— Комната производит приятное впечатление. Боюсь, что скоро ты превратишь ее в такую же конюшню, в которой работал в Гленкларене.
— Я здесь уже более двух месяцев. Но чтобы учинить настоящий разгром, мне потребуется значительно больше времени.
— А где твоя печь?
Картаук кивнул в сторону веранды:
— По требованию Руэла ее выстроили за пределами дворца, чтобы я случайно не подпалил его.
— Весьма разумно с его стороны. — Маргарет одернула манжеты на рукавах. — Надеюсь, что ты насладился работой со своим обожаемым металлом? Похоже, что…
— С чем вы пришли ко мне, мадам?
Маргарет нахмурилась.
— Я как раз и собираюсь поговорить с тобой на эту тему.
— Но почему-то оттягиваешь разговор. А мне еще надо успеть закончить к полуночи этот фриз.
— Сейчас едва рассвело…
— Вот именно. Итак, это связано с Йеном?
— Отчасти.
— Я так и подумал. Если бы все шло хорошо, ты бы не появилась здесь. Ты недовольна тем, как Тамар ухаживает за ним?
— Тамар? Напротив! Стоит Йену только бровью повести, как Тамар уже летит к нему, готовый исполнить любое его желание. Джоку совершенно нечего делать. — Взгляд Маргарет упал на лежавшую у ног Картаука собаку. — А что тут делает Сэм? Я думала, он на конюшне.
— Джейн попросила меня присмотреть за ним. Этот пес слишком сообразителен. И она боится, не забрел бы он куда-нибудь, если за ним не будет догляда.
— Ну да, он такой неприспособленный. — Маргарет провела рукой по волосам, поправляя прическу. — Ты не хочешь предложить мне этого ужасного пойла, которое называешь кофе?
— Нет. У тебя так дрожат руки, что ты можешь разбить чашку.
— Не говори глупостей. — Маргарет еще крепче сцепила пальцы рук. — А что это за фриз, над которым ты начал работать? Для чего он…
— Ты пришла сюда совсем не для того, чтобы обсуждать мою работу, — перебил ее Картаук. — Йену стало хуже?
— Нет, он чувствует себя по-прежнему. — Маргарет принялась рассматривать свои ладони. — Но ему… — Она замолчала и с трудом закончила: — … ему нужен ребенок.
— Ты мне говорила, что считает врач по этому поводу.
— Да. Врач сказал, чтобы я не питала иллюзий. — Маргарет знала, что Картаук сразу же заметит, как вспыхнуло ее лицо, потому что он всегда подмечал все, что с ней происходит. — Но это необходимо. Это должно произойти.
Он помолчал, а затем насмешливо проговорил:
— Одно дело давать тебе наставления о том, как следует обращаться с мужчиной в постели, чтобы доставить ему удовлетворение, другое… Я не волшебник. Я не знаю такого заговора, который помог бы тебе забеременеть. Мне кажется, что ты…
— Помолчи! — оборвала она его. — Выслушай, не перебивая, что я говорю, и ты поймешь, чего я хочу от тебя.
Он сел на стул и внимательно посмотрел на нее.
— Я готов.
— Все верно, Йен не в состоянии… И я не могу… — Маргарет глубоко вздохнула. — Но если я не найду силы, которая заставит Йена бороться за жизнь, он умрет. Ему нужен ребенок.
Картаук продолжал сидеть, не двигаясь, и молча ждал продолжения.
— Поскольку Господь Бог не сотворил чуда, я хочу сама взять это дело в свои руки. — Глядя прямо перед собой, она быстро спросила: — Ты не переспишь со мной, Картаук?
— Что? — спросил он, ошеломленный ее вопросом.
Маргарет взорвалась:
— Только для того, чтобы я могла зачать. После этого я не стану беспокоить тебя.
Почему он молчит? Хотя Маргарет не смотрела на него, она чувствовала, какая буря чувств захлестнула Кар-таука.
Он заговорил медленно, обдумывая каждое слово:
— Ты хочешь сказать, что я должен стать отцом ребенка, которого ты собираешься выдать за ребенка Йена?
Она кивнула.
— А почему ты выбрала для этой цели именно меня?
— Не будь таким жестоким. — Маргарет облизнула пересохшие от волнения губы. — Мне показалась, что ты подходишь больше всего. Во-первых, ты хорошо относишься к Йену. Ты сильный, умный, и ребенок от тебя будет здоровым.
— А что еще?
— Тебе это не составит особого труда. Ты весьма любвеобилен. Элен Мактавиш и все прочие женщины, с которыми ты…
— Посмотри мне в глаза.
— Если бы в этом не было такой необходимости, я бы никогда… Ребенок спасет Йена.
— Посмотри мне в глаза.
Маргарет медленно подняла на него глаза. И увидела, что взгляд Картаука полон гнева. Она никогда не видела его таким.
— Сначала я подумала, что мне стоит обратиться к Руэлу…
— Руэлу?
— Он тоже весьма похотлив, и он бы пошел на это ради спасения Йена. Но потом поняла, что Руэл не согласится…
— Почему?
— Он не пойдет на прелюбодеяние. Только мне по плечу вынести такой грех. Господь поймет, что я пошла на это, чтобы спасти Йена.
Его губы изогнулись.
— А еще ты решила, что язычник не станет беспокоиться о гневе Божьем?
— Ты знаешь, что с твоей стороны это было бы жестом милосердия. И Господь поймет, что твоей вины в этом нет никакой.
— Ты сошла с ума!
— Когда мне впервые пришла в голову эта мысль, я и в самом деле решила, что сошла с ума. — Ее голос постепенно обрел силу. — Но потом, перебрав все возможные варианты, я пришла к выводу, что иного выхода нет. И решилась пойти на это. Неужели ты думаешь, что мне было так просто обратиться к тебе с подобной просьбой?
— Мне показалось, что это не просьба. А требование.
— Может быть, из-за того, что мне было трудно выговорить эти слова.
Наконец-то гневное выражение погасло, и Картаук заговорил мягче:
— Я знаю. Но я не пойду на это.
— Но почему? Йен погибнет, если я не забеременею в ближайшее время.
— А ты погибнешь, если пойдешь на это. У меня нет в этом никаких сомнений. Ты, конечно, попытаешься закрыть глаза на то, что согрешила, но мысль об этом отравит тебе жизнь и начнет медленно убивать тебя. — Он подошел к ней. — Я не хочу способствовать этому. Мне никогда не нравилось разрушать или уничтожать что-либо. Именно по этой причине я сбежал от Абдара. И я никогда не стану соучастником того, что разобьет твою жизнь.
— Я сама приняла это решение, Картаук.
— В таком случае не жди, что я буду твоим пособником. — Он оглядел ее с ног до головы. — Нет, мадам. На меня не рассчитывайте.
Он подошел к ней так близко, что Маргарет почувствовала запах, исходящий от него: запах мыла, кофе, глины. Она отчетливо видела, как пульсирует кровь у него на виске, чувствовала мощь, что исходила от его рук, от его сильного тела. Это был тот самый Картаук, которого она так хорошо узнала за три года пребывания в Гленкларене. И ей стало не по себе из-за того, что она нарушила дистанцию, всегда существовавшую между ними.
— Есть и еще одна причина, по которой я остановила свой выбор именно на тебе, — с трудом выговорила Маргарет. — Я уважаю тебя как своего самого близкого друга. В моей жизни было не так много друзей.