class="p1">Темра подносит рожок к губам.
С еще большей высоты спускается кавалерия Мароссы, скрытая за деревьями и естественными расщелинами горы.
Лошади бросаются на врага, сбивая его с ног, заставляя катиться кубарем. Мечи опускаются вниз, срубая головы. Летят копья. Топоры пробивают броню.
По моим предположениям, к этому моменту Кимора потеряла половину своих сил, мы – треть.
Но этого недостаточно, чтобы убедить меня, что мы выиграем этот бой. Еще нет.
В скором времени люди Киморы начинают отбиваться.
Ее лучники выпустили свои стрелы, и те погрузились в лошадиную плоть. Некоторые из бедных животных падают, унося с собой своих наездников, и те скатываются с горы. Кимора все еще ждет на том же месте, наблюдая, как сражаются ее люди, выкрикивая приказы. Точно указывая им, что делать, чтобы добиться победы.
У нас просто-напросто нет ни опыта, ни знаний, чтобы противостоять ее инстинктам.
Но у нас есть мужчины и женщины, готовые бороться за то, что принадлежит им.
Лишь бы этого было достаточно.
Когда солдаты Киморы добираются до нас, битва продолжается в полную силу. Сражаться на неровной местности намного сложнее. Тем не менее более вымотанная сторона скорее всего совершит ошибку первой.
Я держусь поближе к сестре, стою спиной к ней, пока мы отбиваемся от нападающих. Она размахивает Полночью с яростной решимостью. Хотя Петрик делает все возможное, чтобы снести посохом любого, кто попытается приблизиться к ней, некоторым все же удается прорваться.
Она сражается как лев, ее удары быстрые и точные. Страшно видеть, как солдаты направляют на нее свое оружие, но у меня есть свои враги, на которых нужно сосредоточиться.
Хотя у меня нет защитного молота, я уворачиваюсь и размахиваюсь изо всех сил, защищая спину Темры со свирепостью, которая, вероятно, могла бы обрушить эту гору.
Наши наемники с магической помощью проделывают замечательную работу, убивая людей Киморы десятками. Но когда еще больше одетых в красное бойцов достигают вершины горы, наши бойцы оказываются окруженными. И они начинают умирать.
Когда псевдо-Кимора вступает в бой, их решимость ослабевает. Люди трепещут при виде нее. Некоторые колеблются в страхе, и этого времени как раз достаточно, чтобы враг взял над ними верх. Одного лишь присутствия этой женщины достаточно, чтобы вызвать еще большее смятение в битве, которую мы уже проигрываем.
Раздается ржание лошадей. Крики людей. Скрежет металла.
Боль и хаос.
Смерть. Так много смерти.
Все больше и больше врагов достигают вершины горы. Стрелы убивают любого, кто пытается отделиться от гущи боя. Меня и моих товарищей окружает больше красных туник, чем когда-либо. Скиро и Тазар, Маросса и Алгароу держатся рядом. Мы боремся всеми силами, что у нас есть.
Прямо в Алгароу попадает стрела. Сбивает его с ног прежде, чем он успевает сделать вдох.
Теперь, когда ее гласного стражника нет рядом, вражеский солдат вонзает меч прямо в незащищенный живот Мароссы.
С возмущенным выражением лица она поднимает глаза на противника.
– Грубо! – кричит она, прежде чем упасть на землю.
Скиро как громом поражен. Они с Тазаром бросаются вперед, отбиваясь от нападавшего.
Петрик замирает и смотрит на эту сцену так, как будто она не может быть реальной. Посох выпадает из его рук, но как только он соприкасается с землей, магия отправляет его обратно к юноше.
Наконец наши взгляды встречаются.
– Зива, пора, – говорит он.
– Нет, – возражаю я. – Я все еще могу сражаться. Мы все еще можем сражаться. Это еще не конец.
Но, к сожалению, мои слова далеки от реальности.
В конце концов, мы подавлены их количеством. Здесь слишком много красных туник. Принцесса умрет, если мы не доставим ее к Серуте. Мы должны положить этому конец.
Взгляд Петрика устремляется к подножию горы, где когда-то стояла настоящая Кимора.
Я смотрю в ту же сторону.
Военачальница исчезла.
Вероятно, присоединилась к драке.
Когда она достигнет вершины, ее победе ничто не помешает. Никому не сравниться с ней в битве на мечах.
– Шахта, – напоминает мне Петрик. – Забирай Темру и уходи. Мы прикроем ваши спины.
Я колеблюсь.
– Сейчас же! – приказывает Петрик, используя свой посох, чтобы повергнуть еще одного врага.
На краткий миг мои глаза встречаются с глазами Келлина.
Я хватаю Темру за руку, и вместе мы бежим.
* * *
Я никогда не подходила к шахте с этой стороны. На самом деле, я вообще никогда не приближалась к ней. Но, по крайней мере, я видела ее раньше – зияющая дыра в горе видна с южной окраины города.
– Ты знаешь, что мы делаем? – спрашиваю я, пока мы бежим, скользим и скатываемся по склону горы, по дуге пробираясь к нашей цели.
– Да, Петрик рассказал мне о плане.
– И?
– Мы еще не дошли до шахты.
Я издаю рык разочарования.
– Как я должна что-то делать, если я не знаю, что именно? Клянусь, если это какой-то трюк, который он придумал, чтобы вывести нас с тобой из боя…
– Тогда мы развернемся и умрем вместе с нашими друзьями.
– Сестер ради, Темра. Обязательно так легко относиться к смерти? Разве ты не могла сказать «Сразимся вместе с нашими друзьями»?
– Если это не сработает, борьба будет недолгой.
С этой воодушевляющей мыслью мы отправляемся на запад вдоль подножия горы в поисках шахты. Я знаю, что она где-то здесь.
Вот она!
Я ускоряю темп, стараясь не думать о Киморе, борющейся и без особых усилий убивающей наших людей.
Прямо у входа в шахту на земле рядом с кремнем и сталью лежит факел. Я зажигаю его, поднимаю повыше и захожу в затемненный проем. Темра идет следом.
Пустая колея на земле, предназначенная для шахтных тележек, уходит все дальше в темный туннель. Мы с Темрой становимся по обе стороны от нее, следуя все глубже и глубже.
Здесь пахнет землей, углем, сыростью. И чем-то еще, что я не могу определить.
– Как далеко нам нужно пройти? – спрашиваю я.
– Не знаю. Мы поймем, когда увидим.
Стены шахты голые – всю железную руду, которая была так близко к поверхности, уже извлекли. Мы идем еще дальше.
Я чувствую себя, словно туго закрученный винт. Как металл перед тем, как он достигнет точки плавления.
– Темра, я не знаю, сколько еще смогу это выносить. Мы слишком далеко от битвы, чтобы что-то услышать, но это только дает волю моему воображению. Я представляю себе все возможные способы, которыми люди могут сейчас умирать.
– Еще немного, – отвечает она. – Должно быть, уже близко.
И тогда я вижу это.
Стоящая на рельсах тележка. Она пуста, хотя и покрыта черным налетом.
Но за