Гро оказался не один, с ним приехал и сыскарь Ларо. Оба были довольно грязны, на запавших щеках темнела щетина – видимо, они не особо отдыхали все это время.
– Ваша милость, – Атвиц стащил с себя порыжелую от ветров и дождей шляпу и попытался изобразить строевую стойку, – мы вычислили их логово. Но сами клиенты, – он обернулся, ища глаза Ларо, и тот уныло вздохнул, – ушли двойным двором. Зато нам удалось переговорить с хозяйкой, и теперь мы имеем довольно подробное описание этой парочки.
Ларо вытащил из-под плаща два листа бумаги, сложенных четвертушкой, и протянул их Хаддену.
– Все как положено, ваша милость. Вести допрос я еще не разучился.
– Садитесь, ребята, – махнул рукой Арвел. – Умойтесь там, в тазу, а то вы чумазы, как сыновья угольщика. Сейчас я найду перекусить. Вино вон там, в бочонке – налейте в кувшин, поставьте на стол…
Он сходил в свою спальню и вернулся с полукругом сыра, ветчиной и чуть подсохшим вчерашним хлебом. Разведчики уже сидели за столом, а Хонт, то и дело щурясь, читал записи Ларо. Хадден разложил снедь по большим деревянным тарелкам, налил в кружки вина и вопросительно посмотрел на Гро.
– Проповеднички оказались в городе фигурами заметными, – заговорил тот, отрезая себе ломоть мяса. – Их видели возле Конного рынка, потом – на Торговой площади, где собираются по утрам местные посредники – ну, из тех, что помогают заезжим купцам разобраться в ситуации. Ни с кем они особо не заговаривали, но, видимо, слушали внимательно. Дело выходило так, что парни просто интересовались, о чем болтают в городе. К вечеру мы узнали, в каком квартале они квартируют – один любопытный мебельщик хотел побеседовать на богословские темы, дошел с ними до сада Утренних Роз, но ничего умного не услышал – а потом они свернули и исчезли во дворах. Искать там ночью было бесполезно, поэтому мы завалились на постоялом дворе неподалеку, ну а с утра начали бродить по окрестностям. Найти их оказалось нелегко… А когда все же нашли, было уже поздно. Подонки решили сменить базу, расплатились с хозяйкой и ушли, причем садами через задний двор – видимо, хотели поскорее выбраться на набережную. Но с дамочкой этой, что комнаты сдает, мы поговорили как следует.
– И выяснили интересные вещи, – вмешался Ларо, уже осушившивший две кружечки вина. – Один из этих парней – тот, что помоложе, – явно местный, и по выговору, и по тому, как толковал с ней о городе. Но – не горожанин. Может, из богатых фермеров, по крайней мере, вести себя он старался «по-простому», но хозяйке почему-то показался аристократом. Второй – точно аристократ и точно северянин, в этом она не сомневается. Похоже даже, из горцев, уж больно резок во всем. Жили они довольно широко, ужины заказывали в богатой таверне, вина брали дорогие. Женщин не водили, но один раз к ним приходил какой-то рыбак, мужчина здоровенный, в плаще с капюшоном – лица она не видела и голоса не слышала: пришел-ушел, и все тут.
– Рыбак… В плаще, – Арвел повернулся к Хонту, и тот угрюмо кивнул в ответ. – Вот что, господа разведчики: сегодня отдохните у нас, приведите себя в порядок, а завтра снова в город. Либо наши монахи еще здесь, либо спрятались где-то в окрестностях, и хорошо бы нам знать, где именно.
– Было бы время, – со вздохом развел руками Ларо. – Люди здесь добрые, общительные: слово за слово, расскажут все, что надо. Но времени ведь нет!
– Идите отдыхать, – повторил Арвел. – Да, и не удивляйтесь тому, что вам расскажут в лагере. У нас было очень веселое утро – таких, пожалуй, я не припомню.
Выпроводив разведчиков, он вернулся за стол. Лавеллер, дочитав доклад Ларо, положил бумаги перед собой и сейчас сидел, подперев рукой щеку. На лбу его едва заметно шевелились горизонтальные морщины.
– Все совпадает, – произнес Арвел. – И рыбак в плаще – туда же, не так ли?
– Кто-то из сыновей местной аристократии, – хмыкнул пушкарь. – Скорее всего, воевал на стороне Претендентов, сумел продвинуться, показать себя, так что получил «хитрый» приказ вернуться домой и помочь высадке князя Руччи. Допускаю даже, что этот юноша – один из его выдвиженцев. Руччи несметно богат, к нему липнет немало тщеславных болванов. Кому-то везет больше, кому-то меньше, какая нам разница. Сейчас все будет зависеть исключительно от нашей решимости.
Хадден покачал головой. Взять комендантский отряд, проехаться по старым усадьбам – да, это довольно просто, а что потом? А потом все эти замшелые владетели, кое-кто из которых точно ждет войска Претендентов, потирая от нетерпения руки, начнут писать жалобы наместнику острова – и это в лучшем случае. А в худшем они начнут собирать отряды, вооружая всякое отребье, которое очень даже готово пограбить да пожечь, и в тот день, когда на берегу загремят пушки, над фермами поднимется дым, очень хорошо заметный с моря…
За окнами постепенно темнело. Раздумывая над тем, что писать в записке для коменданта, Арвел ходил вдоль стены, время от времени поглядывая в серый сумрак, где темнели очертания сараев напротив. Где-то далеко что-то звякнуло, послышались голоса караульных: Хадден вытянул шею. По дорожке медленно ехала Дали, а за седлом у нее висела большущая круглая фляга, обтянутая грубой кожей.
– Ага, – пробормотал Хадден. – Она нашла того винодела…
– О чем вы? – Хонт подошел к окну, поправил на носу очки.
– Сейчас выпьем чудесного вина, господин мой, и узнаем кое-какие новости.
Дали вошла не одна, а в сопровождении мальчишки-вестового, который, кряхтя и вращая от ужаса глазами, тащил две одинаковые фляги, явно слишком тяжелые для его рук.
– Все так, как ты и думал, – произнесла девушка, отвечая на немой вопрос Хаддена. – До мелочей.
16
– Заряжай.
Угрюмый тощий старшина с обвисшими от сырости седоватыми усами неловко поднес руку к виску, повернулся к своим солдатам и пронзительно свистнул. Такого способа подачи команд Арвел еще не видел, но его уже ничего не удивляло – вся эта публика, приехавшая с двумя картечницами из города, имела настолько невоенный вид, что Гетц и Хонт, отправившиеся на стрельбы сопровождать Хаддена, только хмыкали. Старшина, похоже, по этому поводу не переживал нисколько. Он носил потрепанную черную куртку королевской конной артиллерии и дело свое, очевидно, знал как следует, а вот расчеты его состояли из вчерашних мастеровых и фермерских сынков, еще не успевших получить представление о службе. Даже одеты они были кто во что, хотя Арвел точно знал: комплект формы им выдали обязательным порядком. Но – муштровать эту банду было некогда и некому, поэтому свежеиспеченные артиллеристы носили в лучшем случае форменные суконки да шляпы с оранжевой лентой, а все прочее оставили как прежде.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});