Читать интересную книгу Царица воинов - Михаил Белов

Лето быстро входило во власть - море наполнилось множеством парусов, приобретя густой оттенок, бесконечно далёкое небо много дней не омрачалось ни единым облаком, и спасения от жары можно было искать лишь в тени рощ и близ воды. Габриэль, ещё не ходившая далеко, ибо повреждённые мышцы болели при движении, часто наблюдала с плоской крыши, как тянутся в город люди, и женщины гуляют с зонтиками от солнца, именно так, на дороге, она увидела и Персея. Это был уже двадцатый день месяца, скоро надо было принимать решение по поводу дальнейших действий, Зена уехала по каким-то делам в Тегею, и девушка была рада услышать новости от друга.

- Уютно вы тут устроились, - первым делом сказал юноша, оглядев дом. - Мне надо было приехать раньше, но я просто не мог, ибо до сих пор мне больно дышать, да и рука только начинает слушаться...

- Ты много пострадал за меня, - обняла его Габриэль, - охранял меня как добрый демон, посылаемый богами. Обещаю, что никогда не забуду этого.

- Здесь кажется, что все невзгоды внешнего мира миновали, - продолжал он, - а, между тем, после гибели Дамона в Лаконике вновь властью овладели аристократы, что списали часть долгов граждан, но изгнали многих его друзей. Эти спартиаты, скорее всего, пожелают присоединиться к Зене, так я слышал, по крайней мере. Римляне послали нескольких своих людей для разбирательства, они должны прибыть в конце месяца, если считать по нашему календарю, но разбирать тут, похоже, уже нечего - в Спарте восстановлен старый порядок, разбойники разгромлены, ополчения распущены, даже тиран Орхомена повержен.

- Им сейчас не до эллинских дел. Всё внимание уходит на большую войну с парфянами. Я тут следила за новостями, как говорят, Красс уже сильно углубился в Месопотамию, но решающего сражения не произошло.

- Ты права, я тоже слышал. Многие говорят, что успех римлян предопределён, ибо другие народы Востока быстро пали под их ударом, однако я всё же надеюсь, что их постигнет поражение.

- Зене бы это понравилось, - кивнула Габриэль. - Пойдём, домашние слуги постараются угостить тебя хорошим обедом. Я сама, с трудом, вхожу в детали управления этим весьма обширным хозяйством, да и полагаю, что долго мы здесь не задержимся...

Воительница прибыла через пару дней и какое-то время не открывала всего, молча вкушая пищу и расспрашивая лишь о самочувствии, девушка понимала, что она имеет некое решение, но считает его тяжёлым. Уже вечером Габриэль попросила любимую перевязать её, когда же та согласилась, и они расположились в купальне, она начала разговор. Вновь исцеляющая сила Зены, уже испытанная ранее, обволокла девушку, руки любимой лишь касались её, двигались вкруг ран, но напряжение исчезало, и память о боли покидала её.

- У кого ты хотела спросить совета? - девушка закрыла глаза, лёжа обнажённой на широкой скамье и упокоив голову на руках.

- В Тегее я совершила подношение на жертвеннике Ареса, его просила ответить, ибо сама не знала, как поступить, - отвечала Зена, сев рядом с любимой, и звери на теле её замерли от нежности.

- Что же открылось тебе?

- Я должна преследовать её, ту, что взрастила пролитием крови, до самого края земли.

- Земля круглая, - улыбнулась девушка.

- Я знаю, - кивнула воительница, - хотя привыкла больше доверять практическим знаниям, а не теориям. Суть в том, что я не могу оставить своей погони, это мне теперь совершенно ясно, путь может лечь очень далеко, однако его придётся пройти. Я не прошу тебя идти, ты сама реши это, как я предоставлю решить и остальным, что соберутся в городе через несколько дней. Ты хочешь сейчас сказать?

- Да, я пойду с тобой, только расскажи мне, куда именно мы направимся. Я говорю "мы", подразумевая, что от Персея с Александром нам точно не отделаться, да и многие другие пожелают идти, ибо ты подняла немалую бурю на Пелопоннесе.

- Если будет воля богов, то ничто не останется тайным, - уверенно сказала Зена. - Так или иначе, мы выясним, куда отправилась фессалийка.

Рана на плече у девушки почти зажила, более глубокой же на боку пристально занималась воительница, втирая мазь и туго бинтуя вокруг тела, после этого Габриэль чувствовала, что желание совершать подвиги возвращается к ней. Потом они поменялись, и девушка, следуя более ритуалу, ибо знала хорошо, что не разбирается во врачевании лучше любимой, проверила, как затягиваются раны воительницы. Ей оставалось лишь дивиться тому, как сильна природа Зены, как быстро она оправляется, и остаются лишь мало заметные на изукрашенном теле шрамы, будто становятся частью узора, летописи её жизни. Желание мучило уже перебинтованную Габриэль, когда она смотрела, как воительница стоит под струёй воды из жерла металлического душа, коим была оборудована купальня, ей уже нельзя было мочить повязки, но очень хотелось. Зена видела это и обещала, что мучения скоро закончатся.

Уверенность воительницы в неизбежном течении судьбы и словах какого-то пророчества скоро сбылась. В вечернем и тихом Эгионе, прогуливаясь близ дома, путницы встретили бывшего соратника своего, киликийца Ономакрита, который явно искал их, прослышав, что они прибыли в город из Аркадии. Зена первой увидела его и окликнула весело:

- Эй, мореплаватель славный, не нас ли ты разыскиваешь?

- Клянусь богами, сердце моё сжималось от зависти, когда я слышал о вашем сражении под Орхоменом, я хотел быть там, чего бы мне это ни стоило. Воистину, эта победа доставила мне не меньшую радость, чем известие о том, что римляне ввязались в новую войну на Востоке, - обрадовался киликиец, взяв их обеих приветственно за руки.

- Ты только поздравить нас хотел?

- Вовсе нет, ибо какой-то благостный герой словно подталкивает меня не оставлять вашей войны, вновь сводя меня с фессалийкой, девой с очень острым мечом.

- Ты видел Каллисто? - воскликнула девушка.

- Не то чтобы видел, но знаю о ней вещи важные и, если мы расположимся где-нибудь для беседы, поведаю их вам.

- Отказать мы не можем, и ты об этом знаешь, - улыбнулась Зена. Они оставили оживлённую часть Эгиона позади и уединились в роще, с края которой можно было созерцать море и обширные пространства побережья, медленно тонувшие в вечернем сумраке. Ономакрит весело поигрывал золотыми перстнями, с явным удовольствием начав свой рассказ:

- Это произошло дней двадцать назад, вечером, как сейчас. Да, именно тогда мой сын пришёл ко мне для серьёзного разговора. Я не рассказывал вам о сыне, его зовут Фераменом, и он растёт хорошим киликийцем, блюдёт наши добродетели - бесстрашие, любовь к морю, ярость к врагу, жажду добычи... Так вот, он пришёл ко мне и затеял разговор о том, что пора ему уже принять участие в походе за добычей, ибо негоже сидеть дома и вести мирную жизнь, будто он какой-нибудь эллин. Я сразу понял, что у него уже есть какой-то план, и выспросил обо всём, тогда он и сказал, что к нему на днях зашёл друг, Леохар, предложивший отправиться в поход, и не с кем-нибудь, а с самой Каллисто.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});