Читать интересную книгу "Общие вопросы этнографии русского народа. Традиция. Этнос. Религия - Олег Викторович Кириченко"

конца XVII в. появились отдельные русские деревни или же смешанные селения, состоявшие из двух этнических групп — русских и местных крестьян[494]. И все же численно большая часть русских жила не в сельской местности, а в городах, в основном в Риге. Со второй половины XIX в. началось официальное переселение русского населения в Латвию и Польшу на казенные земли, конфискованные у польских помещиков, участвовавших в восстании 1863 г.[495] Русское присутствие в Прибалтике обеспечивалось и за счет возможности для русского дворянства покупать здесь земли и создавать имения. Продавались казенные участки от 300 до 1000 десятин[496]. С 1837 г. русский язык вошел в школьную программу, а в 1850 г. стал обязательным для делопроизводства[497], благодаря чему стало возможным вести и активную культурную деятельность в Латвии.

В Эстляндии также после Северной войны шел процесс расселения русских крестьян в эстонских и смешанных хуторах, приводивший к ассимиляции русских. Более компактно и самостоятельно жили русские, которые занимались рыбным промыслом. Отмечается, что «эстонцы заимствовали у русских (рыболовов. — О. К.) более эффективные способы хозяйствования и орудия труда»[498]. Также и в крестьянской и ремесленной среде: русское население положительно повлияло на земледельческую культуру местного населения и способствовало развитию новых ремесел[499].

Важным обстоятельством, сближавшим русское и местное население (как в Латгалии, так и в Эстляндии), было противостояние насилию немецких баронов. Поначалу даже местная патриотическая интеллигенция активно действовала на стороне России и русских в противовес немцам[500]. Переход в православие здесь имел нередко политическую подоплеку: «обрести защиту российского монарха»[501].

Чтобы оценить степень цивилизационной деятельности России в этой части Прибалтики, отметим тот факт, что «Остзейские земли» находились под многовековым немецким владычеством. Местное население — эсты и латыши — не имели тогда ни государственности, ни дворянства, ни собственных местных органов управления[502]. Эстонский и латышский языки допускались немцами как простонародные, государственным же считался немецкий. Эти земли отошли к России после Северной войны как долг Швеции. После вхождения в состав России достаточно длительное время продолжалось господствующее положение в крае немецких помещиков, лояльных к России, отчего у местного населения не сформировалось собственной элиты. Да этому мешала и господствующая долгое время при Дворе в Петербурге «немецкая партия». Принимались определенные меры по экономическому и культурному развитию края. В 1816–1819 гг. здесь было отменено крепостное право, однако без наделения землей. К середине XIX в. появившаяся местная прибалтийская интеллигенция начала создавать культурные объединения (общества). И здесь огромная роль принадлежала Петербургу, где латыши и эстонцы могли получать высшее образование. Это совпало с началом курса на русификацию, которая также активно приветствовалась всеми слоями эстонского и латышского народов[503]. Русификация означала введение русского языка в официальное делопроизводство и школу. В 1739 г. у эстонцев появилась Библия на эстонском языке, в 1802 г. был заново открыт Дерптский университет, ориентировавшийся уже не только на немецкую профессуру и студенчество.

Первая мировая война затронула и эстонцев, именно тогда из числа эстонских офицеров, служивших в Российской армии, вырос костяк кадров будущей армии независимой Эстонии (с 1918 г.). Таким образом, через 200 лет там, где было сплошное крестьянское население, не имелось национальной интеллигенции, национальных школ, России удалось создать государство европейского уровня. Настало время подумать о независимости от России и русских. Национальное движение за независимость и свободу от русификации стало разворачиваться здесь сначала в среде сельской школьной интеллигенции, зависимой от немецкого образования[504], а потом охватило и всю интеллигенцию, очевидно, под влиянием революционных сепаратистских процессов в целом во всем Западном крае. Став свободной, Эстония вернулась к приоритетам немецкой ментальности, к немецкой культурной традиции, находя, что в области культуры Германия превосходит Россию.

Белоруссия

С XVI в. эта территория — некогда Древнерусского государства — вошла в состав Речи Посполитой, после чего начался процесс окатоличивания и ополячивания русского населения[505]. В этом сложном взаимодействии с Польшей и Литвой проявилась новая этническая специфика, белорусская[506]. Православие и этнический фактор продолжали быть сдерживающим фактором в сохранении идентичности белорусского народа, хотя до первой четверти XIX в. здесь продолжали действовать только польские школы и белорусы руководствовались правовым кодексом Великого княжества Литовского 1588 г. Процесс деполонизации начался после польского восстания 1830–1831 гг.: стали создаваться русские школы, земли польских конфедератов передавали русским помещикам, значительно увеличилось военное присутствие и армия выступала «мощной силой в осуществлении деполонизации региона»[507]. Из‐за того, что здесь, как и в пограничной с Польшей Галиции, полностью исчезло старое русское дворянство, а элита стала польской и католической, процесс деполонизации осложнился.

В крае активно проходило расселение русского крестьянства. Средний показатель этой расселенности по всем белорусским губерниям был 6,2 %[508]. Колоссальные изменения произошли в регионе в области культуры и образования: в каждом селении существовала русская школа, в городах открывались средние, среднетехнические заведения. Российская академия наук вела активную работу в цивилизационной деятельности, посылая сюда экспедиции, устраивая школы, готовя специалистов. Так возникла Рисовальная школа в Вильно, которая стала крупным художественным центром в крае, появился русский театр, белорусская музыка вошла в репертуар русских композиторов[509]. Все эти культурные новшества позволили появиться белорусской интеллигенции, тесно связанной с русской культурной традицией. Большое значение имело для белорусского народа возвращение православия, массовое строительство приходских храмов и монастырей.

Основной цивилизационной особенностью Белоруссии, по сравнению с двумя соседними братскими народами — русским и украинским, было отсутствие здесь казачества, важнейшего структурообразующего элемента для цивилизационного пограничья. Это стало причиной того, что в этом регионе не сложилось военной элиты, подобной казацким старшинам на Украине или же русскому боярству и дворянству в России, а на позднем этапе выросла лишь интеллектуальная элита (интеллигенция). В этом смысле судьба Белоруссии близка судьбам Латвии и Эстонии. России сложнее было устраивать цивилизационный пояс в этой части западного пограничья и тяжелее возвращать православие и утверждать цивилизационный мир. Украина в религиозном плане была более четко разделена на католическую (униатскую) и православную части, в то время как Белоруссия, хотя и не в такой интенсивности была затронута католичеством, но последнее более равномерно распространялось по всей территории и в целом, как нам кажется, более в целом повлияло на менталитет белорусов, чем украинцев.

Украина

К 1654 г. — времени добровольного вхождения Украины в состав России — этот восточнославянский регион приобрел уже черты, отличные от общей русской традиции. Многовековое польско‐литовское влияние, в том числе религиозное католическое, политический отрыв этих земель от Московской Руси на долгое время — все это не могло не сказаться на изменении этнического самосознания