Читать интересную книгу Эксперимент Не Удался (СИ) - Игнатова Теодора

Настала тишина, Алекса тяжело переваривала. Все друг с другом связаны и вертятся вокруг неё по разным причинам. Взрыв мозга сплошной. Между тем чувствовалось волнение Грановского.

— Это не всё?

— Не всё. Чтобы избавиться от Уимберга, пришёл к нему с предложением. Я не трогаю Лину, а он уходит с дороги и оставляет нас в покое. Согласился, у него выбора не было. Либо отправить свою взбалмошную женщину за границу, а она там сидеть не хочет, либо не препятствовать нашему с тобой общению.

Алекса что-то хотела сказать, пересилила себя, сжала упрямо губы. И снова здрасте, обмен значит.

— Теперь всё.

Её выражение лица в этот момент сложно было расшифровать. Потянулся обнять, отказалась, убрав руки от себя. Давая время осмыслить и правильно понять, выехал на асфальт. Алекса промолчала всю дорогу, а как только остановились возле ворот, развернулась всем корпусом и спросила:

— Готовить умеешь?

— Есть чуть-чуть, — озадаченно ответил Грановский.

— Придётся срочно научиться, я осталась голодная, а теперь ещё и злая голодная.

— Намек понял, — расцвёл улыбкой.

* * *

Переводя дыхание, гладит ей лицо, касается распухших губ, он готов целовать их вечно. Собственный райский цветок, только для него. Месяц как Алекса в его доме, спальне, ежедневно видит, слышит, касается, а насмотреться всё равно не может.

Раздаётся нетерпеливый стук в дверь.

— Мы ещё спим! — рявкает Грановский.

Какой тут спать, когда гормоны буйствуют. Только она со стоном открывает глаза, достаёт коробочку розовую из-под подушки. Алекса прочистив горло привстаёт, придвигаясь к изголовью, взгляд до сих пор одурманен страстью. Таскает с собой уже который день, не знает где не выглядеть идиотом, сожрали чувства уверенность под ноль. Грановский рта раскрыть не успевает, как в дверь снова стучат, да так, что стены дрожат.

— Открывай, маньяк! Выпускай девочку из спальни! Уже почти обед, а она ничего со вчера не ела! — орала Марина, тарабаня, что есть мочи.

Грановский обернулся простынёй и направился к двери, грозно вышагивая. Открыл, женщина тут же ворвалась, отпихивая его, с подносом в руках.

— Старый извращенец, держит тут бедную девочку!

— Я старый?! — изумился. — Уволю к чертям!

— Увольняй! Посмотрим кто тебя такого терпеть будет! — огрызнулась на повышенных тонах Марина.

— Это она меня терпит, — взвился Грановский, удерживая простынь на бёдрах.

— А то ты меня что ли?! Озабоченный твою ж… — проглотила ругательство женщина.

Перепалку прервала девчонка, так и закатившись со смеху. Одной рукой придерживает одеяло у груди, другой вытирает выступившие слёзы.

— Пожалуйста, прекратите… — умоляюще замахала рукой. — Давай сюда поднос.

Марина снова отпихнула Михаила и поставила перед девушкой на постель.

— Правда голодная, так что очень кстати, — искря глазами вступилась Алекса.

— Вот видишь?! — ткнула Грановскому пальцем в голую грудь незваная гостья.

И задрав голову вышла, прикрывая за собой дверь.

Грановский следом запер и нахмуренный вернулся к кровате. Дожился, в собственном доме запираться приходится. Алекса тянет к нему руки, с сомнением, но подался на встречу. Обнял, кладя голову на грудь.

— Ты не старый, — поднял к ней лицо. — Ты взрослый.

Фыркнув, мужчина отпрянул.

— Ещё скажи для тебя.

О боже, такой взрослый, а как ребёнок. Видимо тема возраста по отношению к ней, ох как его трогает. Сделала выводы Алекса.

— Просто взрослый.

Наклонилась к лежащему мужчине и поцеловала в губы, да так, как умела только она. Мигом с тащил с неё одеяло, покрывая шею поцелуями, опрокинул на спину.

— Я голодная, — напомнила.

— Я тоже…

Её будто обдали ледяной водой, в груди сдавило, судорожный вздох.

— Что случилось? — смотрит в глаза обеспокоенно. Мгновенно замечает перемены.

— Пробрало, — соврала. — Миш, я правда голодная. Сейчас урчать начнет на весь дом от этих запахов.

Не верит, пытливо изучает глаза. Тянется к нему чмокнув в губы. Эта дуэль нескончаема, только теперь Алекса научилась не проигрывать. Чуть-чуть ласки и он теряет бдительность, становится совершенно слепым. А по началу такой всесильный был, властный, как только подобралась поближе, выяснилось, в отношениях он слаб, ревнив, обидчив и совершенно необъективен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— А что там в коробочке? — шепнула ему в губы.

Сменив на правильную тему, смогла быстро переключить его мысли на другую проблему.

— Давай покормлю сначала. А то голодная, ты злая.

Жаркой волной обдало тело, лёгкие сдавило, сердце несётся болезненно. Что за дежавю, дурацкое утро! Откинула нервно волосы за спину. Почему реакция такая, нутро переворачивает, да что там, всю её выворачивает наизнанку.

Грановский отрывает чудо сундучок, под крышкой прячется колечко. Наблюдает за реакцией, должна понять правильно. Зрачки девчонки испуганно расширились, моргнула, отодвинулась.

— Ты серьёзно? — поёрзала на месте.

Подарка с признанием ожидала и не более. А это… В горле пересохло. Ни разу не думала о замужестве, ни с кем не мечтала, не грезила, кажется морально не готова, от слова совсем. Отвлеклась, Грановский внимательно наблюдает. Чувствует волнение в ней, всегда чувствует её, она вспоминает… Даже мысленно произносить нельзя, всегда кажется поймёт о чём думает. Вернее о ком…

Пауза затянулась, глаза защипало, в груди сдавило. Кажется ей плохо. Ухватилась за стакан с подноса, залпом осушила остатки сока, с трудом проглотила, не продохнуть, застрял в горле. Значит вот так это, теперь понимаю тебя, очень даже. Захотелось слететь с кровати, закрыться в ванной и разреветься. Проглотила ком в горле, потянулась и поцеловала в губы. К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т

— Это ответ?

Кивнула. Грановский поджав губы, выдернул кольцо из коробочки.

— Повторю. Алекса ты выйдешь за меня?

Через силу улыбнулась. Доказывать себе будет, добровольно должна сдаться. Но что поделать, если язык не поворачивается сказать. Придвинулась ближе и снова потянулась к губам.

— Хорошо, я понял, — проигнорировал её попытку. — Глупо разыгрывать тут с кольцом, спрашивать. Детсад разводить, хотелось красиво, по особенному, а вышло как всегда.

Ощутимо злится. Хватает её кисть, одевает кольцо на безымянный палец, что с трудом проходит через косточку, кратко целует пальцы и собирается встать, спускает ноги. Алекса перехватывает его за руку.

— Я люблю тебя, — само собой вылетает.

И это правда, она окружена заботой, любовью, защитой. У неё есть всё, чего не хватало.

Грановский встрепенулся, оценил на правдивость взгляда и притянул к себе.

— Мне кажется люблю тебя с первого дня, как переступила порог моего дома. Я уже тогда знал, будешь моей. Сильная, смелая, несгибаемая натура, красивая, остроумная, только мечтать можно, чтобы такая жена стояла за спиной. Всегда буду уверен, в спину не ударят, будут защищать до последнего.

Алекса озадаченно моргнула, но от слов избавил затяжной поцелуй, который пробирал до самых глубин. Это не помешало сомнению разрастаться и набирать обороты. Выбора то он ей не оставил, почему же, можно сказать нет, да только не Грановскому. Да и не хочет. Плевать в каком качестве, просто желает быть с ним. Нюанс гложет, оправдает ли надежд, возложенных на неё.

Как только Грановский ушёл она с совершенно счастливым видом набрала ванную. Пол часика понежится в ароматной пене и поедет на работу. Опустившись в воду почувствовала расслабление и зажмурилась, слёзы выступили из под закрытых век. Значит вот так любить и одновременно тянуться к другому. Вот так Богдан приходил к ней. Значит любит ту, которая греет ему постель, иначе зачем быть вместе. Любит… Готова закричать, зажимает рот ладонями. Она была уверена её любит, только её. Не поймёшь, пока не испытаешь на собственной шкуре, а теперь и она, не только его. И как тут можно понять, что настоящее, если всё настоящее. Не любовь это значит, совсем не любовь у нас с тобой Богдан, иначе бы не любили других. От бесзвучных рыданий заболело в груди, лёгкие отказывались дышать, а слова Грановского резали на живую, как и её собственные. Сползла, скользнув под воду с головой, резко вынырнула и села распахнув глаза. Медленно выдохнула. Хватит, на этом всё и закончилось. Во благо события, что не делается всё к лучшему. До сих пор помнит, как Богдан ушёл, а она готова была бежать за ним и дальше, объясняться, доказывать, ведь только что они были счастливы вместе. Казалось на этот раз им никто не помешает, но он ушёл, хотя она и рванула за ним в подъезд, на глазах Уимберга. Сломал…