается.
Ли продолжала стоять.
– Что здесь, черт возьми, творится?
– Я уже сказал: ничего, что касалось бы тебя.
– Какая чушь! Картрайт возится внизу с живыми кристаллами, а вы топчетесь и болтаете здесь над шахтой, которая уже взрывалась однажды!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});