Читать интересную книгу Скандал в Дэйноре (СИ) - Соколова Анюта

Маг продолжает изучать мою физиономию. Подавляю возникшее желание провести по щеке рукой, чтобы вытереть несуществующую крошку от пирога.

— У покойной прекрасный розарий, — вдруг замечает он невпопад, — букеты во всех комнатах, ухоженный сад. Она любила цветы?

— Если и так, то она хорошо скрывала это. О саде и розарии заботилась известная в Дэйноре фирма. Детей, животных и садоводство Лора Нуриж относила к категории досадных раздражителей, мешающих наслаждаться жизнью.

— Бедная женщина, — Гэрзэ повторяет слова Бежу, но в его голосе я слышу искреннее сочувствие. — Каково это — быть всеми ненавидимой? Кажется, один муж относился к ней с теплотой. Меня сразу поразило, что сотрудники Службы Правопорядка воспринимают зверскую смерть госпожи Нуриж лишь как некое неудобство, мешающее им вовремя явиться домой к вечернему чаю. А слуги и вовсе переживают исключительно об утрате места. Вы, при всём желании не говорить о покойной дурно, не можете сказать про убитую ни одного доброго слова. Мне очень жаль Лору Нуриж. Прожить девяносто семь лет и не знать любви…

— Почему же не знать? — Я кривлю губы в подобии улыбки. — Спросите Лаги́су Ко́реш, какая пылкая «любовь» связывала госпожу Нуриж, тогда ещё Аршер, с её бывшим женихом, Мо́рижем Рузэ́ком. Настолько страстная, что Мориж вернул Лагисе помолвочное кольцо накануне свадьбы. Девушка выпила флакон успокоительной настойки из тех, к которым прилагается инструкция «не больше трёх капель на стакан». Шермар Вейзах чудом откачал глупышку. А госпожа Аршез бросила Рузэка через месяц, когда он ей надоел. Ещё можете поинтересоваться у жены Урсьéна Олéйва, почему та выгнала мужа из дома. Или у Сольéн Юрзéк, отчего она осталась одна с ребёнком. Господин Юрзек, рассчитывая на несметные богатства, поспешил оформить развод в Храме, только их вечной любви с Лорой хватило на полгода. Или…

— Не продолжайте! — Некромант умоляюще вытягивает ладони. — Я понял. Кроме откровенного хамства по отношению к слугам и подчинённым, Лора Нуриж постаралась насолить всем женщинам в Дэйноре, уводя их женихов и разбивая семьи. Не ради глубоких чувств, а из прихоти. Госпожа Жэрэ, а у вас лично был повод ненавидеть покойную?

— Учитывая, что она семь лет была моей начальницей? — Я смеюсь уже от души. — Признаюсь, редкий вечер я возвращалась домой, не желая грымзе провалиться в Преисподнюю, лопнуть от гнева, захлебнуться собственным ядом, лишиться языка и ещё множество милых вещей, которые может пожелать женщина, если её хорошенько разозлить. Но я плохая подозреваемая, господин Гэрзэ. С двух и до восьми вечера я просидела в Управлении Статистики, в одной комнате с тремя своими коллегами и не отлучалась ни на секунду. Вам сообщить их имена и адреса?

По досаде, вспыхнувшей в его глазах, я понимаю, что угадала. Становится грустно и неприятно.

Он действительно считает меня причастной — одному Всевышнему известно, почему! Отсюда и приглашение на ужин, и задушевные разговоры, и лесть, после которой я должна была расслабиться и выдать себя.

— Похоже, вы ещё не в курсе, господин Гэрзэ, — моим голосом можно заморозить чай в чашке, — но я дочь бывшего начальника Службы Правопорядка Дэйнора. Провела у отца в кабинете большую часть своего детства и юности. Захоти я расправиться с Лорой Нуриж, ни за что не стала бы выбирать столь экстравагантный способ убийства. Крохотный безликий амулет и несчастный случай — идеальное преступление, когда виновный у всех на виду, а доказательств нет и не будет.

Золотой я кладу на стол преувеличенно громко, привлекая внимание официантки. Подлетевшая девушка в смешной крылатой шапочке забирает монету быстрее, чем ей успели бы помешать — привычка.

— Желаю вам доброй ночи. Не трудитесь меня провожать.

«Уходить как королева» научила меня няня. Низкий поклон добрейшей женщине.

Что ж, по крайней мере, я отлично поужинала!

***

Эльнора, конечно же, не спит, поджидает меня в коридоре и просачивается за мной в комнату.

— Вэл! — в её голосе сквозит жадное любопытство. — Неужели этот симпатичный молодой человек — некромант?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ни из одного окна нашего дома крыльца не увидишь, соответственно, сестра подглядывала через глазок в двери. На её месте я поступила бы точно так же.

— Никакой он не симпатичный, — фыркаю я. — Самонадеянный, наглый, отталкивающий тип. Представляешь, он заподозрил, что я имею какое-то отношение к убийству нашей грымзы.

— Он тебя плохо знает. — Эль насмешливо морщит носик. — Если бы ты надумала прикончить стерву, провернула бы это столь виртуозно, что никто бы не догадался. Никогда не забуду, как ты проучила госпожу Вéргиш в институте. Она ведь так и не поняла, что её увольнение — дело твоих рук.

— Нечего было срывать зло на первокурсниках.

Своими студенческими проделками я не горжусь, но считаю их оправданными. Мерзкая преподавательница, унижавшая нас каждое занятие, получила по заслугам. Может, моё обострённое чувство справедливости и натолкнуло Гэрзэ на мысль, что я и здесь вступилась за обиженных и угнетённых?

Я была близка к этому, когда Нуриж прицепилась к Эльноре — сразу после объявления их свадьбы с господином Шволле. Но Эль предпочла уволиться, разумно решив, что замужней да с папиным наследством ей работать не обязательно. Всё ограничилось единственным скандалом и моим пожеланием (мысленным, увы!) Лоре Нуриж всех мук Преисподней.

Сестра присаживается на подоконник, любуясь ночным Дэйнором. Из окна моей спальни открывается чудесный вид на улицу с мерцающими фонарями.

— Вэл, я совершаю ошибку, выходя замуж за Майрэна?

Мне приходится нервно сглотнуть. Первый раз за полгода Эль спрашивает моего совета. Всё, что я слышала раньше — восторженные оды о том, какой Майрэн замечательный, щедрый, красивый, галантный.

— Сестрёнка, это твоя жизнь, твой выбор. Тебе решать. Моё мнение может быть лишь предвзятостью старой девы, чёрствой и бессердечной. Я не верю в любовь, разве что на страницах романов. Ещё меньше доверяю смазливым молодчикам вроде господина Шволле.

— Он ведь и раньше встречался с Амели Гриз. — Эльнора пристально изучает ночное небо, словно ожидая прочесть будущее по звёздам.

Жестокую фразу «он и теперь её лапает и вряд ли вообще бросит» мне удаётся сдержать.

— Скажи, я красивая? — продолжает допытываться сестра.

— Ты милая, — осторожно подбираю слова, — особенно когда улыбаешься.

— Но на обворожительную куколку с праздничной открытки не похожа, — грустно вздыхает Эль, — даром что голубоглазая блондинка. Я же всё понимаю, Вэл. И что Майрэн женится на мне ради приданного, и что он не тот человек, который будет хранить верность после свадьбы. Только я люблю его и хочу стать его женой… пока не поздно родить детей.

— Ради этого ты заранее готова смириться с изменами?

— Я надеюсь на хорошее, Вэл. Что семья и ребёнок изменят моего мужа к лучшему. Если я приложу все усилия, создам уютный дом, в который его будет тянуть всегда, ему незачем станет искать удовольствий на стороне.

Теперь я тоже старательно вглядываюсь в окно. Тонкий серп луны зацепился за шпиль дома напротив и повис, насмешливо подмигивая.

Человека не исправишь. Можно привить ему манеры, дать образование, обучить, обтесать — его суть никуда не денется. Блудливого кота можно удержать дома лишь одним путём, но сомневаюсь, что господин Шволле на подобные меры согласится добровольно.

— Эль, что бы ни случилось я останусь твоей сестрой. Поддержу и помогу. И двери родительского дома для тебя всегда открыты.

А в крайнем случае я могу попросить у добрейшего господина Бежу амулет для котов и проверить, насколько люди отличаются от животных.

***

Благодаря благословенной политике Управления Статистики, разделившей рабочий день на две смены, утреннюю и вечернюю, я избавлена от необходимости вставать ни свет ни заря. Могу проснуться, когда захочу, и поваляться, думая о приятном: заказанных новых шторах в гостиную, планируемом отпуске на побережье, недавно выпущенном романе любимой писательницы, булочках с корицей на завтрак… Так хорошо лежать в мягкой кровати, потягиваясь и мечтая…