Читать интересную книгу Полная история регги: от истоков до наших дней - Дэвид Кац

Virgin вышла на регги-арену в особенно подходящее время. Когда The Virgin стала писать артистов, работающих на Channel One, The Trojan испытывала серьезные финансовые проблемы, которые в конечном счете привели к ее добровольной ликвидации. Наследниками компании стали такие ее малые отростки, как Klik и Vulcan. Первый релиз Klik, очень успешное собрание Биг Юта Dread Locks Dread, был сделан Тони Робинсоном в 1975 году, но Virgin в итоге взяла диск под свой контроль, после того как Klik не смогла справиться с реализацией. Выдающиеся треки альбома включают в себя Marcus Garvey Dread, мощную переделку монументальной вещи Родни Marcus Garvey, которая озвучила пророчества, приписываемые этому ямайскому герою.

Бизнес-группа Pama также прекратила свое производство в 1975 году, и в течение года Гарри Палмер вернулся на Ямайку, где начал заниматься сельским хозяйством и проповедовать в церкви в Мандевилле.

«Кровь и пот – вот чем был этот бизнес, – говорит Палмер о музыкальной сцене. – Я здорово пострадал, имея дело с этими артистами». Он вспоминает о физических нападениях на него со стороны певцов и продюсеров: «Один разбил бутылку и сказал, что собирается порезать меня. Он просто хотел денег – его роялти казались ему недостаточными. Потом один из них схватил меня и припер к стенке. Он полагал, что пластинки, стоит их выпустить, продаются миллионами, но ничего такого и близко не было. Кому-то я сказал: “Парни, я дам денег, но больше не хочу иметь с вами ничего общего”. Я выписал чек, но в банке им сказали, что не могут выплатить. Так они вернулись и угрожали мне. Приплели, что сам мистер Сиага обещал заняться этим. Я сказал: “Я никого не боюсь, потому что я чист”».

К религии Палмер пришел благодаря жене. «Моя жена очень набожная, и я должен был постоянно подбрасывать ее в церковь и потом забирать ее оттуда. Однажды она уговорила меня зайти внутрь. Я подумал: “У меня же «роллс-ройс» без присмотра останется”, – и я сел так, чтобы видеть в окно свою машину. Затем ко мне стали приходить другие мысли, и я сказал себе: “Машина – это кусок железяки. Не смотри больше туда! Поменяйся с кем-нибудь местами и слушай, что говорит проповедник. Материальные вещи никуда тебя не приведут”. Я поехал в Ноттингем, покрестился и… после этого занялся сельским хозяйством. Регги – такая вещь, которая стала противоречить моей религиозности, потому что к тому времени записи стали грубыми».

Аудиторией Pama было чернокожее население Британии, в то время как Trojan был нацелен на белый рабочий класс; Virgin последовала за стратегией Island и нацелилась на студентов университетов и рок-хипстеров. Связь с Channel One принесла Virgin такие успешные релизы, как альбомы The Mighty Diamonds и Ай-Роя, плюс – дабовые пластинки The Revolutionaries; с Тони Робинсоном Virgin достигла успеха, записав The Gladiators и Ю-Роя. Однако многие считают, что Virgin имела тенденцию уделять слишком много внимания имиджу исполнителей. «Я слышал, что Virgin так и не подписала с нами контракт, потому что у нас не было раста-имиджа, – говорит Вернон Бакли из The Maytones, чья духовно-ориентированная продукция вне Ямайки распространялась небольшой независимой фирмой The Burning Sounds. – В те дни мы много продавали продукции, но мы никогда не старались во всем быть похожими на раста». По контрасту, у Кейта Хадсона был правильный имидж, и Virgin в 1976-м подписала с ним контракт, но прохладная реакция на его соул-ориентированный альбом Too Expensive привела к преждевременному расторжению контракта, что заставило Хадсона издать шикарную подборку дабов под названием Brand под совместным лейблом в Нью-Йорке; двойник этого альбома с вокалом под названием Rasta Communication был выпущен в Англии независимой фирмой Greensleeves.

С Питером Тошем у Virgin дела шли лучше. В 1976-м он выпустил свой мощный сольник Legalise It и вскоре второй, очень сильный Equal Rights (обе пластинки распространялись CBS в США и Европе), но Тоша переманил Мика Джаггера на Rolling Stones Records. Попытка Джаггера превратить одного из самых огненных пророков регги в поп-звезду привела к предсказуемо противоречивым результатам.

Хотя участие этих компаний в регги иногда и рассматривается с долей скептицизма, музыка регги извлекла свои художнические выгоды из покровительства крупных лейблов. Слай Данбар рассказывает, как живой даб впервые был представлен на сцене во время одного из турне, организованного The Virgin, что можно услышать на сингле Ю-Роя, записанном в Лондоне в августе 1976-го. «Это был концерт The Diamonds и Ю-Роя в Lyceum Ballroom. Я думаю, он стал поворотным пунктом, после которого барабаны и их реверберация стали играть в регги лидирующую роль. Раньше считалось, что dubwise [дабовая игра] не может быть сыграна вживую, для этого нужен звукорежиссер, который проделывает все эти трюки, поэтому, когда мы вышли как “драм-и-бас” и сыграли, люди стали говорить: “Нет, мы не верим, что они сыграли вживую!” Однажды случилось, что кто-то дал промашку, и я остался на барабанах в одиночестве; я начал раскатывать ритм по том-томам, и потом уже присоединилась группа. Это была ошибка, но мы ее таким образом исправили – и привели зал в исступление».

Звук Channel One был идеальной платформой для диджеев, и Диллинджер оказался тем, кто смог вкатиться на ритмах Слая и Ко на самый верх хит-парадов. На композиции Ragnumpiza был использован голый ритм жесткой переработки вещи Боба Энди Unchained, сделанной на Channel One с воинственным барабанным боем Слая и яркой духовой секцией, что обеспечило прочный фон для жаргонных скороговорок Диллинджера с его длительными раскатистыми «р-р-р-р». СВ 200 был другим его главным хитом, который перекладывал еще одну вдохновенную переработку Боба Энди Sunshine For Me Грегори Айзекса – на ее платформе Диллинджер создает мотоциклетную сагу, украсив ее своей дредлокской бравадой. Атмосферная Caimana Park (она же Race Day) еще больше развивает его успех, схватывая волнующую атмосферу на ипподроме Ямайки, где соревновались тогда известные жокеи Эмилио Родригес и Джордж Хосанг. Но в конечном счете международную славу Диллинджеру принес рассказ в стиле янки о злоупотреблении наркотиками – Cokaine In My Brain. «Я был на Северном побережье в отеле Playboy в Сент-Мэри, где тусуются хиппи, а мы привыкли джемовать при лунном свете, – объясняет Диллинджер. – Я смотрел, как они кайфуют, и они пели “у меня кокаин в голове”, так что… Я взял вдохновение оттуда».

Ритм-трек для Cokane был взят из фанк-хита американской группы B. T. Express под названием Do It Till You’re Satisfi ed, и его подпрыгивающий грув позволял Диллинджеру лучше понять, на что похожа жизнь на улицах Нью-Йорка. Темная лирика его полупропетой песни принесла ему самый