Читать интересную книгу С утра шёл снег (СИ) - Моро Лолита

— Он спросил, кто ты. Я сказал, что моя девушка. Как думаешь, поверил?

Я кивнула снова. Глянула на себя в зеркало заднего вида. На меня смотрело слегка розовое от первого загара, вполне детское лицо. Без макияжа мне сигареты отказывались продавать. А что? Мог и поверить. В желтом дождевике с голыми коленками и фиолетовыми калошами на босу ногу.

— Егор сказал, что придет сегодня к нам в клуб. Ужинать. Придется приготовить для него его любимые баклажаны. Бес-плат-но.

Я закрыла гостиницу на ключ и направилась к клубу. Вошла со служебного входа. Меньше недели я здесь, а словно полжизни.

— Айк еще не вернулся. Звонил. Узнал про Кристину. Орал, как сумасшедший. Про то, что нас с Гариком вечно нет на месте. Как будто сам не такой. Велел к раковине тебя не подпускать, — сообщил радостно Давид. В двух белых корытах громоздилась грязная посуда. Никаких девиаций с машинами. Посудомойка в этом заведении была исключительно живая. То есть я.

— Много народу? — спросила, надевая желтые резиновые перчатки. Не смотря на приказ брата, парень не стал мне мешать. В самом деле, не мужчине же тарелки мыть. Если есть женщина.

— Есть мало-мало, — здесь это означает, что посетители есть. Давид извернулся и поцеловал меня в щеку. Я возмущенно обернулась. Он уже сбежал из подсобки. Груда посуды ждала меня укоризненно.

— Лолочка, выйди в зал, пожалуйста, — Гарик всунул кудрявую голову между полосами бамбуковых висюлек.

Посередине зала стоял Айк в блестящем от воды черном плаще. В руках он держал букет. Красные розы. Дождь на лепестках.

— Спасибо, что спасла нашу дорогую Кристину! — он всучил мне цветы и обнял. Хотел поцеловать. В зале раздались аплодисменты. Зачем?

— Эй! Руки прочь! Это моя девушка! — Давидик вклинился между нами. Айк засмеялся, смотрел с настороженным любопытством. Не мог поверить.

— Это правда? — недоумение и. Ревность? Средний брат подвинулся ближе. Глядел черными глазами. Тоже интересно ему маленькому. Что происходит в центре ресторанчика. Между столами, посетителями и танцполом.

— Правда! — звонко огласил заведение голос младшего. Смотрят плотно. Знать желают.

— Так, — я улыбнулась открыто, всем троим. Надо разруливать. Вспомнила прикол доктора Егора. — Все вы мне милы сердечно. Но другому я навечно отдана. И буду век ему верна. Все. Спасибо за цветы. Это приятно, но, ей-богу, не за что, — быстро смылась в подсобку.

Нашла стеклянную вазу. Подрезала розы большим поварским ножом на дереве столешницы. Жесткие обрезки стеблей разлетелись во все стороны. Сунула в воду и вышла обратно.

— Пусть здесь меня подождут, — я поставила цветы на барную стойку. Гарик кивнул и не отводил взгляда. От моей фигуры в старой джинсовой рубахе и синих джеггинсах. Стоял на подиуме за высоким столом. Его глаза пришлись вровень с моими. Переместились на губы, там и стались.

— Здравствуйте, девушка Давида, — раздалось слева. Я повернула голову. Как я не заметила? Егор стоял в трех шагах, опираясь локтем на высокий стол. Тридцать пять или около того. Дорогие джинсы, мягкие туфли, часы. Светлые волосы с легкой волной. Белый свитер удачно оттеняет загар. Черты лица и парфюм европейского качества. Выше меня. Разглядывает меня так же, как я его. Оценивающе.

— Я тоже, между прочим, приложил руку к спасению дорогой Кристины. Цветов мне, правда, не подарили. Только печеные баклажаны, — он улыбался. Насмешливо, красивыми, чуть тонковатыми губами.

Я кивнула. Не буду с ним разговаривать. Нет. Взяла поднос и пошла собирать посуду со столов. Балбес Давид трындел с друзьями на улице. Айк, я уже успела это оценить, был хозяином справедливым. Подкинет мне за эту работу пару сотен в зарплату. Деньги, что дала мне с собой добрая Наринэ, растаяли. Пришлось извести их на одежду. Весна здесь стремительная. Пальцы ног стало знакомо покалывать. Горячо и остро. Кыш!

— Меня зовут Егор, — он стоял между мной и входом в кухню. Ступни в тонкой коже мокасинов. Ладони в карманах узких штанов. Как там, под замком? Нет! Выше глаза я не поднимала.

— Я знаю твое имя. Лола, — он не двигался. Поднос тянул вниз. Тяжело.

— Пропустите меня, пожалуйста. Я сейчас уроню, — тихо попросила я.

— О! Прости, — он убрался с дороги.

Я с остервенением драила тарелки, вилки, ложки. Нет-нет-нет! Твердила я, как заклинание. Да-да-да! Стучала кровь внутри. Да-да-да!

Голова разболелась от яростной борьбы. Меня со мной. Шпильки впивались в кожу. От горячей воды стоял пар. Жарко. Я стянула рубаху через голову и освободила волосы. Распахнула дверь наружу. Ветер с моря ворвался ко мне, подняв куполом бамбуковую занавесь.

— Ты простудишься. С ума сойти! — Давид глядел на меня, широко распахнув черные глаза. Розовое кружевное бюстье до талии. Привет из прежней жизни. Синие джеггинсы облепляют в ноль. Лицо пылает. Я невольно прикрыла грудь руками, обняв себя за плечи. За спиной мальчишки стоял Егор. У него, оказывается, карие глаза. Орехового оттенка.

— Да-а, — проговорил неясно мужчина. Опомнился. Уверенно прошел сквозь столы и раковины и захлопнул дверь. Я вжалась в железо холодильника за спиной.

— Мне кажется, что у тебя жар. Можно я потрогаю лоб? Я же доктор, — не громко сказал. Ага! Вот ты меня и полечишь. Не-ет!

— Не надо. Ничего не надо, — я схватила рубаху и выскочила вон.

— Посмотри, детка, какой красивый парень. Нравится? — Олег покровительственно похлопал по высокой попе человека рядом.

Я надула розовые губки и отвернулась. Прождала его в этом противном ресторане сорок минут. А он явился не один. Мужчины сели за стол. Подошел официант. Олег стал заказывать какую-то еду. Я смотрела на прохожих за большим стеклом. Вечный дождь сыпал на вечно серые пальто и куртки. Люди быстро шли по своим делам. Перескакивали через лужи или шлепали прямо, задумавшись о своем. Мимо серых каменных домов с серыми кариатидами, привычно подпиравшими козырьки парадных.

— Твое здоровье, любимая, — поднял рюмку Олег. Его приятель смотрел на меня в упор большими синими глазами. Линзы, наверняка. Таких синих не бывает в природе. Ничего, ему идет.

— А девушка? — хороший голос. Низкий, с теплой хрипотцой. Парень держал стакан в воздухе.

— Наша красавица не пьет. Она за рулем, — рассмеялся довольно мой взрослый друг. Это шутка, смысла которой синеглазка пока не знает. Но, судя по всему, узнает сегодня же. Плевать. Я отодвинула грудь от стола, пропуская руку подавальщика с тарелкой. Опять какая-то напыщенная фигня. Не хочу есть. И не буду.

— Надо кушать, малышка. Я скоро начну цепляться за твои ребра, — пошутил Олег.

— Ты нас не познакомил, — напомнил второй.

— Прости, хороший мой. Павел. Лола.

Я, не отрывая взгляда от окна, кивнула. Павел. Ха! На Павлика тянет еле-еле. Искусственная седина и слишком пухлые губы. Ну-ну.

— Как дела в школе? — снова прикололся Олег. Чихать ему на мои школьные дела. Рассмеялся. Видно, произвел впечатление на нашего нового друга.

— Контрольную по физике пишем завтра, — доложила я.

— Значит, тебе точно не наливать. Иначе, что же ты напишешь с похмелья? — веселился мой добрый друг.

— В каком классе? — интересно ему все маленькому. Этому Павлику.

— Ладно, я пошутил, — решил откатить назад Олег. Пожалел об откровенности.

— В десятом, — мстительно призналась я.

Выруливая на проспект, видела в зеркале, как он щупает соседа за мочку уха. Тот глядел на меня, не отрываясь.

— Сколько же тебе лет? — спрашивал потом жарко Павлик, разложив меня на столе. Чертил языком дорожку по моей коже от шеи к паху. Пульсом рвущемуся ему навстречу.

— А хрен, его знает, — смеялась я, вся выгибаясь к его мягким губам и остальному. Олег стоял рядом с бокалом в руке. Голый и ухмылялся.

Я резко села в кровати. Гребаный сон. Написала я ту контрольную или нет? Не помню. Остальное все я отказывалась вспоминать. Почти получалось. Вот только сны иногда дотягивались. После вот таких выхоленных красавчиков, вроде Егора. Слишком близко от меня. Кровь толкала горячо в затылок, под коленки. Выгоняла наружу. Лежать и тупо смотреть в темноту стало невозможно. Я натянула джинсовую рубаху на белую майку, в которой спала, и вышла на открытую галерею. Холодный влажный воздух умыл горячее лицо запахом моря. Не помог. По диагонали двора горел свет в окне. С высоты второго этажа я видела холл отеля, как на экране телевизора. Айк пил пиво и смотрел футбол. Кто-то там забил кому-то. Парень поднял руки вверх и тут же уронил на кудрявую башку. Горевал беззвучно. Часто я выхожу на ночную охоту? Спросил меня один умник холодной зимой за две тысячи верст отсюда. Нет! Я резко развернулась и ушла под холодный душ. Чертов Егор, чтоб он пропал.