– Хорошо. Очень благоразумно с вашей стороны.
– Если бы я была благоразумной, то не высунула бы сегодня на улицу и носа, – чуть улыбнулась Виктория.
Когда она появилась в гостиной, капитан Фаррел уже отвел ее лошадь в небольшой сарай возле дома, разжег яркий огонь и налил гостье чашку горячего чая. Передав ей мохнатое полотенце, он посоветовал хорошенько просушить волосы, для чего пододвинул ее стул поближе к огню.
– Вы не будете возражать, если я закурю? – спросил он, вытаскивая трубку и садясь напротив.
– Отнюдь, – вежливо заметила девушка. Он набил трубку табаком и закурил, небрежно попыхивая, одновременно устремив зоркий взгляд прямо на нее.
– И почему же вы этого не сделали? – наконец спросил он.
– Чего не сделала?
– Не остались сегодня дома?
Боясь, что выглядит именно такой виноватой и несчастной, какой чувствует себя в этот момент, Виктория уклончиво пожала плечами:
– Мне хотелось отвезти еду в приют. Ее так много осталось после вчерашнего торжества.
– Однако ясно было, что вот-вот начнется сильный ливень, и потом, вы могли послать в приют кого-нибудь из слуг – кстати, отсюда до приюта не больше мили. А вместо этого вы решили бросить вызов погоде и под проливным дождем попытаться самой отыскать доселе незнакомое вам место.
– Мне нужно было , то есть мне хотелось уехать на некоторое время из дома, вот в чем дело, – сказала Виктория, чересчур усердно размешивая сахар в чашке.
– Странно, что Джейсон не удержал вас от поездки.
– Я не сочла необходимым спрашивать у него разрешения, – храбрясь, ответила она, впрочем, ощущая неловкость от расспросов и зоркого взгляда капитана.
– Сейчас он, верно, с ума сходит, беспокоясь о вас.
– Сомневаюсь, что он узнает о моем отсутствии. – «Или проявит хоть малейшее беспокойство, если узнает», – тоскливо подумала она.
– Леди Филдинг?
В его вежливом тоне прозвучало нечто, от чего Виктория почувствовала, что ей не стоит продолжать разговор в том же духе. С другой стороны, у нее не было выхода.
– Да, капитан? – устало спросила она.
– Утром мы виделись с Джейсоном. Виктория ощутила еще большую неловкость.
– Ах вот оно что… – Она с ужасом представила, как Джейсон обсуждает ее со старым приятелем, и почувствовала себя в ловушке.
Судя по всему, капитан уловил ее мысли, так как пояснил:
– Джейсон – крупный судовладелец. Я командую одним из его судов, и ему хотелось поговорить о результатах моего недавнего плавания.
Виктория воспользовалась этим пояснением, чтобы перевести разговор на другую тему.
– А я и не знала, что лорд Филдинг имеет какое-то отношение к флоту, – с удивлением заметила она.
– Странно.
– Что именно?
– Может, я простой и несколько старомодный человек, но мне кажется довольно странным, когда жена не знает, что ее муж провел значительную часть своей жизни в море.
Виктория ахнула. Ей было известно о Джейсоне лишь то, что он английский лорд – надменный, богатый, повидавший мир, испорченный до мозга костей аристократ. Единственное, что отличало его от других ему подобных представителей высшего света, так это то, что он много времени проводил в рабочем кабинете, тогда как другие состоятельные джентльмены, кажется, занимали досуг лишь удовольствиями и развлечениями.
– Видимо, вы просто не интересуетесь его делами, – холодно заметил капитан. С минуту он пыхтел трубкой, а затем прямо спросил:
– Почему вы вышли за него?
У Виктории широко раскрылись глаза. Она почувствовала себя как кролик в западне. Это чувство она стала испытывать в последнее время вес чаще, и это ужасно задевало ее гордость. Она подняла голову и с почти нескрываемой обидой вгляделась в своего мучителя. С максимальным достоинством она уклончиво ответила:
– Причины вполне тривиальные.
– Деньги, влияние и положение в обществе, – подытожил капитан с ядовитым презрением. – Ну что же, теперь у вас все это есть. Мои поздравления.
Этого Виктория не могла стерпеть. На ее глазах, засверкавших яростью, выступили слезы; прижимая к себе одеяло, она воскликнула:
– Капитан Фаррел, я не настолько промокла, не настолько несчастна и положение мое не так безвыходно, чтобы сидеть здесь и выслушивать ваши обвинения в том, что меня купили и.., что я эгоистка и…
– Почему бы и нет? – холодно ответил он. – Несомненно, все это как раз к вам и относится.
– Мне все равно, что вы думаете обо мне. Я… – Голос подвел ее, и она направилась в спальню, намереваясь переодеться в свое платье. Но капитан вскочил и загородил ей дорогу, сердито сверля ее глазами, как будто стремился заглянуть в самую душу.
– Зачем вам понадобился развод? – резко спросил он, но голос его вдруг подобрел, когда он вгляделся в ее прекрасное, тонко очерченное лицо.
Даже завернутая в простое шерстяное одеяло, Виктория Ситон являла собой невероятно прелестное зрелище: ее золотисто-рыжеватые волосы переливались огнем, а глаза беспомощно сверкали от обиды. Она явно была достаточно тонко чувствующим существом, и, судя по слезам, блестевшим на ресницах, ее дух был сильно подорван. Она выглядела так, что казалось, ее вот-вот хватит удар.
– Утром, – настойчиво продолжил он разговор, – я в шутку спросил Джейсона, не бросила ли его жена. Он ответил, что еще не бросила, но уже требует развода. Я решил, что это тоже шутка, но когда вы приехали сюда, я заметил, что вы оба выглядите далеко не как счастливые молодожены.
Тщетно борясь с отчаянием, Виктория взглянула в бронзовое от загара, безжалостное лицо своего мучителя, сдерживая слезы и пытаясь не уронить достоинства.
– Будьте добры, дайте мне пройти, – хрипло сказала она.
Вместо того чтобы отойти, он взял ее за плечи.
– У вас же есть все, ради чего вы вышли замуж, – деньги, влияние и положение, – так для чего вам понадобился развод?
– Ничего у меня нет! – взорвалась она, чуть не рыдая. – А теперь пропустите меня!
– Не пропущу, пока не пойму, как я мог так в вас ошибиться. Вчера, когда вы разговаривали со мной, мне показалось, что вы – чудо. Я видел, как искрятся ваши глаза, когда вы говорите, видел, как вы относитесь к деревенским жителям. Я решил, что вы настоящая женщина – сердечная и одухотворенная, а не продажная испорченная маленькая трусиха!
Теперь, когда ее так несправедливо обвинил совершенно посторонний человек и к тому же близкий приятель Джейсона, Виктория уже никак не могла удержать горючих слез.
– Оставьте меня, черт вас подери! – горестно воскликнула она и попыталась оттолкнуть его.
К ее изумлению, он обнял ее и прижал к широкой груди.