Тихий стон сорвался с губ Сабрины, когда легкие поцелуи осыпали ее плечи, а затем медленно спустились к груди. Девушке казалось, будто она выпила какой-то волшебный напиток, от которого исчезли все ее страхи и здравый смысл. Она знала, что это тот самый запретный сон, который навещает ее каждую ночь. Только на этот раз он был гораздо более явственным.
Сабрина попыталась убедить себя, что если она откроет глаза, то сон исчезнет и все чувственные видения исчезнут. Невыразимо прекрасные ощущения от прикосновений ласковых пальцев, которые скользили по ее телу, оставались на грани между сном и явью. Хотела ли она освободиться от дразнящих ощущений, которые окутали ее? Удовольствие било через край, как вино из переполненного бокала. Ее тело инстинктивно выгибалось навстречу ласкам и поцелуям, которые обрушились на нее с такой нежностью.
Девушка сонно приоткрыла глаза и увидела, как бледный лунный свет струится в комнату через окно, отражаясь и переливаясь в черных как смоль кудрях склоненной над ней головы. Сабрина поняла, что это уже не привычный сон, и поежилась от стыда, что так страстно отвечала на прикосновения Риджа.
Она понимала, что должна бы рассердиться за то, что он проник к ней и нарушил ее покой, однако не произнесла ни слова. Ридж обволакивал ее пеленой сказочного наслаждения, которая затуманивала разум и мешала мыслить здраво. Сабрина как завороженная смотрела в его лицо, вглядывалась в огонь, пылающий в его глазах. Ее руки непроизвольно потянулись к его мощному торсу и замерли у него на плечах.
– Ты нужна мне, Рина, – хрипло прошептал Ридж.
Его горячие губы чуть ощутимо прикоснулись к ее губам, и он едва сдержал стон, готовый вырваться из его груди. – Древней цивилизации угрожает полное истребление, а я не в состоянии предотвратить эту катастрофу. – В голосе его одновременно звучали, страсть и отчаяние. – Помоги мне забыть обо всем, мой нежный ангел. Я страдаю от собственного бессилия, отведи меня в рай, хотя бы до рассвета…
Сабрина вспомнила совсем другое – полную опасности глушь, где на нее напали индейцы. Она тогда успокоилась и нашла утешение в надежных и сильных руках. А сейчас Ридж пришел за помощью к ней, нуждаясь в чем-то большем, чем просто страсть и удовлетворенное желание.
Она слышала разговоры в форте и знала об опасности, которая угрожала индейцам навахо. Но только сейчас она поняла, как тесно связан со всем происходящим Ридж. Несправедливость к индейцам со стороны белых постоянно мучила его, стала для него настоящей пыткой. Все это время она эгоистично была поглощена одной-единственной целью, пыталась совсем не думать о Ридже, стараясь оградить себя от ненужной боли. Но она не понимала, что Риджу тоже приходится очень тяжело. И теперь Сабрина испытывала жгучий стыд, так как не потрудилась вовремя понять, как глубоко страдает Ридж оттого, что стоит перед неразрешимой задачей – мирно разрешить конфликт между белыми и индейцами навахо. Она привыкла считать Теннера непобедимым, но сейчас все складывалось против него, и он был не в состоянии в одиночку исправить принесенное индейцам зло.
Однако не жалость и сострадание двигали ею сейчас, а пугающее чувство, с которым она боролась эти долгие месяцы. Она ведь любит этого человека всем сердцем и душой, понимая, что, в конце концов, ей придется дорого заплатить за эту любовь. Но сейчас, несмотря на то, что раньше просила оставить ее в покое, она доставит ему наслаждение и покой, которых он ждет, – свободно, сполна, от всего сердца. И если для этого ей придется скрывать любовь, которую она чувствует к нему, она сумеет скрыть ее. Никто не догадается, какую боль она испытывает, как страдает от любви к человеку, который никогда не будет принадлежать ей.
Она благоговейно коснулась пальцами его лица, наслаждаясь близостью Риджа. С любовью провела ладонью по его чувственным губам, зная, что вскоре растает в их жаре, зная, что эти губы сожгут ее своими жаркими поцелуями и одновременно утолят ее жажду, как ничто другое. Не оказывая ни малейшего сопротивления, она позволила Риджу снять с себя ночную рубашку, а затем, обвив рукой его шею, притянула его лицо к своему.
– В эти трудные времена, когда мир вокруг кажется таким мрачным и безнадежным, где-то далеко впереди горит крошечный огонек надежды. Мы вместе пойдем к нему, ты и я… – Губы Сабрины нежно прильнули к его губам, обещая неземное блаженство. – Ты тоже нужен мне, я не могу выразить это словами, но я тоже хочу сейчас забыть обо всем, что тревожит меня.
Ридж ожидал сопротивления и уже готовился сломить его нежной настойчивостью, не сомневаясь, что в конце концов сумеет убедить ее уступить страсти, но Сабрина опять удивила его. Возможно, утром она проснется в ярости оттого, что он воспользовался ее слабостью, но сейчас он не хотел думать об этом, сейчас она была так тепла и податлива.
Когда ее влажные губы опять прильнули к его губам, и она прижалась к нему всем телом, разум Риджа отступил. Сабрина отдавала ему себя, как никогда раньше. Ее трепетное чувственное тело говорило о том, что он нужен ей.
Ридж умирал тысячу раз, пока она ласкала его могучее тело. Он испытывал удовольствие и экстаз и раньше, но безумные ощущения, которые сейчас доставляла ему Сабрина, не поддавались описанию. Тело Риджа пело, соприкасаясь с ее шелковистой кожей. Ее руки и губы блуждали по его телу, разжигая огонь, который грозил сжечь его дотла. Невинные ласки Сабрины были божественны. Она ласкала его твердую горячую плоть руками и губами, не испытывая при этом ни малейшего смущения. Ее ласки доводили Риджа до умопомрачения, и, видя, какое удовольствие он получает, она сама испытывала от этого невероятное удовольствие. Ридж никак не мог насладиться ее прикосновениями и в то же время жаждал большего, чем просто ласки.
Когда Сабрина склонилась над ним, собираясь поцеловать его, Ридж подхватил ее своими сильными руками, поднял и положил на себя. Их уста слились в страстном поцелуе, ладони Риджа сжали ей груди, оба они прерывисто дышали. А потом он раздвинул ей ноги, готовясь к самому сокровенному. Он хотел обладать ею до боли, прижимать к себе до тех пор, пока не утихнут эти безумные ощущения.
Ридж был переполнен болезненно-сладостным удовольствием от их близости. Когда он вошел в нее, его сердце бешено забилось в могучей груди, исполняя мелодию любви. Они возносились на вершины страсти и опускались в бездну неземных ощущений. Время остановилось, мир перестал существовать. Остались только эти двое, слившись в единое целое, испытывая одни и те же чувства. Это было неожиданно и прекрасно.
Когда время вернулось к своему обычному течению и в мире вокруг них все вновь оказалось на своих привычных местах, Ридж медленно и чуть лениво вернулся к реальности. Он потерся лицом о шею Сабрины, наслаждаясь исходившим от нее ароматом.