с аппетитом скушал кусок жирной рыбы. – Вот смотри! Вот сколько мне лет?! Ну вот сколько мне лет ты дашь?! – плывущим взглядом капитан уставился на Бурого.
– Пятьдесят, пятьдесят пять, не больше.
– Что правда, что ли?! – Штульц удивился и, дотянувшись до кувшинчика, глотнул прямо из горлышка. – Всё-таки старею. Мне всегда сорок дают. Всегда, – он так утвердительно смотрел на собеседника, что не согласиться было просто нельзя. – Ты мне десять лет накинул. Понимаешь?! Десять! Ай… - он ещё раз приложился к горлышку, но сразу же закусил вяленой зайчатиной.
– Ну а как на деле?
– Ха! – он хотел подняться с дивана, но всё же решил удовлетвориться только выпрямленной по струночке спиной, не поднимая зада, и гордо провозгласил. – Мне девяносто семь лет, друг мой!
– Брешешь! – не удержался Олег.
– Что?! – возмутился капитан. – Ишь верде майнен пасс зур вервюгон штеллен!
– Батюшки! – вообще рассмеялся Бурый. – Какой паспорт?! Они вообще уже не существуют!
– Майн пасс ист имма гьултиг! – Штульц ещё сделал глоток и откинулся на спинку дивана.
– Хорошо, имеет силу твой паспорт, – он стал уже успокаивать пьяную агрессию гостя, но всё же не смог удержаться от уточнения. – Паспорт хоть какого государства? Ведь сейчас нет никакого государства.
– Давай, смотри сюда, – капитан вернулся на местное наречие и решил продемонстрировать показательный фокус. – Смотри. Нож, он хороший боевой нож, – хоть и неуклюже, но он смог строгануть с торца столешницы не просто щепку, а уверенную стружку. – Острый? – и не дожидаясь ответа полосонул им свою собственную левую ладонь. Пока не плеснула кровь, Олег чётко увидел в глубине пореза белеющие сухожилия и кости. Штульц отложил нож и освободившейся рукой помог сжать в кулак раненую ладонь. Крови было немного, но её густой цвет говорил о серьёзности ранения. – Засекай секунды, мой друг, – капитан опять взял кувшинчик и в два захода опустошил его совсем. – Смотри! – раскрыв левую ладонь он продемонстрировал рану. Надо сказать, что теперь кровь была только в качестве грязи на его ладони. Порез крепко затянулся, хотя шрам явно был свежим.
– Это мощно, конечно, – Олег, глядя на кровавое шоу, даже не заметил, как гость проглотил свою пилюлю и уже надевал на левое запястье свои часы.
– Это всё таблетка и часы. Все мои люди такие же.
– Ты ж демон во плоти, – искренне рассмеялся Бурый. – Нет, ну я помню за всякую наркоту, там одно, другое. Слыхал даже, что алкоголь какие-то порошки выгнать из головы может. Но чтоб человек в почтенном возрасте был как молодой атлант, это прям сказочно всё.
– Чтоб ты не ломал себе больше голову. Я тебе скажу, что мы ещё до войны обрели бессмертие. А тебе совет мой, занимайся своими текущими делами и не забивай себе голову нашим происхождением и физиологией.
– Слушай, но за последние годы все события у нас так или иначе связаны с вами. И все наши дела теперь, по большей степени, ради вас.
– Ради Ресурса-9, – поправил Штульц. – Просто прими это, как природное явление. Это просто есть, и тебе это не поменять, – он скушал ещё один голубец, запил медовухой и дополнил. – Но я как-нибудь обязательно приеду к тебе, чтобы и банька, и рыбалка. И чтобы таблетка не мешала. Это настолько естественное удовольствие.
– Сентиментальность - это возрастное, друг мой, – Бурый подавив свои эмоции, надел добролюбивую маску.
– Зря ты хочешь меня обидеть. Хотя, абсолютно прав. Ценности меняются с возрастом, – капитан проглотил очередную порцию угощения и сменил тему. – Теперь вернёмся к делам. Сейчас вместе с основным отрядом приедет дознаватель. Это очень тактичный человек. Его задачи вас не будут беспокоить. Этот человек будет просто жить среди вас, общаться. При всём при этом, никак не мешая вашему бытию. Поверь мне, это самый идеальный специалист. Между прочим, по моей рекомендации его назначили. Реально самый адекватный специалист.
– Что ж, ценю твоё неравнодушие к нам, Штульц.
– Ты главное своим людям поясни, что мы не оккупанты, что мешать не будем совсем. Главное, чтобы с этим человеком обычно разговаривали, чтобы не сторонились, не кидались и прочее. Гарантирую, что никаких агитационных и провокационных действий от него не поступит. Его цель собрать максимальную информацию о вашем быте, о настроениях и взглядах. Его присутствие никак не помешает вам. Главное, вы не начинайте вредничать.
– Ну пускай живёт, если так всё будет. Молодой или пожилой? – Олег понял, что такой вопрос к этим людям не уместен и поспешил исправиться. – Хотя какая разница, ты ж говоришь, что образованный и порядочный человек. То и ладно.
Уже через час после этого Штульц показывал и рассказывал Олегу развёрнутый лагерь нового жильца общины. Это был невысокий цилиндр с купольным верхом, вокруг которого почти вплотную стояли шесть столбов толщиной полметра и высотой в два человека.
– Юрта, – вспомнил Бурый, оглядывая это сооружение. – Так раньше степные кочевники жили. Только стены и крыша были из ковров и кожи, а тут из… – он потрогал стену, – из пластика, что ли?
– Ну, почти, – Капитан добавил это, как необязательное уточнение. – Полимер такой. Пуля не возьмёт, одним словом.
– А столбы зачем? Караульные, что ли? Так на нём человек не устоит, да и защиты нет. А, я понял. Антенны просто такие.
– Да, ты прав, это караульно-оборонительные башни. Только человек тут не нужен. Это автоматическая система, – заметив ухмылку Бурого, капитан пояснил. – Турели внутри каждой башни. Появляются только когда нужно поразить неприятеля.
– Не маловаты ли хоромы? Тут максимум четверо улягутся смогут, и то если кровати двухъярусные будут. Внутри тесно, наверное. Слушай, а где дверь тут?
– А вот то, что внутри, тебе знать ненужно, – Штульц учтиво перевёл разговор. – Пойдём теперь к твоему оборудованию. Я покажу, что мы у вас обновили.
– А где твой человек-то? Дознаватель?
– А, ну он сейчас авторизуется на этой базе, – капитан понял, что сказал что-то не понятное для аборигена и пояснил. – Базу примет в работу и сам к нам придёт. Пойдём, покажу тебе твои новые источники питания, теперь бензогенераторы можешь использовать в других случаях по своему усмотрению. Пойдём туда, мои инженеры