Крепко держа рукояти ядоприемника, Ульф погрузился под воду.
Красноспинка повернулась навстречу, зеленые глаза широко раскрылись. Воду огласил низкий, угрожающий рев, здоровые щупальца отцепились от стен и захлестали в воде.
Ульф изо всех сил молотил ногами, стараясь, чтобы его не снесло прочь. Сказать, что ему было жутко, значит ничего не сказать. Морское чудовище, на которое даже сквозь стекло было страшно смотреть, неловко разворачивалось навстречу, стремясь напасть, его щупальца судорожно дергались…
Внезапно могучее щупальце со всего размаху ударило в бетонную стену, но Ульф успел нырнуть глубже.
Второе щупальце слегка задело его, царапнув наросшими ракушками ногу. Ульфа отнесло в сторону.
Его слуха достиг глухой удар, и он оглянулся. Доктор Филдинг уже стояла в подводной смотровой, стуча по стеклу кулаками.
Впрочем, Ульфу сразу стало некогда отвлекаться. Третье щупальце метнулось навстречу.
Оно угодило ему в живот, заставив сделать в воде обратное сальто. Работая ногами, Ульф выправился, и весьма вовремя — очередное щупальце пронеслось у него над головой. Он заметил, что красноспинка двинулась ему навстречу, сокращая дистанцию.
Держа одной рукой ядоприемник, Ульф посмотрел чудовищу прямо в глаза. Они свирепо сверкали.
Вот раздался скрежещущий рокот, словно где-то сдвинулись скалы, и рот чудовища распахнулся. Он был подобен пещере. Ульф успел заметить останки пол у переваренных акул, плававшие внутри. Красноспинка явно собралась пообедать!
Сердце Ульфа норовило выскочить из груди.
Вот из отверстия между глазами высунулось щупальце-жало… Зазмеилось, пульсируя, переполненное льдисто-голубым ядом…
Оно тянулось к Ульфу, привлекаемое биением его сердца.
Ульф содрогнулся, увидев, как на кончике жала обнажились клыки и высунулся язык…
В этот момент щупальце красноспинки подобралось к нему сзади и ударило по спине, вышибив ядоприемник из рук. Устройство медленно начало всплывать, увлекаемое воздухом внутри мяча. Щупальце же обвило Ульфа поперек тела, он ощутил прикосновение присосок.
Ульф выбросил руки вверх, пытаясь перехватить ядоприемник, но его было не достать.
В отчаянии Ульф принялся вырываться, брыкаясь и царапая щупальце, стараясь отделаться от присосок. Из них в воду истекало что-то вроде черного масла.
Он покосился на жало и увидел, что клыки были готовы ударить.
«Еще помру тут, чего доброго…» — пронеслось у него в голове.
И Ульф подумал о том, что надо поймать ядоприемник. Любой ценой!
Он ерзал и извивался, дергая обхватившее его щупальце. Из присосок продолжало вытекать масло, и Ульф внезапно почувствовал, как начала ослабевать хватка чудовища. Последний рывок, удар ногами — и Ульф вырвался.
Немедленно бросившись вверх, он поймал ядоприемник и выставил его перед собой.
Тут-то жало и ударило, целя ему в сердце.
Удар был чудовищно силен, мяч ядоприемника так и врезался Ульфу в грудь, но все-таки защитил его тело. Клыки жала глубоко вошли в кожу мяча и застряли. Ядоприемник трясся и дергался.
Ульф крепко держал рукоятки, ни под каким видом не собираясь их выпускать. Костяшки пальцев побелели от напряжения, руки стало сводить.
Жало билось и извивалось, как хлыст.
Сердце Ульфа грозило выломиться из груди. Он чувствовал, как наливался холодом мяч: красноспинка буквально накачивала его ядом.
Ледяная отрава скапливалась внутри и постепенно стекала во флягу.
Ярко-голубой кончик жала так и пульсировал. Морское чудовище опустошало свои ядовитые железы.
Ядоприемник профессора Дальнодаля работал. И очень здорово…
Ульф видел, как жало утрачивало голубизну и постепенно делалось черным.
А потом, совершенно неожиданно, выпустило мяч.
Жало еще покачалось перед Ульфом в воде, язычок метался между клыками, в которых больше не было яда. Вот черный кончик приблизился к телу Ульфа и любознательно потыкался в него там и сям. Казалось, чудовище пыталось понять, почему это маленькое существо по-прежнему двигалось.
Ульф протянул руку и потрогал жало, ставшее почти безобидным. Оно было твердое и чешуйчатое. Оно шарахнулось от его ладони, а потом поспешно исчезло в своей «норке» под панцирем.
Ульф снова оглянулся на окно смотровой.
Доктор Филдинг пыталась докричаться до него сквозь стекло.
Ульф заработал ногами, поднимаясь к поверхности. На полпути его встретила огромная рука: Орсон подхватил его и вытащил из воды.
Ульф, задыхаясь, пробил поверхность, и Орсон осторожно поставил его на причал.
Доктор Филдинг подбежала к ним со стороны смотровой и перво-наперво крепко обняла Ульфа. Потом принялась растирать его, помогая согреться.
— Не смей, — сказала она, — Слышишь, не смей больше вытворять ничего подобного!
Ульфа трясло так, что лязгали зубы.
— Раб-б-ботает, — кое-как выговорил он, — Яд-д-д-доприемник профессора Д-д-д-дальнодаля раб-б-б-отает!
Доктор Филдинг забрала у него устройство и ощупала следы от клыков на поверхности кожаного мяча.
— Поверить не могу! — пробормотала она, — Ну надо же!
Она отвинтила фляжку и заглянула внутрь.
Жестянка была полна льдисто-голубой жидкости.
— И правда сработало, доктор Филдинг, — проговорил Орсон.
— Так вот каким образом профессор Дальнодаль плавал с морскими чудовищами, — сказал Ульф, — Когда в жале красноспинки нет яда, оно не может вам повредить.
— Ура храброму оборотню! — послышалось со стороны пристани. На борту рыболовного суденышка размахивал гаечным ключом капитан Краб, — Я знал, парень, что ты сумеешь ее спасти!
— Вот теперь и оперировать можно, — сказал Ульф доктору Филдинг, — Теперь к ней подходить не опасно.
Доктор Филдинг крепко сжала его плечо и ответила:
— Иди-ка, обсушись.
— Да мне и так ничего, — сказал Ульф, — Лучше я останусь и помогу.
Доктор Филдинг посмотрела на Орсона.
— Как думаешь, ты сумеешь вытащить ее на поверхность?
— Без проблем, — ответил великан и направился к рундуку с морским имуществом.
— Ну что ж, Ульф, — сказала доктор Филдинг, — Коли так, будем вправлять этому монстру мозги!
Глава тринадцатая
Ульф помог Орсону подкатить по причалу восемь желтых бочек-понтонов и сбросить их в смотровой ковш.
— Еще стропы понадобятся, Ульф, — сказал великан.
Ульф вернулся в рундук, где доктор Филдинг уже выбирала инструменты для операции.
Подхватив восемь широких эластичных строп, он понес их великану.
Орсон уже забрался в воду и плавал в ковше, расставляя понтоны. Морское чудовище следило за ним со дна. Вот вытянулось одно из щупалец и обвило его плечи.
— Ну-ну, тихо, девочка моя, — сказал Орсон и бережно снял с себя щупальце.
Ульф бросил ему стропы.
Орсон поймал одну из бочек, набрал полную грудь воздуха и нырнул. Поймав щупальце, он живо привязал к нему понтон широкой стропой. Выпущенная бочка сразу всплыла на поверхность и потянула щупальце за собой.
Орсон выплыл перевести дух, и к нему устремилось очередное щупальце. Великан перехватил его, подтянул красноспинку поближе и привязал пойманную конечность ко второй бочке.
Вода закипела — морское чудовище отчаянно отбивалось. Орсон взял еще бочку и снова нырнул… Постепенно все восемь щупалец чудовища оказались прикреплены к бочкам. Они неудержимо тянули красноспинку наверх, и, наконец, Ульф увидел, как над водой поднимается кораллово-красный горб панциря. Все вместе выглядело точно остров, окруженный кольцом поплавков. Три щупальца безвольно плавали на поверхности, остальные метались, пробуя высвободиться.
Доктор Филдинг вышла из рундука, неся медицинский чемоданчик, циркулярную пилу и дренажный насос.
— Не подашь ведерочко, Ульф? — сказала она, оглядываясь на ведерко у двери рундука.
Ульф принес требуемое. В ведре был только что разведенный цемент. Ульф потащил его к смотровому ковшу.
— Орсон, — сказала она, — ты не привяжешь наше чудовище, чтобы оно не дергалось и не мешало?
На стенах ковша были укреплены причальные кольца с привязанными канатами. Они были предназначены для того, чтобы во время хирургических операций удерживать крупных морских бестий.
Орсон поплыл вокруг смотрового ковша, ловя щупальца и притягивая их канатами к кольцам. Красноспинка силилась вырваться, канаты натягивались и скрипели.
— Да не волнуйся ты, маленькая, — шепнул Орсон чудовищу, — Сейчас доктор Филдинг тебя немножко поправит, — И он погладил одно из щупалец, заодно проверяя, надежен ли узел.
Выбравшись из воды, Орсон принес длинную доску и положил ее одним концом на причал, а другим — на макушку панциря красноспинки.
— Готово, доктор Филдинг! Можно лечить!