Читать интересную книгу Эксперимент Не Удался (СИ) - Игнатова Теодора

Алекса вздрогнула буквально всем телом, открыла рот, но ничего так и не сказала. Взгляд чёрных глаз резанул по живому, красноречиво выражая внутреннее состояние и понимание ситуации. Уимберг обернулся на Богдана, что молча за ними наблюдал. Упёрлась руками испуганно в грудь Андрея, отпустил. Но брюнет уже исчез в комнате.

Успела сделать только два шага, грозно на встречу вылетел Богдан, мимо неё, к двери, одетый, Алекса развернулась следом за ним.

— Богдан…

Оборвал взглянув, обожглась будто о пламя, чуть не отступила, сдержалась. Паника захватила разум. А он уже выходит, сгребая куртку и ключи. За ним босиком на площадку.

— Богдан… — голоса нет. — Ты же обещал?

Сдавило лёгкие, не продохнуть, по телу мелкая дрожь. Замер на секунду на шаге и исчез в пролёте лестницы. Кричать нет сил, связки отказали, перед глазами картина представшая ему. Но обещал же теперь не отпустит… Стоит ждёт, смотрит на уходящие вниз серые ступени. Он вернётся, сейчас одумается и вернётся. Захочет слышать, что она скажет. Они же решили бороться с проблемами, решать их, между ними столько всего, десятки людей. Она ничего не сделала. Богдан включи разум, слышишь меня… Другого шанса не будет, никогда, слышишь… В ответ хлопнула громко дверь подъезда. Всё равно стояла и ждала, он вернётся, потому что он меня слышит как себя.

Безмолвие, полное, дом всё ещё спит, время половина восьмого утра. Оборачивается, взгляд на Уимберга, стоит облокотившись о стену, сложив руки на груди. Выдохнула через рот, взять себя в руки не может, даже сейчас готова бежать следом, доказывать, объяснять и предъявлять за недоверие.

Вернулась в квартиру. Дважды пыталась закрыть дверь на второй замок, чтобы никто не смог войти, и дважды Богдан помешал. Значит судьба…

— Ты зачем это сделал? — как тяжко дышится.

Облизала пересохшие губы, не спуская глаз с Уимберга.

— Кто ж знал, что у вас тут…

— Ты зачем это сделал? — хотелось бы со злостью, да голос не слушается.

Не вернулся! Ушёл. Слёзы набежали, готовые пролиться.

— Хочешь верну его? Поговорю…

Уимберг озабоченно смотрел на перепуганное лицо девушки, брови сошлись на переносице.

— Исчезни просто, — выдавила сквозь зубы.

Прошла мимо на кухню, включила чайник и как не пыталась себя удержать, подошла к окну. Альфы нет. Ушёл. Вот так просто. Я ничего не сделала…

Побежала следом, босиком, в трусах и футболке. Вот почему они не вместе, просто не могут, дольше одной ночи не выходит, и не получится, никогда. Щёлкнул чайник, засыпала в кружку растворимый кофе, две сахару. А ему варить собиралась… Грудь вздымается, рот приоткрыт, шумно дышит, пальцы лихорадит. Заливает кипяток, звонко размешивает, садится на подоконник. Кружку держит обеими ладонями, иначе расплескает.

Рядом раздаётся мелодией телефон. Не глядя принимает вызов.

— Доброе утро, — бодрое приветствие Грановского.

Молчит, слова вымолвить не может, прикусывает болезненно сухие губы.

— А, значит вон оно как, игноришь.

Даже не пытается уловить интонациб Грановского, сбрасывает и швыряет мобильный. Благо Уимберрг тактично ушёл, позволил в одиночестве пережить трагедию и позор. В чём хотела его обвинить, не виноват. Правда не виноват. Действительно их общение сильно изменилось, бесит так же порою, но негатива былого нет. Тупая эмоциональность, бросилась с кулаками… Да какими кулаками. Взвыла вслух, задирая лицо к потолку. Бросилась унизительно следом, босиком, не остановился. Проглотила ком в горле, запила горьким напитком, сахару мало, сливок не хватает. Смахнула влагу со скул нервным дестом. Потом поймёт, только поздно будет. Уже, поезд ушёл, как и Богдан из её жизни. Не захотел услышать. Какие тогда проблемы собирался решать? Сердце продолжает нестись, агония внутри. Каждое слово Богдана пустышка, бесполезное сотрясание воздуха.

Взгляд вниз, "Ауди" пригнали. Уимберг любитель решать вопросы с утра. Вот и она с утра всё решила, по доброй ли воле только. Кофе допила, под тёплым душем долго стояла, очень долго, а успокоиться так и не вышло. Не могла заставить себя вылезти из под воды, перед глазами вертелись подробности ночи. Она помнит каждое сказанное им слово, вслух и про себя… Вернись на землю дура! Только вслух, остальное больная фантазия, банальные совпадения. Как можно было поверить или даже допустить мысль, что он её слышит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Рывком распахивается дверь, вылетает из комнаты Алиса, придерживая халат на груди, следом Димка, кое как обернувшись простынёй, волочащейся по полу. Алекса разинув рот выпучила глаза.

— Нестеров, молись, чтобы пронесло! — рычит Алиса, ткнув в мужа пальцем.

Скрывается в ванной, сотрясая стены дверью перед носом Нестерова.

— Алиса! — бьёт ладонью в бешенстве.

Алекса не удержалась и хохотнула, привлекая внимание. Димка встрепенулся.

— А что это у вас тут происходит? — с улыбкой спросила любопытная гостья.

— Только тебя сейчас и не хватало… — взвыл Димка и рванул к себе.

Наверное запрётся сейчас, подумалось девчонке, но нет, выбежал обратно и плевать на нескромный наряд.

— Какого чёрта ты вчера сбежала, дура?!

Улыбка мигом слетела с лица Алексы, рта раскрыть не успела, показалась Алиса. Быстрый взгляд на неё и потом на мужа.

— Не ори, Нестеров, если ты дурак, то это не значит что все в этом виноваты.

— Это я значит дурак?!

— А разве нет? Эгоистичный дурак! — снова хлопнула дверью, как и новоиспечённый брат напротив.

Алекса осталась одна моргать глазами, вжав голову в плечи. Во дают, не успели пожениться. И забыла зачем к себе в комнату шла, ненормальная семейка. Может не особо хорошая идея жить в этом доме, здесь все ссорятся. Как бы не заразиться бешенством.

Спустя сорок минут новобрачные спустились к завтраку. Алекса придирчиво осматривала холодильник, ухватила йогурт и села за стол.

Димка всячески пытался обнять жену, поцеловать, хотя бы дотронуться, она же мастерски избегала любого контакта. Алекса так и не зачерпнув ложкой любимый продукт, вертела её в руках, наблюдала за парочкой. Куда делся былой аппетит, что так беспокоил Нестерова младшего раньше. Не лезет, ком в горле стоит намертво. Ныть, Алекса, и сожалеть теперь не к месту, сильная, упёртая, пойдёшь до конца задрав нос. Проглотишь, стерпишь жалкое скуление души, первый раз что ли…

— Дим, а ты чего там так серьёзно накосячил с утра, — сама усмехается, сдержаться нет сил.

Нестеров припечатал к стулу убийственным взглядом и сел рядом, близко придвигаясь.

— Скажи лучше, зачем было сбегать? Детсад ромашка. Неужели не надоело самой, могли вчера мирно, по-взрослому, поговорить. А ты…

— Всё, хватит, поняла свою ошибку. Я очень сожалею о вчерашнем побеге, ты Дим не представляешь как сожалею, — с чувством выдала. — Верни время вспять, я бы тысячу раз осталась, клянусь.

Не смотря на ссору, Алиса и Димка переглянулись, настолько эмоционально говорила Алекса.

— Прости меня, я больше не буду, честно.

Тут у Нестерова челюсть на стол со звоном.

— Что-то случилось? — тревога в каждой букве.

Подобралась девчонка, ощутимо отгородилась, почуяла переборщила, пытать будут. А она запрещает даже себе говорить, думать.

— Ничего, совершенно ничего. Доехала домой, легла спать, — нацепила привычную маску.

Димка долго смотрел в глаза, не отвела взгляда, выстояла. Сильная же, выдержку годами тренировала.

— Расскажи, что я вчера пропустила, — попытка перевести тему, на более важную сейчас.

Что может быть более приоритетным, чем новость услышанная вчера, боль режущая без анастезии. Несколько часов и Богдан перевернул к чертям пол жизни, вывернул наизнанку урод.

— Совесть замучила и ты приехала? Чего припёрлась? — не унимается Димка.

— Не видишь что ли, она уже знает, — вставила Алиса раздражённо.

— Вообще, приехала проситься пожить, не могу больше в этом проходном дворе, кто хочет приходит, уходит и я там одна. Квартиру бы сняла, да боюсь одна в чужом месте, после всего… Можно я у вас поживу, — на выдохе выпалила.