Читать интересную книгу Сёгун - Джеймс Клавелл

«Да, это был хороший план, – подумал Торанага. – И все хорошо сыграли свои роли: Хиромацу, Кири и моя любимая Садзуко. А теперь они заперты в замке и останутся там или их отпустят. Я думаю, им никогда не позволят уехать. Мне будет жаль потерять их».

Он уверенно вел отряд, двигаясь быстрым, но размеренным шагом, как на охоте. При необходимости он мог непрерывно держать такой темп в течение двух дней и ночи. На нем все еще были плащ и кимоно Кири, и, поддернутые кверху, они выглядели довольно комично.

Их небольшой отряд пересек еще одну пустынную улицу и начал спускаться по проулку. Он знал, что тревожное сообщение скоро достигнет Исидо и пойдет нешуточная охота.

«Времени достаточно, – успокоил он себя. – Да, это был хороший план. Но я не ожидал засады. Это стоило мне трех дней безопасности. Кири была уверена, что сможет три дня скрывать обман. Но теперь все обнаружилось, и я не смогу проскользнуть на корабль и выйти в море. На кого устроили засаду? На меня или на капитана? Конечно, на капитана. Но разве стрелы не летели в оба паланкина? Да, но лучники засели далеко. Попробуй разбери, кто где, с такого расстояния. Было разумнее и безопаснее расстрелять оба паланкина, просто на всякий случай.

Кто приказал устроить нападение? Кияма или Оноси? А может, португальцы? Или священники-христиане?»

Торанага повернулся проверить, где капитан. Тот не выглядел усталым, как и женщина, шедшая с ним рядом, хотя обоим и досталось. На горизонте Торанага видел огромную приземистую громаду замка и фаллический силуэт главной башни. «Сегодня уже второй раз я был на волосок от гибели, – подумал он. – Действительно ли замок собирается покарать меня? Тайко частенько говорил мне: „Пока цел Осакский замок, мой род не прекратится, и твоя эпитафия, Торанага Миновара, будет написана на его стенах. Осака погубит тебя, мой верный слуга!“ И сопровождал эти слова неизменным свистящим издевательским смехом, который выводил из себя.

Есть ли кровь тайко в Яэмоне? Так или нет, Яэмон – его законный наследник».

Торанага с трудом отвел глаза от замка, повернул за угол и скользнул в лабиринт улиц. Вскоре он остановился у стареньких ворот. На столбах была изображена рыба. Он постучался условным стуком, дверь сразу же открылась. Через мгновение ему уже кланялся всклокоченный самурай:

– Господин?

– Собери своих людей и следуй за мной, – велел Торанага и вышел.

– С радостью.

Этот самурай не носил коричневого кимоно, но только пестрые лохмотья ронина, поскольку входил в один из секретных отрядов отборных бойцов, которые Торанага тайком переправил в Осаку на случай непредвиденных событий. Пятнадцать человек, одинаково одетых и одинаково хорошо вооруженных, тронулись за ним следом, быстро заняв места впереди и сзади него, а другие побежали поднимать по тревоге остальные отряды. Вскоре Торанагу уже сопровождало пятьдесят человек. Еще сто прикрывали его с флангов. А целая тысяча должна была приготовиться, чтобы выступить на рассвете, если в них возникнет необходимость. Он расслабился и замедлил шаг, опасаясь, что капитан и женщина слишком быстро устанут. Они были нужны ему сильными.

Торанага стоял в тени склада, разглядывая пристань, галеру и берег в полосе прилива. Ябу и самурай стояли около него. Другие, сгрудившись, ожидали в ста шагах дальше по проулку.

Отряд из ста серых сторожил подступы к галере, в нескольких сотнях шагов от них, с другой стороны утоптанной пустой площади, что исключало возможность внезапной атаки. Галера была пришвартована у каменного мола, который на сотню ярдов вдавался в море. Весла были вставлены в уключины, на палубе можно было с трудом разобрать фигуры нескольких моряков и воинов.

– Это наши или нет? – спокойно спросил Торанага.

– Слишком далеко, чтобы сказать наверняка, – ответил Ябу.

Прилив был высокий. Позади галеры сновали рыбачьи лодки, вышедшие на ночной лов с зажженными фонарями, которые приманивали рыбу. Дальше, к северу, на берегу лежали ряды вытащенных из воды рыбацких посудин разного размера, вокруг них возилось несколько рыбаков. В пятистах шагах, к югу, около другого каменного мола, стоял португальский фрегат «Санта-Тереза». При свете факелов толпы носильщиков торопливо загружали его тюками и бочонками. Около них, приняв небрежные позы, расположилась еще одна группа самураев. Это было в порядке вещей, так как все португальские и другие иностранные корабли согласно закону загружались под постоянным наблюдением. Только в Нагасаки никто не надзирал за погрузкой и разгрузкой.

«Если охрана здесь будет усилена, мы сможем спать спокойней, – сказал себе Торанага. – Да, но удастся ли нам держать их под строгим надзором и расширять торговлю с Китаем? Чужеземцы с юга поймали нас в ловушку, из которой мы не выберемся, пока даймё-христиане управляют Кюсю, и священники еще нужны. Лучшее, что мы можем сделать, – это действовать как тайко. Понемногу уступать, притворяясь, что собираемся все отобрать, прибегать к блефу, зная, что без торговли с Китаем нам не прожить».

– С вашего разрешения, господин, я бы атаковал немедленно, – прошептал самурай.

– Я против, – возразил Ябу, – мы не знаем, наши ли люди на борту… И здесь кругом может быть спрятана тысяча человек. Эти люди, – он указал на серых около португальского корабля, – поднимут тревогу. Мы не сможем захватить корабль и выйти в море, прежде чем нас отрежут. Нам нужно в десять раз больше народу, чем есть сейчас.

– Господин Исидо скоро узнает обо всем, – сказал самурай, – тогда вся Осака наводнится врагами, которые стекутся на новое поле битвы. У меня сто пятьдесят человек с теми, что на флангах. Этого будет достаточно.

– Не для полной уверенности. Нет, если наши моряки не готовы сесть на весла. Лучше устроить тревогу, чтобы отвлечь серых – и всех тех, кто сидит в засаде. Этих тоже. – Ябу снова указал на людей около фрегата.

– Какую тревогу? – спросил Торанага.

– Поджечь улицу.

– Это невозможно! – запротестовал самурай в ужасе.

Поджог карался публичным сжиганием всей семьи виновного, от мала до велика. Наказание оттого было таким жестоким, что пожар угрожал любой деревне, селению или городу. Дерево и бумага служили единственными строительными материалами, за исключением черепицы на некоторых крышах. Каждый дом, каждый сарай, каждый навес и каждый дворец могли заняться в считаные минуты.

– Мы не можем поджечь улицу!

– Что важнее, – осведомился Ябу, – разрушение нескольких улиц или смерть нашего хозяина?

– Огонь распространится, Ябу-сан. Мы не можем сжечь всю Осаку. Здесь живет море народу – миллион и даже больше. – Мертвенно-бледный самурай повернулся к Торанаге. – Господин, я сделаю все, что вы скажете. Вы хотите, чтобы я так поступил?

Торанага только поглядел на Ябу. Тот презрительно ткнул пальцем в сторону города:

– Два года назад он выгорел наполовину, а посмотрите на него сейчас. Пять лет назад был великий пожар. Сколько сотен тысяч сгинуло тогда? Ну и что? Они же просто лавочники, торгаши, ремесленники и эта. Осака не деревня, заселенная крестьянами.

Торанага долго молчал, определяя силу и направление ветра. Он был слабым – такой не раздует сильного пламени. Может быть. Но пламя способно уничтожить весь город. За исключением замка. «Ах, если бы оно могло уничтожить один замок, я бы не колебался ни мгновения».

Он повернулся и подошел к остальным:

– Марико-сан, возьмите шесть самураев, капитана и отправляйтесь на галеру. Притворитесь, что вы в панике. Скажите серым, что на вас была устроена засада – разбойниками или ронинами, вы не уверены, кем именно. Скажите им, где это случилось, и поясните, что вы спешно посланы вперед командиром сопровождающих вас серых, чтобы позвать на помощь, что битва все еще продолжается, что, как вам кажется, Кирицубо убита или ранена. Пожалуйста, поторопитесь. Если вы их убедите в этом, большинство серых уйдет отсюда.

– Я вас поняла, господин.

– Затем, независимо от того, что будут делать серые, поднимайтесь на борт вместе с капитаном. Если наши моряки там и корабль в порядке, возвращайтесь к сходням и притворитесь, что падаете в обморок. Это будет сигнал нам. Сделайте это точно в начале лестницы. – Торанага посмотрел на Блэкторна. – Скажите ему, что вы собираетесь делать, но не упоминайте, что намерены падать в обморок. – Он отвернулся, чтобы отдать приказы остальным своим людям, причем шесть самураев получили специальные секретные инструкции.

Когда Торанага закончил, Ябу увлек его в сторону:

– Зачем посылать чужеземца? Разве не безопаснее оставить его здесь? Безопаснее для вас?

– Безопаснее для него, Ябу-сан, но не для меня. Он полезная приманка.

– Поджечь улицу будет даже безопаснее.

– Да. – Торанага подумал, что лучше иметь Ябу на своей стороне, чем на стороне Исидо. «Хорошо, что я не заставил его вчера прыгнуть с башни».