еще помолчали. Я был рад, что Кира доверилась мне. Злость на нее или Элиаса ушла. Я был бесконечно благодарен брату за то, что он смог предотвратить худшее – хотя на самом деле в такой ситуации не могло быть понятий «лучше» или «хуже». Всего несколько часов назад я думал, что моя семья развалилась. Я считал, что работа всегда будет важнее семьи. Но наша связь оказалась настолько крепкой, мы все настолько преданы друг другу, что Элиас даже пожертвовал своей работой, чтобы защитить Киру и нашу семью. Он не злился на меня, но мне все равно было стыдно за то, что я на секунду усомнился в нем. И точно так же теперь мне было стыдно за то, что я сомневался в Лии. Мне нужно много чего исправить.
Пришлось вынырнуть из своих мыслей, когда я увидел пристальный взгляд Киры.
– Я знаю это твое выражение лица. Ты снова винишь себя, не так ли?
Я пожал плечами.
– Из-за меня или из-за Лии?
– И то и другое, если честно, – вздохнул я. – Хотя сейчас я как раз думал о ней.
– Но ты не мог всего знать.
– Может быть, – согласился я, – но, очевидно, я не смог дать ей понять, что она может открыться мне. И что я за человек, если она думает, что я буду осуждать ее за то, что произошло?
– Хочешь верь, хочешь нет, но дело вовсе не в тебе, – ответила Кира. – Ты же читал комментарии под фотографиями. Сколько еще людей они вот так осудили? Все общество осуждает женщин за такие вещи. Каждый гребаный день. Так почему она должна думать, что ты другой?
– Может, потому что меня не волнует это дерьмо?
Кира громко рассмеялась.
– Да, но это «дерьмо», – она показала пальцами кавычки, – имеет очень большое значение. Оно может разрушить практически все, от чувства собственного достоинства до самой жизни.
Даниель внезапно появился рядом с нами и остановился.
– Я услышал только «разрушить все, от чувства собственного достоинства до самой жизни». – Его смуглая кожа выглядела намного бледнее, чем обычно. – Пожалуйста, скажите, что это вы не обо мне. А если это так, то тоже скажите, и я пойду.
Я слышал, как он судорожно вздохнул.
– Даниель, – озадаченно начал я. – Ты что, боишься сцены?
Он сглотнул и быстро посмотрел на сцену, прежде чем снова повернуться к нам.
– Черт, кажется, да. С чего бы это вдруг?
Я не мог скрыть своей легкой усмешки, которую Даниель, конечно же, заметил. Он ткнул меня кулаком в плечо.
– Перестань надо мной издеваться, это не смешно. Это ужасно. Мне плохо, мое сердце бьется быстрее, чем после трех эспрессо.
– Но у тебя же никогда не было боязни сцены, – удивилась Кира.
– Я знаю! – сказал Даниель. – Я просто погуглил за кулисами симптомы и…
– Дай угадаю, это рак? – сухо спросила Кира.
– Ха-ха. Я просто хотел посмотреть, как можно с этим справиться. И совет «просто спокойно подышать» – это полная фигня. Как мне дышать спокойно, скажите, пожалуйста? – он широким жестом обвел переполненное людьми помещение. – Мне никогда не приходилось играть перед таким количеством людей.
– У тебя никогда не появлялось такого шанса, – сказал я. – Поэтому ты и не играл перед таким большим количеством людей. И это всегда было твоей мечтой. Ты справишься.
Феликс втерся в промежуток между мной и Даниелем и похлопал его по плечу.
– Готов на сцену? – спросил он, и, если я не ошибаюсь, уголки его рта саркастически дрогнули при виде лица Даниеля. Но, по крайней мере, он воздержался от каких-либо комментариев.
– Ни пуха, ни пера. Представь себе, что все в зале голые, или что там еще говорят перед выступлениями.
– Спасибо, Ной. Твоя помощь, как всегда, бесценна. Свет в зале почти погас. Феликс один раз хлопнул в ладоши – с явным нетерпением, и Даниель скептически посмотрел на него.
– Увидимся позже, ребята. Пожалуйста, поддержите нас хорошим настроением!
Мириам и Кира кивнули, а я быстро обнял Даниеля.
– У тебя все получится.
– Спасибо, чувак, – он на мгновение запнулся. – У тебя все хорошо? Да… глупый вопрос, последние несколько дней дела у тебя не очень. Но сегодня, кажется, ты вообще не с нами.
Да уж, хороший же я друг. Теперь перед своим большим концертом Даниелю приходится беспокоиться еще и обо мне.
Я заставил себя улыбнуться, надеясь, что вышло убедительно.
– Все в порядке. Лучше постарайся не облажаться, – Даниель закатил глаза и исчез вслед за Феликсом в толпе. – Увидимся позже, – крикнул я ему вслед.
Моя сестра снова увлеклась разговором с Мириам. Фуонг, Кэт и Оливер тоже болтали. С облегчением я повернулся к сцене, надеясь, что до конца вечера со мной никто не попытается завязать разговор и что я послушаю хотя бы небольшую часть концерта – если только мои мысли о Лии позволят.
38 глава Ной
Я опять посмотрел на часы. Было так рано, что родители вряд ли уже ушли в офис. Я снова позвонил в дверь и почувствовал, что начинаю нервничать. Я боялся разговора почти так же, как вчера, когда пришел к Элиасу, который, несмотря на мои просьбы, не захотел идти со мной. Но мне нужно было это сделать. Пусть мои родители говорили такие вещи, за которые я обижался на них, пусть я все еще не понимал, как они могли выгнать Элиаса, – я знал, что они делали это из любви к нам. И это дало мне необходимый толчок, чтобы поговорить с ними. Когда я хотел уже позвонить в третий раз, дверь, наконец, открылась.
– Ной, – удивилась мама. – У тебя… разве у тебя нет ключа?
– Да, но я не хотел застать вас врасплох. Мы можем поговорить?
Мама улыбнулась.
– Как ты можешь застать нас врасплох, это все еще и твой дом, – она шире открыла дверь, чтобы я смог войти.
– Мы как раз завтракали в саду. Хочешь чего-нибудь выпить?