ты? – удивилась женщина.
– Не могу пока ответить. Простите, госпожа, – огляделась я по сторонам.
– Ладно, поняла, – догадалась хозяйка мастерской. – И у стен есть уши. Идем!
Предосторожность не была излишней. За дверями ждал дворцовый евнух, хотя его никто не звал. Ручаюсь, ему было интересно, о чем мы говорим.
Мы до самого вечера продолжали грузить рулоны тканей и отбирать образцы. На ночь нам пришлось остаться в мастерской. Слугам постелили на заднем дворе, под навесом, закрыв его сеткой от гнуса. Я зажгла ароматные курения и пожелала всем спокойной ночи.
На заднем дворе я, не медля ни секунды, обратилась в Лису и помчалась прочь!!! Едва успев до закрытия городских ворот, я прошмыгнула в какую-то повозку и затаилась. Выехав из столицы, я на ходу спрыгнула и побежала в сторону дома развлечений.
Добравшись до цели, я порадовалась, что сегодня банкет. Никто не спал, и ворота были открыты. Запоздавшие путники еще прибывали. Я окликнула знакомого слугу и попросила передать записку Алому Пиону. Вскоре меня позвали внутрь.
– Посиди здесь, – велела служанка, которая отвела меня в крыло для челяди. – Куртизанки сейчас на банкете. О тебе уже сообщили.
Я задремала, когда меня разбудила та же девушка.
– Идем, – поманила она.
Очутившись в покоях Алого Пиона, я обомлела. Обстановка осталась прежней, без прикрас, но положение куртизанки явно улучшилось.
Женщина походила на фею, спустившуюся с небес! Изящную белоснежную шею подчеркивал строгий черный воротник-стойка, переходящий в кафтан того же цвета. Высокую асимметричную прическу из переплетенных толстых кос венчали два коралловых гребня с подвесками и толстая яшмовая шпилька. Лицо куртизанки было подобно жемчугу в обрамлении темного агата.
Под кафтаном разливалась по полу пышная пурпурная юбка с полосами пунцового цвета. Казалось, что уголек притаился в центре погасшей жаровни! Красавица встала, и наряд зашелестел, как дерево на ветру, а подвески нежно зазвенели. От улыбки Алого Пиона мое сердце воспарило к небесам.
Встретившись после долгой разлуки, я не могла найти слов! Алый Пион еще больше похорошела. Красавица просто сияла, и вовсе не из-за краски на лице. То было свечение, которое шло изнутри. Она была влюблена! А влюбленная женщина всегда прекрасна.
– Ах, Маленький Цветок, негодница, – отругала она меня. – Где ты пропадала? Мне столько надо тебе рассказать!
Я повинилась и без утайки поведала, что со мной случилось, а потом попросила помощи.
– Мать спит и видит, как бы свести дочь с королем, – закончила я свой рассказ. – А повелитель ясно дал понять, какие женщины ему по нраву.
– И какие? Неужели куртизанки? – расхохоталась Алый Пион. – Кому они могут не понравиться? Пить вино, вкушать изысканные яства, слушать музыку, смотреть на танцы красавиц и ничего не делать – предел мечтаний многих. Жестокосердные! А ну-ка признавайся, кто это придумал. Наложница? Ее мать?
Я молчала, опустив голову.
– Ты?!
В голосе куртизанки было столько неподдельного удивления, словно она не ожидала от меня такого.
– Я подумала… Я…
– Говори.
– Может быть, Нежный Ирис согласится вмешаться? Жена чиновника собирается в храм на праздники.
Раскрыв интригу и заручившись поддержкой куртизанки, я успокоилась. Мы тотчас послали за Нежным Ирисом. Та согласилась нам подыграть.
– А что, если королю вдруг понравится этот персик? – подколола меня Нежный Ирис.
– Не думаю, – ответила я. – Ему по нраву естественность и чистота.
* * *
Я вернулась в мастерскую, и никто не догадался о моей отлучке. Во дворце я доложила обо всем. Чего только не наслушалась Первый Снег за эти дни от придворных дам. Какая дерзость! Лучше бы меня отослали, но она не хотела уступать.
Вышло так, как мы ожидали. Рыба заглотнула наживку. Чиновница увидала в храме куртизанку, которая произвела на нее неизгладимое впечатление, и втайне от мужа заказала множество нарядов для дочери. Однако стоило той, затмив всех, явиться на любование лотосами в одном из этих платьев, как король вдруг выразил неудовольствие.
– Кто бы мог подумать, что невинная дева, дочь цензора, такая бесстыдница! – в сердцах бросил он и в гневе удалился.
Немудрено. Придворной пятого ранга полагались по регламенту пурпурные наряды без лишних украшательств. Она же посмела надеть поверх обычного платья кафтан с красно-желтой оторочкой и подвески в два раза длиннее дозволенного.
Спелый Персик была в отчаянии!!! Евнухи, обыскав ее покои, нашли неподобающие вещи, а главное, книги, которые не следует читать юной благовоспитанной даме. Как все это попало во дворец, нетрудно догадаться. Их прислала мать придворной.
Придворную отослали из Дальнего дворца. Король разжаловал цензора, понизив его в должности на три ступени, и тот лишился былого влияния. Левая фракция совета не смела возразить.
– Даже жаль ее, – вздохнула Первый Снег. – Она была так мила и любезна со мной в последнее время. Дарила разные вещи и сладости.
«Как и Первая дама», – подумалось мне.
– Надеюсь, ты ничем не воспользовалась? – проявила бдительность Семечко Лотоса.
– Нет, конечно.
* * *
Вроде бы все благополучно разрешилось. Однако что-то не давало мне покоя.
Тот разговор! Ну разумеется.
«А ведь причина могла быть в том, что Спелый Персик из свиты покойной Первой дамы, – размышляла я. – Что, если она хотела приблизиться не к королю, а к наложнице? Но почему?»
Отомстить? Вряд ли. Она не отправилась в изгнание с Первой дамой, значит, эти женщины все же были не настолько близки. Я думала, думала, и догадки казались все страшнее.
Возможно, Первая дама задумала покушение при помощи пудры вовсе не из-за ревности.
Неужели она знала, что Первый Снег – опальная принцесса былой династии и наследница по прямой линии? Тогда фаворитка решила избавиться от нее из опасений за короля.
Или Первая дама была связана с заговорщиками? До сих пор неизвестно, кто ее убил, навсегда заставив замолчать.
– Госпожа, – обратилась я к Семечку Лотоса. – Можно ли проверить дары придворной?
Королевский лекарь обнаружил в пудре шелк, а в сладостях – яд. Значит, придворная рисковала, не страшась наказания. Целью было не попасть в число наложниц, а убить Первый Снег!!!
Я изложила свои догадки. Семечко Лотоса велела лекарю молчать и переговорила с королем. Все держалось в строжайшем секрете. Но кто-то опять предал. Спелый Персик приняла яд. Мы думали, ее отца успеют допросить, но тоже опоздали. Чиновник покончил с собой. Когда за ним пришла стража, тело уже свешивалось с потолочной балки. Кто-то предупредил мужчину. Испугавшись, что не выдержит пыток, он решил сам уйти из жизни. Впрочем, ему могли помочь.
Позже выяснилось, что королевский цензор состоял в отдаленном родстве с мятежниками Хины. Никто не знал, пока не начали расследование.
– Зараза проникла в самое