Глава 18
Правители, чьи уши не выносят правды, усерднее всего пекутся о самих себе.
Али Апшерони
В ночь с субботы на воскресенье уснуть нашей тройке не удалось.
С вечера мы с девчонками готовились, обсуждали, отшучивались, пытались привести себя и мысли в порядок. Потом, перед сном, злобствуя, перемыли все кости Глебу, лежали по кроватям, пытались уснуть и злословили насчет отношений с мужиками. В итоге я и Анфиса пришли к выводу, что лучше вообще никаких отношений, чем фиговые и выносящие мозг, а Кристина включила «романтичную особу» и заняла такую позицию: из любого «козла» при должном воспитании можно сделать принца. Затем тема разговора плавно ушла в сторону королевских особ. Еще бы, ни одна из нас раньше настоящих королей не видела, а принцев тем более.
— Интересно, а у него есть белый конь?
— Конечно, у каждого уважающего себя принца должны быть кони, утки и страусы.
— А страусы зачем?
— У них яйца большие...
В общем, часов до трех ночи мы ржали и хихикали, а потом нас начал накрывать мандраж перед предстоящим мероприятием. Как бы мы ни хорохорились и ни храбрились, но страх подкрадывался коварно и незаметно. В чем-то это было сродни предстоящему экзамену, я сразу вспомнила студенческие годы, когда перед любым зачетом не могла уснуть из-за бешено колотящегося сердца.
Так мы провалялись до пяти утра. Примерно в это время наш блок начал оживать. То ли все остальные фрейлины не ложились спать, то ли решили встать пораньше, но уже к половине шестого утра общий коридор и гостиная напоминали копошащийся муравейник. Однокашницы суетились, бегали, заглядывали без спроса в чужие комнаты, спрашивали то плойку, то магический фен, то синие тени и люминесцентную тушь. В общем, наш первый курс решил предстать перед королевой во всей красе, а еще мы с удивлением обнаружили, что в тряпках Терции на присягу никто не собирался. Девушки приготовились щеголять перед королевой в своих лучших нарядах, и ни одна не собиралась падать в грязь лицом. А по поводу платьев, полученных от преподавательницы этикета, все выразились единодушно.
— При ближайшей возможности — СЖЕЧЬ!
Но как бы однокурсницы ни пытались вырядиться, когда из тринадцатой комнаты вышла наша тройка, челюсти вывалились у всех. Дружный «ох» прокатился по девичьим рядам, а лица некоторых дворянок украсили неприкрытая зависть и злоба. Я даже приготовилась услышать какую-нибудь гадость про «низших», но они промолчали.
«Вот и прекрасно. Кажется, эти стервы научились завидовать молча!»
Победное дефиле нашей тройки нарушило появление Арвенариуса.
Вообще, за месяц обучения я поняла, что декан факультета из него никакой, все свое время старичок проводил где угодно, но только не с родными фрейлинами. Он мог бегать по коридорам с блокнотом, заниматься инвентаризацией картин, отчитывать проштрафившихся поварят за пересоленный суп, проверять, не сбились ли чары в магических прачечных — в общем, занимался наш декан бумажной и хозяйственной работой. По факту же его должностные обязанности выполняли кто угодно, начиная от Терции, заканчивая Эриданом. И вот теперь Арвенариус решил наконец-то поучаствовать в нашей общественной жизни — явился раздавать маски.
Образец советского академика внимательно оглядел фрейлинские ряды, прошелся взглядом по каждой, довольно хмыкнул себе что-то под нос и огласил:
— Здравствуйте, мои дорогие!
«Уцененные!» — вторило ему мое хамоватое подсознание.
— Верность королеве — это великая ответственность, возложенная на каждую из вас. Ваша жизнь после присяги уже никогда не будет прежней. Это словно песочные часы — два хрупких сосуда, связанные невидимой нитью времени. Эта нить свяжет ваши судьбы с Ее Величеством Ризеллой Сирской! — Он глубоко вздохнул, и в самых пафосных выражениях продолжил: — Сегодня ваши души приносят присягу верности, заключают неразрывный союз с королевой на последующие десять лет. Перед тем как официально отправить вас к королеве, я хотел бы услышать, является ли желание служить ей свободным, искренним? С открытым ли сердцем, по собственному ли желанию и доброй воле вы принимаете эту присягу? Прошу ответить вас!
Пока я слушала столь пламенную и пылкую речь, офигела окончательно, да я поклясться готова, что с такими словами у нас в загсах в браки вступают. Правда, ни на одной свадьбе в своем мире мне побывать не удалось, но фильмов по этой тематике я пересмотрела массу, и сейчас по тексту жених и невеста должны отвечать регистратору согласием.
Судя по недоуменным выражениям лиц Кристины и Анфисы, их посещали такие же мысли, брюнетка даже пробурчала:
— Интересно, а кольцами мы с Ризеллой тоже обмениваться будем?
Забавно было то, что по факту мы могли отказаться от присяги, но вот что будет потом — тайна, покрытая мраком... Отправят обратно во Внешний мир? Или отпустят гулять на все четыре стороны в этом? Проверять никому не хотелось, поэтому невероятно дружное «Согласны!» раскатисто отразилось эхом от стен коридора.
— Вот и славненько, мои хорошие! — радовался декан. — Значит, сейчас я выдам каждой из вас маску. Чары на них очень сложные, но, к сожалению, хрупкие, поэтому относитесь к артефакту с осторожностью. В воде не мочить, краску не сдирать, ничем не бить...