Ноги ещё дрожали от слабости, но я поднялась с пола и внимательно себя осмотрела. Кроме знака на ладони на запястье второй руки появился браслет с полупрозрачными золотистыми камнями. Он не снимался и не рвался, несмотря на свою кажущуюся хрупкость. Скорее всего, дело именно в этой безделушке.
Было жизненно необходимо чем-то себя занять, чтобы окончательно не впасть в уныние. Потому я решила оглядеться. С кристаллами удалось разобраться быстро. Они усиливали яркость от прикосновения. И вскоре тени комнаты разогнал яркий свет. Помещение оказалось обширным, обставленным дорогой мебелью с острыми углами и минимальными украшениями. В соседней комнате нашлась пустая гардеробная, в другой — купальня, выполненная в чёрном с прожилками серебра камне. Из пола к огромной чаше для купания вели трубы. Я предположила, что через них подаётся вода. Покрутила металлические звёзды. Раздался глухой звук, капнуло несколько капель воды, и всё. А пить хотелось, и есть.
Несколько часов прошли в метаниях по комнатам. Двери и окна были плотно закрыты, стёкла не получилось выбить. Да и комната находилась на самом верхнем этаже одной из башен дворца. Среди вещей не было ничего полезного. Еду не приносили. Наверное, и не собирались. Устав бессмысленно ходить по роскошным помещениям, я легла в кровать. Если меня не будут кормить, надо беречь силы. Хорошо бы ещё сохранить ясность мыслей и твёрдость духа. Но последнее давалось с трудом. Я в ловушке, в полнейшей неизвестности, совершенно одна. Потому слёзы всё же брызнули из глаз, но я зло их стёрла. Моркейм ждёт момента моего отчаяния. Только он не знает, сколько испытаний осталось за моей спиной, чтобы просто сдаться.
Я долго ворочалась в кровати, вновь переживая в голове воспоминания о столкновении с врагами, гадала о том, выжили ли друзья, возрождала перед мысленным взором образ Холгера и раз за разом переживала его падение в бездну. Кажется, всё же заснула, потому что вдруг подскочила с кровати от стука. В комнату вошли две служанки в одинаковых тёмно-коричневых платьях и с покрытыми платками волосами. Они шли, низко опустив головы, словно боясь их поднять, смотрели чётко в пол и подняли взгляды, только когда подошли к кровати.
— Нам приказано помочь вам собраться, — сообщила первая сварливо. Она была в возрасте, на лице обозначились морщины. — Повелитель ждёт вас в саду.
— Я хочу пить и есть.
Сев на кровати, я помассировала ноющие виски. Беспокойная ночь не способствовала отдыху. Наоборот, я ощущала себя разбитой и совершенно лишённой сил.
— Запрещено, — прошелестела молодая тонкая девушка, ещё ниже опустив голову.
В её голосе послышались нотки сочувствия.
— Я поняла, — отозвалась холодно, слезая с кровати.
Девушки занялись моей внешностью. Обмыли меня влажными тряпками, чтобы я не могла напиться, нанесли на кожу крема, расчесали волосы до блеска и уложили их в две широкие косы по моей просьбе. После чего помогли мне облачиться в тонкое шёлковое платье, опять чёрного цвета. Предстояла новая встреча с богом. Страшно И единственным светлым моментом стало то, что молодая служанка проявила больше участия к моей судьбе и выжала немного воды мне на губы.
В сад меня сопровождало шестеро стражников в знакомых чёрных доспехах. Много на меня одну. Они окружили, словно остерегаясь не побега или покушения, а защищая от посторонних взглядов. Сад находился не внизу, его разбили прямо на плоской крыше между башнями дворца, огородив со всех сторон кованым забором. Растения пестрели всеми оттенками радуги, пахло цветочной пыльцой, фруктами и ягодами. Сочные грозди и плоды висели на широких ветках, привлекая обещанием сладости и долгожданного обеда. Меня оставили у входа, кованую дверь за моей спиной закрыли на замок. Оглядевшись, я сразу пробежала к одному из деревьев, сорвала с ветки зелёный фрукт и потянула его ко рту. Но раньше он потемнел в моей ладони, из него выскользнули отвратительные черви.
— Во Флассии едят насекомых, — меланхолично протянула я полушёпотом, но сгнивший фрукт отбросила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тебе запрещено, — раздался за спиной спокойный голос Моркейма.
Медленно выдохнув, я обернулась. Сегодня длинные волосы мужчины были отведены от лица двумя пущенными от висков тонкими косами. Он облачился в чёрную мантию с острыми украшенными металлом наплечниками. В Эрфолке почитают бога войны больше остальных, но его изображают мощным воином с буграми мышц. В реальности же он гибкий, с гармонично развитой фигурой. Чего не отнять, он легко представлялся с окровавленным мечом в руках.
— Боги создали людей хрупкими. Мы не можем долго без еды и особенно без воды.
— Хорошо, — кивнул он. — Тогда тебе запрещено есть самостоятельно и принимать еду из чужих рук.
Бог медленно направился ко мне, лёгким движением пальца сорвав ягоду с ветки над головой. Та медленно опустилась в его распахнутую ладонь.
— Всех, кроме моих, — он остановился в полуметре, рассматривая меня внимательным взглядом.
Я вздрогнула, когда он протянул ко мне руку, поднеся ягоду к моим губам. Захотелось сразу оттолкнуть её, взбрыкнуть. Даже не знаю, как сдержалась. Холгер называл меня гордячкой. Но что толку от гордости мёртвому? Мне нужны силы, чтобы выжить. Потому я протянула руку к ягоде, намереваясь её забрать.
— Нет, — остановил он меня.
Точно, есть своими руками тоже нельзя. Тяжело вздохнув, я приблизилась и аккуратно прихватила ягоду губами. Вкуса не почувствовала. Всё внутри противилось, и в то же время в голове чётко горела мысль о правильности выбранного курса. Только жаль, что бог ограничился одной ягодой. Пустой желудок лишь сильнее взъярился.
— Благоразумная, значит? — хмыкнул Моркейм, как мне показалось недовольно. Но подозвал с дерева ещё несколько ягод. — Кем ты была в своих землях?
— Я дочь Аргейла Ледяное Сердце, конунга Эрфолка. Меня зовут Эрика.
Бог нахмурился. Может, посчитал имя лишним? Но так я могу перестать быть для него только безликой невестой, с которой он ассоциирует Сигурн.
— Благородная, но не гордая. Редкое сочетание, — он поднёс к моим губам новую ягоду, которую я быстро съела.
Если бы… Гордость во мне ярилась от ненависти. Но я не собиралась доставлять богу больше удовольствия истериками и добровольной голодовкой. Во мне ещё сильно стремление спастись.
— Идём, — бог отвернулся и направился по усыпанной цветными камушками дорожке вглубь сада.
Я приостановилась, вновь сорвала фрукт с дерева. Он обратился прахом в моих руках. Червяки как-то аппетитнее…
По центру сада расположился фонтан, созданный из цельного золотого камня. Прекрасное тело воительницы с луком окутывало одеяние из прозрачных потоков воды. Голова статуи отсутствовала, она лежала в самой глубине чаши. Красивые черты разбило падение. Но и так было понятно, кого в прошлом изображало каменное изваяние.
Моркейм сел на край бассейна. Зачерпнул ладонью воду, ожидая, когда я подойду. Сухость во рту усилилась, к ней прибавилась кислая горечь безысходности. Присев как можно дальше от бога, я сделала глоток воды с его ладони. Прохладная жидкость побежала по подбородку, намочила ворот платья. Пить хотелось так сильно, что мелькала мысль просто упасть в фонтан, свалив всё на неловкость. Но вряд ли бог позволит. Потому я пила из его ладони, стараясь не потерять и капли драгоценной жидкости. Только особо напрягаться он не собирался. На четвёртом глотке положил руку на бортик, не став набирать больше воды.
— Распусти волосы, — приказал.
Даже это требование вызывало внутренний протест, но я подчинилась. Дёрнула чёрные ленты и провела ладонями по косам, позволяя прядям свободно упасть на плечи и грудь.
— Больше не собирай, — прозвучал новый приказ, и бог приблизился.
Его пальцы жёстко сжали челюсть, не давая мне пошевелиться. Я широко распахнула глаза, начиная осознавать его задумку. Сухие холодные губы коснулись моих. Дыхание бога опалило шёки. Я застыла, словно каменная фигура Сигурн в фонтане, просто ждала, когда это закончится, и мысленно содрогалась, гадая о том, как далеко захочет зайти Моркейм.